Страница 53 из 78
Вход в советское полпредство на 6-м этаже охранял коротко стриженный комитетчик с пиджаком оттопыренным подмышкой. У меня проверили документы, сличили фотографию. Потом Егор повел меня по отделам. Попутно он рассказывал о том, чем занимается полпредство. В основном — продвижением советских интересов. Дипломаты учавствуют в разных заседаниях ооновских комиссий и Совбеза, генеральной Ассамблее, поддерживают контакты с другими представительствами и ключевыми международными фигурами. Много болтовни, еще больше разных бумаг и документов.
— Я сейчас сообщу Якову Александровичу о вашем приезде. Подождите пока здесь — Егор указал мне на пустующий стол, ушел к полпреду. Малик. Яков Александрович. Главная гроза Союза в Штатах. Его негласный статус в МИДе даже выше чем у посла — поработал замом у Молотова, потом у Вышинского. Одним словом сталинская номенклатура. С Громыко не сдружился — услали его главным в ООН. Причем уже по второму кругу — первая «ходка» была с 48 по 51-й года. Говорят очень крутой товарищ, резкий, за словом в карман не лезет.
Я присел за стол, прислушался к разговором сотрудников. Одни мужчины, в основном в возрасте. И ни одной женщины. Сквозь стрекот пишущих машинок расслышал историю какого-то молодого переводчика-стажера. Американца прикрепили к делегации китайцев вторым номером. С первым что-то случилось и новичок «вышел на поле на замену». Переводить надо было утреннее заседание комиссии по международному праву и вместо Дцао шанг хао, перевел приветствие ведущего, как Тсао шанг хао. Всего пара букв, а какой эффект! Переводчик послал китайцев на хуй. Что любопытно, те промолчали и даже в лице не поменялись. Может подумали, что так и надо? Сейчас очень популярна фраза про «последнее китайское предупреждение». Бедных жителей Поднебесной кошмарят американские самолеты разведчики. Сбить их китайцы не решаются, но после каждого пролета аккуратно присылают в Штаты дипломатическую ноту с предупреждениями и угрозами.
Об инциденте на заседании узнали только после того, как начали расшифровывать пленку. Скандал! Стажер уволен, главный переводчик оштрафован.
— Товарищ Орлов! Прошу в переговорную — это появился Егор. Вот тут то на меня все и уставились. Даже стрекот машинок прекратился. Я пожал плечами, снял бейсболку. Чего уж теперь шифроваться.
— Вы почему не в костюме⁈ — Малик сходу на меня наехал. Высокий, с орлиным носом, бровями вразлет… Сам он был одет в строгий черный костюм с темным галстуком в тон.
Вот это встреча. Ни привета, ни «как насчет чая»…
— Жарко! — я помахал бейсболкой, пригладил свою майку-поло поверх джинс — Вам тут бы не помешали кондиционеры.
Надо было видеть лицо Якова Александровича. Покраснел, открыл уже рот, чтобы поставить меня на место… и тут в комнату зашел еще один персонаж. Чернявый брюнет с роскошными усами, легкой небритостью. Он как раз был одет совсем не в костюм, а почти также как и я — в джинсы, в рубашку с закатанными рукавами. На бычьей шее я увидел золотую цепочку.
— Орлов приехал! — брюнет крепко пожал мне руку, сел без спросу, тут же закурил — Ну теперь заживем!
В его голосе слышался легкий кавказский акцент, но именно, что легкий.
— Карманы выверни
— Что?
Тут я напрягся.
— Хотя бы задние.
Брюнет переглянулся с Маликом.
Я пожал плечами, вывернул все карманы. В них была какая то мелочь плюс жвачка.
— А теперь сумку открой — брюнет продолжал командовать, затягиваясь сигаретой
Пришлось выворачивать на стол небольшую спортивную сумку, в которой я хранил бумажник, документы, ключи с четками. Последние заинтересовали обоих мужчин. Мне их сделали в СпецНИИ из крупных стальных гаек. На специальной железной цепочке.
— Ого! — Малик заинтересовался — Бывают такие четки⁇ Зачем они вам?
Я чувствовал все возрастающее раздражение. Взял четки в руки, повертел их и внезапным ударом хлопнул по столу. Буум! Отколовшийся кусок упал на пол. Малик вздрогнул, почти вскочил на ноги. А брюнет даже не шелохнулся. Затушил сигарету в забитой пепельнице, ощупал сумку со всех сторон.
— Ты Коля не обижайся. На прошлой неделе фэбээровцы сунули одному нашему сотруднику жучок в карман пиджака. Так он весь день, мудак, с ней так и проходил по полпредству. Чего там наслушались американцы — бог знает. Я Беварасп Дзагоев.
Так… вот и резидент нарисовался. Про Дзагоева мне в ПГУ меня предупредили. Восходящая звезда советской разведки. Делает такие операции — закачаешься.
— Зови меня просто Боря — махнул рукой Дзагоев — И давай на «ты»
— А чем Беварасп плох? — поинтересовался я, замечая, что Малик морщится на все это панибратство
— По-осетински, Беварасп — это имеющий много коней — засмеялся резидент — Ну какие у меня кони? Одни ослы — Дзагоев махнул рукой в сторону комнаты с дипломатами
Малика опять перекосило. Я уселся за испорченный стол, начал собирать вещи обратно в сумку. Резидент поднял обломок мебели, бросил в корзину — Ну вот теперь, меняй стол в переговорке. А мне говорили!
— Что говорили?
— Резкий, как пуля дерзкий. Вон, Якова Александровича напугал. А ему еще на Совбезе сегодня выступать!
— Меня Сталин не пугал, а уж этот… — махнул рукой на меня Малик — Некультурно себя ведешь, Орлов! Только приехал, а уже мебель портишь.
— Ничего, нам полезно встряхнуться — Дзагоев опять закурил — А то киснем тут, еще жара эта… Четки — хорошая идея. Как кистень получаются. Сколько тут? Килограмм есть?
— Даже больше
А резидент то явно адреналиновый наркоман! Вон как глаза загорелись. Перебирает четки, разглядывает их. Плохое это качество для разведчика. Может боком выйти на какой-нибудь тайниковой операции. Хотя он сам, небось, на них не ходит — подчиненные есть. Поэтому и киснет от скуки.
— Мне бы телеграммку домой послать. Доехал, все пучком.
— Сейчас организуем. Пообедать тебя сводим, заселим в гостишку. Все наше гостеприимство окажем. Лови!
Дзагоев резко кинул в меня четки. Прямо в голову. Поймал я их легко, тут же бросил в открытую сумку возле ног.
— Красавчик! Сработаемся.