Страница 6 из 54
— Ты не скажешь, а где… — начал было я, но Лапшин потащил меня за руку.
— Ты чего застыл, пошли быстрее, — сказал он и побежал со мной к ближайшему дому.
Из-за него вышли трое парней, худощавых и одетых в темные штаны и куртки. Лапшин остановился, как вкопанный. Тихонько застонал и сказал:
— Эх, ну вот и попались!
Чего это он? Я недоумевающе посмотрел на парней. Те заметили нас, ухмыльнулся и лениво двинулись к нам. В мозгу мелькнули неясные воспоминания. Так-так, как же их там звали?
— Ну вот, нокиновские пришли, — прошептал Лапшин. — Я же говорил, надо быстрее. Теперь докопаются до нас.
Да, точно. Это ребята Нокина Андрея. Выходца из детдома. Вон их гнездо, за забором. А Нокин, как я сейчас вспомнил, считался их вожаком. Он имел связи с уголовниками и при каждом удобном случае козырял этим преимуществом.
В руках парни держали бутылки. Одновременно дымили сигаретами.
— Эй, птенчики, ну-ка, идите сюда, — крикнул один. — Пообщаться нужно.
Все трое тощие и жилистые, наверняка быстрые и стремительные. Тот, что позвал нас, выше остальных. Густые сросшиеся брови, нос с горбинкой, щербатый тонкий рот. Темноволосый. Черные насмешливые глаза. Хотя, немного настороженные.
Двое других под стать ему. Один тоже смуглый, но маленький. Второй тоже с ноготок, и при этом рыжий.
Рома безропотно направился к ним. Как ягненок под нож мясника. Разве что не блеял.
Ну что поделать. Не оставлять же закадычного друга в беде. Я пошел следом. На ходу пытался вспомнить, как зовут этих ужасных парней.
Но на ум пришла только кличка бровастого. Хлыст. Если я не перепутал.
— Вы чего мимо проходите, щенки? — оскалился бровастый. — Здороваться не учили? Где уважение к старшим?
Вообще-то, он не намного старше нас. Максимум восемнадцать.
— Да мы не заметили, Хлыст! — извиняющимся тоном ответил Лапшин. — мы тут того, задумались. Не бери в голову.
Тот, что справа, рыжий, стукнул Рому в грудь. Заставил заткнуться.
— Ты глаза разуй, Лапша, — прошипел он. — Как это не заметил? Мы тебе что, узоры на асфальте? Чтобы нас не заметить?
Да, теперь я вспомнил гораздо больше. У этого рыжего кличка Кот. А вот третьего никак не вспомню. Хоть убей.
Зато прекрасно помню, как они шпыняли нас. Уже давно, со средних классов. Ловили и били. Кидали наши портфели в грязь, рвали книги и тетради. Отбирали деньги. Они давно терроризировали наш район.
Поэтому мы и пошли на карате. Хотели научиться защищать себя от таких, как эти.
— Ну, а ты чего метлу подвязал? — насмешливо спросил Хлыст у меня. — Язык проглотил?
Я поглядел ему в глаза. Принял стойку Курбанова, только руки пока держал у бедра.
— Иди на хер, Хлыст. Еще раз увижу вас здесь, поймаю и ноги оторву. Понял?
Пара секунд немого изумления. Лапшин смотрел на меня, как на сумасшедшего. А затем парни бросились на меня. Чтобы проучить.
Хорошо, что я подготовился. Первого же я встретил ударом ноги в живот. Это был рыжий Кот. Во время нападения он полностью раскрылся. И стал отличной мишенью.
Я погрузил ногу в его живот. Кот не ожидал отпора. Загнулся и повалился на тротуар, застонав от боли.
От двоих остальных пришлось отбиваться. Они атаковали, как бешеные. Особенно Хлыст. Я с трудом уклонялся от их ударов, полностью сосредоточившись на обороне.
К счастью, парни не использовали ударов ногами. И не кидались в проход в ноги, как борцы. Просто били по-уличному. А от ударов руками у меня поставлена хорошая защита. Я уклонялся, блокировал их удары ладонями и предплечьем, потом отходил назад и в сторону.
С уличного тротуара в бою мы отошли в дворик перед домом. Здесь повсюду земля, покрытая травкой, а по краям росли деревья. На детской площадке никого, иначе мы напугали бы ребятню.
Потом я изловчился и перешел в контратаку. Мы как раз очутились возле скамейки. Я отошел за нее и воспользовался тем, что Хлыст побежал с другой стороны. Они собирались взять меня в клещи. Но пока он добрался до меня, я сам напал на его соратника.
Ложное движение. Финт левым кулаком. Имитация сэйкен цуки, прямого удара. Черный малыш отшатнулся назад.
Не теряя времени, я стремительно подскочил ближе и ударил его локтем. Снизу вверх, навылет. Попал прямо в челюсть. Со всего размаху.
Получилось очень хорошо. Сокрушительно. Противник завалился назад и упал на землю.
Я тут же обернулся к Хлысту. Тот как раз уже подбежал ко мне и тоже пытался атаковать. Я отбил его удар кулаком, ушел корпусом влево и блокировал еще один удар, погасив его предплечьем.
Мы встали друг против друга. Хлыст тяжело дышал. Я тоже. Грудь вздымалась волнами. Да, надо срочно взяться за свою физическую подготовку.
Это никуда не годится. Кулаки не набиты, дыхалки нет, о силовых показателях я вообще молчу. Что делал этот парень, за девушками в институте ухлестывал? Полезное, конечно, занятие, но только не в ущерб боевому развитию.
Впрочем, Хлыст выглядел не лучше. Он вытер рот, потом сказал:
— Ну держись, падла. Урою, нахрен.
Я не ответил. Во время боя предпочитаю молчать. Чтобы не тратить энергию на разговоры. И воздух. Чтобы не тратить воздух.
Хлыст снова бросился на меня, а я опять применил элементы тайского бокса. Каюсь, но на улице муай-тай гораздо эффективнее. Я сымитировал удар рукой в голову, даже сделал быстрый рывок. Хлыст остановился, закрыл лицо.
В это мгновение я ударил его коленом в живот. Удар провел по правилам тайского бокса. В карате он проводится немного по-другому. Хотя отличия небольшие.
Противник согнулся от боли. Я толкнул его в плечи, отошел подальше для сохранения дистанции и ударил еще раз. На закуску. Только на этот раз просто боковым ударом ногой. Маваши гери.
Поскольку противник не двигался и стоял согнувшись, получилась легкая мишень. От моего удара его развернуло в сторону и он свалился на землю. Да еще и об скамейку перед этим ударился.
— Ах ты, сука! — сбоку снова раздался страшный голос. Я обернулся и увидел помятого Кота с ножом в руке. — Завалю, падла.
А вот это уже серьезно. С ножом может выйти по-разному. Очень непредсказуемое оружие.
Я встал в стойку. Поднял примирительно руки.
— Э, Кот, давай не будем делать поспешных движений. Успокойся. Не надо нервничать.
Но Кот не хотел успокаиваться. Он пошел на меня, состряпав зверскую физиономию. Не знаю, как бы все получилось, но тут сзади его ударил Рома. Ногой в голову, почти, как меня.
Кот уронил нож и полетел лицом вниз. Я встретил его йоко гири, боковым ударом ноги в сторону. Хорошенько так, чтобы отучить от ножа. Кот отлетел назад и упал без сознания. Так и лежал с закрытыми глазами.
— Ну ты даешь, Витя, — Лапшин сокрушенно качал головой и стоял на месте. — Что ты наделал? Что ты наделал? Теперь все их дружки нас в землю зароют. Нокин нас лично закопает. Не мог промолчать, что ли?
Я покачал головой. Осмотрел поверженных хулиганов.
— Разве мы не для этого пошли на карате? — спросил я.
Мы подняли свои сумки. Пошли со двора по домам. Вернее, побежали. Хлыст, Кот и третий бузотер остались лежать во дворике.
— Увидимся потом, — крикнул Лапшин и убежал в свой подъезд.
Я вошел к себе и поднялся на третий этаж. Да, теперь я вспомнил, где живу. И с кем.
Открыл дверь и вошел в квартиру. Глянул на часы. Около семи вечера. Дядя уже должен вернуться с работы.
Так и есть. Он уже орудовал на кухне, звенел сковородкой и столовыми приборами.
— О, Витя, ты пришел? — крикнул он оттуда. — Молодец, как раз. Давай, мойся и дуй сюда. Будем ужинать.
Дядька мировой мужик. Тоже Ермолов, младший брат отца. Только Георгий Борисович. А отца у меня звали Кирилл Борисович.
Он погиб вместе с матерью в катастрофе, когда я был еще маленький. И дядя с тетей взяли меня на воспитание. Все равно у них своих детей не было. И потом так и не появились.
И вообще, на всю семью Ермоловых я единственный ребенок. Здесь у меня нет братьев и сестер. С одной стороны, хорошо. Не надо следить за родней. С другой стороны, плохо.