Страница 14 из 93
Солнце сверкает на кончиках пик и островерхих шлемах дарканцев. Вепар наклоняет голову, командир рыцарей щитовой рукой опускает забрало…
— Сдохните все!
Скачущие ко мне рыцари растворяются в радуге заклинания, как попавшие в пламя мотыльки, и меня вдруг дико пробивает на смех.
Вепар издает чудовищный рев и, распахнув пасть, обрушивает на меня гигантскую струю черного пламени.
— Рома, ради бога, живи!.. — умоляюще шепчет в канале Масяня.
А мне смешно! Эти никчемные твари, посмевшие атаковать Высшего! Бессильное пламя и огромная тупая корова, которая сдохнет в течение минуты!
Разогнавшегося маунта быстро остановить невозможно, а когда смерть сама бежит тебе навстречу — тем более. Выдох Древнего тонет в радуге Хаоса, вплетая темные оттенки в крутящийся вокруг меня вихрь. Семьдесят метров… шестьдесят… Поток пламени иссякает, Вепар склоняет голову, направляя на меня рога.
«Это он забодать меня решил?» — мелькает в голове веселая мысль, когда я понимаю: ПОРА!
Даже не пытаясь удержать равновесие, я со всей силы вгоняю лезвие клинка в серую костяную броню под ногами. Меч без сопротивления входит в плоть чудовища и намертво застревает в ней. Не ожидав такого поворота, я падаю плашмя, обеими руками вцепившись в мгновенно нагревшуюся рукоять Пагубы. Боги! Дайте мне пережить те полсекунды, когда с меня спадет Щит!
Вокруг меча на костяной пластине змеятся багровые трещины. От яростного рева Вепара закладывает уши. По Щиту богини стекают сполохи вражеских заклятий, а по его краям бессильно плещется темная дымка защитного поля чудовища. Харт! Я рассчитывал, что Хаос добавит урона… и прикроет меня в эти доли секунды между Щитом богини и ударом меча…
«Астральное тело?!» — я похолодел, когда до меня наконец дошел смысл этих системных строк. Но Щит же Сетары должен блокировать все… Харт! В какой-то момент я даже поверил, что смогу пережить этот день… Заклинание Крылатого, видимо, и работает за счет этих процентов. Ну да плевать! Мы умрем вместе! Я ведь прекрасно знал, на что шел…
В Щит богини ударяют десятки пущенных снизу стрел, из глубоких трещин на шкуре Вепара выплескивается темно-багровая кровь. Броня подо мной неожиданно превращается в серый камень. Древний отталкивается от земли. С оглушительным треском начинает подниматься на задние ноги, медленно разводя в стороны огромные каменные руки. «Только бы не сорваться!» — мелькает мысль, и я до боли сжимаю ладонями рукоять меча.
Каменный гигант резко ведет из стороны в сторону плечами, наконечник хвоста бессильно отскакивает от камня, и меня болтает, как подвешенную на крюке тушу. Происходи все это в реале, я бы, конечно, сорвался. Но тут не реал! Меч застрял намертво, а с моим показателем силы можно и на американских горках кататься, уцепившись за тележку рукой.
Две огромные шестипалые ладони, способные расплющить быка, по очереди ударяют в Щит. Вепар, захлебываясь яростным ревом, разводит руки и начинает заваливаться назад.
Зрение и слух пропали одновременно. Откуда-то издалека доносится монотонный женский голос, и я, отмахнувшись от проступивших в темноте букв, стискиваю ладони еще крепче, стараясь не думать о толчками накатывающей боли.
Удар о землю вышиб из моих легких последний воздух. Чудовищная сила рванула тело острыми крючьями, вывернула наизнанку суставы и жерновом прокатилась по костям.