Каратист: полный контакт

Тяжесть пропала. Я поднялся, сел. Огляделся. Все в порядке. Ночной лес тихо шумел.

Хотя нет. Не так тихо. Где-то далеко раздался глухой шум. И еще я почувствовал запах гари.

Глава 20. В люди

Сон слетел, как шелуха. Это уже не шуточки, господа. Это гребаный запах гари. Точно.

И шум. Это же шум ревущего леса. Ревущего от пожара.

Я обернулся. Ага, вот же оно. Оказывается, прямо за моей спиной. Зарево. Небо осветилось желтым светом. Как я не заметил сразу?

Все-таки, жаркое лето дало о себе знать. Весь август я бегал по лесу и видел, как много сухих деревьев. И кустарника. Готовое топливо.

Все загорелось от случайного окурка, искры или молнии. От любой причины. Там достаточно малейшего толчка. И все вспыхнуло, как спичка.

Я быстро собрал нехитрые пожитки. Запихал в мешок. Завязал за спину. И побежал прочь.

Лесной пожар — опасная штука. Наслышан. Лучше держаться подальше.

Лишь бы не попасть в кольцо огня. Тогда верная гибель.

И еще. Пожалуй, надо предупредить людей. Не знаю, увидели они или нет. Но уведомить надо. На всякий случай.

Поэтому я побежал в сторону дач. Самой ближней тропой. Из всех, что знал.

Ночью лес совсем другой, чем днем. По нему трудно передвигаться. Можно легко споткнуться и упасть в яму. Удариться о ветку. Стукнуться о ствол дерева. Ушибить ногу об камень. Да мало ли что. Главное, дорогу плохо видно.

Поэтому я предпочитал ночью спать. А передвигаться днем. И хотя отвык от ночных прогулок, но сейчас все равно бежал.

Шум постепенно стих вдали. Зарево видно, но все меньше. Через час бега я снова очутился в мирном ночном лесу. Без каких-либо признаков пожара.

Еще полчаса, и я выскочил к дачам. Огляделся, и понял, что выбежал удачно. Через несколько улочек дом председателя дачного кооператива.

За забором яростно залаяла собака. Я побежал к дому главы дачного массива.

Их там двое. Два сапога пара. Та тетка, что напоминала мне о долге за электричество. Давно, еще когда я только поселился на даче. Ходил за молоком.

Ее зовут Татьяна Георгиевна. И ее муж Василий Федорович. Фамилия Садковы.

Собака лаяла вслед. Тут же отозвалась другая. Потом следующая. Как раз там, где я пробегал. Звуковое сопровождение.

Наконец, подбежал к дому председателя. Рванул калитку. Заперто.

Рванул сильнее. Вышиб замок с мясом. У них там засов был железный. Так он слетел с гнезда. Повис на соплях.

Я забежал во двор.

— Татьяна Георгиевна! Василий Федорович! Пожар!

Из глубины двора, от дома, ко мне метнулась собака.

Здоровенная, мне по пояс. Черная, лохматая. Оскалила клыки.

Еще не осознавая, что делаю, я остановился и занял боевую стойку. Как и привык за эти месяцы.

Собака прыгнула на меня. Я увернулся. И пнул ее в бок. Прямой удар ногой.

Угодил точно в цель. Сам не ожидал, что так сильно. Собака взвизгнула, отлетела назад. Снова вскочила.

Опять прыгнула. Она норовила сбить меня своим весом. Сбить и вонзить клыки в горло. Как и учил инстинкт.

Я снова увернулся и хотел ударить локтем ей по хребту. Скорее всего, переломил бы.

Но с крыльца раздался старческий окрик:

— Кто там? Эй, Гром, ну-ка назад!

Ну, наконец-то. Драться с собакой удовольствие ниже среднего. Собака тут же с ворчанием отошла назад.

Дверь открылась. На крыльцо вышел старик в трусах и майке. Не очень элегантное зрелище.

— Ты кто такой? Чего надо? — спросил он.

Я указал в сторону леса.

— Василий Федорович, я Ермолов. Неподалеку тут наша дача. А там пожар. Сильный. И огонь сюда идет. С юго-востока.

Старик сначала не поверил.

— Который Ермолов? Племянник Жоры, что ли? Ты кажись, перегрелся, парень. Иди, поспи. Умойся, оденься прилично. А потом приходи.

Как убедить придурка? Я отошел от здания. Посмотрел на лес. Ого, а зарево уже и там.

— Смотрите, Василий Федорович. Вон, лес горит!

Старик сошел с крыльца. Увидел свет.

— И впрямь горит! А я говорил! Недавно только. Что полыхнет! — и крикнул в сторону двери. — Таня, вставай скорее! Горим!

Ну вот, наконец-то. Издалека на дачах тоже послышались крики. И еще я уловил вой сирен. Но где-то очень далеко.

Интересно, а как там Настя? Савва? Может, Бурный остался на моей даче? Надо тоже все проверить.

— А как же Мурашкины? — закричала Татьяна Георгиевна из дома. — Проверь, они пришли из леса? Все пошли ведь, вчетвером!

Я выбежал со двора председателя. Мне надо проверить своих.

Тот сунулся за мной. Посмотрел на ворота соседей. Увидел ворота, освещенные фонарем у входа, заохал.

— Нет их! Замок висит! Не пришли еще. Неужели тоже в лесу остались?

Я побежал дальше. Старики сзади кричали.

Долго будут вот так болтаться без дела? Надо организовать эвакуацию.

Первым делом я добрался до Насти. Калитка хлипкая. Можно сломать одним ударом. Но я просто протянул руку. Открыл щеколду изнутри. Вошел во двор.

— Настя, ты здесь? Настя?

Молчание. Опять стоит дома, переодевается? Я вспомнил полуобнаженную девушку. Сразу загорелся желанием. Хотя прибыл сюда не за этим.

Окна открыты из-за жары. Закрыты марлей от комаров. Значит, кто-то дома. Взбежал по ступенькам, постучал в дверь.

— Откройте! Уходить надо. Пожар!

Распахнул дверь. Хотел войти внутрь. Но внутри уже вспыхнул свет.

Надо же. Я совсем забыл про освещение. Уже привык обходиться без него.

Навстречу метнулась стройная фигурка. Взвизгнула при виде меня. Потом удивленно:

— Витя? Это ты? Что случилось?

Ах да, это она не узнала меня сначала. Ну конечно. Грязный, загорелый, с длинными спутанными волосами, в лохмотьях. Бомж, а не обычный человек.

— Долго объяснять. Собирайтесь скорее. Там пожар. Лес горит.

Девушка одета в халатик. Стройные ножки, волосы распущены. Встревоженное личико. Она тоже услышала сирены. Теперь гораздо ближе. А еще крики и гул моторов.

— Я подниму бабушку.

Метнулась назад. В комнаты.

Я остался в прихожей. Заметил зеркало над обувным шкафчиком.

Заглянул и ужаснулся. Похож на дикаря. Волосы клочьями. Кожа черная.

В комнате послышался голос бабушки. Вскоре она вышла с Настей под руку. Увидела меня, улыбнулась.

— Экзотичный молодой человек.

На улице заревел мотор машины. «Уазик», вроде бы. Хлопнула дверца. В забор кто-то заколотил:

— Матвеевна, выходи! Уезжаем, срочно!

Ну, все, зря беспокоился. Их заберут соседи.

Мы повели старушку наружу. Настя успела взять самое ценное. Погрузили бабушку. Перед тем, как сесть, девушка подбежала ко мне. Провела рукой по лицу.

— А ты поедешь с нами? Там есть место. А что с тобой случилось? Ты в порядке? Не обгорел?

Я покачал головой.

— Мне надо Савву предупредить. Я останусь.

Сосед, мужик за сорок, позвал Настю. Он сидел за рулем. Девушка в отчаянии оглянулась.

— Я же буду переживать, как ты, — она подумала, вытащила карандаш из сумки с ценными вещами, оторвала кусочек бумаги. Быстро начеркала что-то, сунула мне. — Позвони мне. Обязательно позвони. Я буду ждать.

Я кивнул. Кажется, за время отшельничества разучился общаться. Посмотрел, как Настя села в машину. Как уехала.

И выбежал на дорогу. Потом помчался к дому Саввы. Добрался до него за двадцать минут.

Зарево на востоке еще ближе. Так сильно, что уже освещало верхушки деревьев. Ночь превратилась в день. Ветер приносил сильный запах гари.

По дороге проносились машины, полные людей. Кто-то бежал и пешком. С ведрами, полными овощей и фруктов. С корзинками, с мешками и сумками.

Минут пятнадцать и я подбежал к дому Саввы. Перепрыгнул через забор, подбежал к домику. Дверь не заперта. Ворвался внутрь.

— Савва! Просыпайся!

Я ожидал увидеть приятеля на кровати. С бутылочкой портвейна в обнимку.

Но никого. Кровать пуста. Ну и хорошо. Уехал, наверное. У пьяниц свой ангел-хранитель.

Ну, тогда все хорошо. Можно спасать свою задницу.