Каратист: полный контакт

Вот зараза. Никогда не любил таких типов. Вроде Мельникова.

— Заткнись, хомяк, — буркнул я. — Это Полено щас тебе морду разобьет.

Лицо Мельникова исказилось от ярости.

— Ну, держись, сука, — сказал он и встал передо мной в стойку. — Я из тебя все остатки мозгов выбью.

Глава 2. Бой с хулиганом

В поединках я предпочитаю импровизировать. Я уже достаточно долго занимался боевыми искусствами и мог позволить себе свободный стиль. Из всех стоек я предпочитал кумитэ дачи, только вместо кулаков ладони держал открытыми.

Иногда, как и сейчас, позволял себе боевую стойку Курбанова, почти что боксерскую, с высоко поднятым кулаками возле головы. Когда я принимал такую стойку, то всегда внутренне готовился драться жестко и бескомпромиссно.

Коляну следовало бы насторожиться. Но боди позитивный парнишка ни о чем не задумался. Он был счастлив изобразить карате.

Встал в дзенкуцу дачи, переднюю стойку. Одну из наиболее популярных, передняя стопа расположена под коленом, задняя нога прямая, стопа на сорок пять градусов. Плечи обращены вперед. Переводится, как «стойка врытого столба».

Все бы ничего, но это не боевая стойка. Она больше подходит для обучения ката. Знание ее входит в программу экзаменов на самый младший кю. Но в бою, на мой взгляд, не совсем удобная из-за слишком низкого центра тяжести. Из этой стойки трудно нанести удар ногой.

— Кий-я-я! — зашипел Колян, изображая лицом страшного зверя.

Что это, черт подери? Он всерьез собрался напасть на меня из этой позиции? Да вы издеваетесь? Видимо, я и в самом деле попал в советское время, когда люди искренне полагали, что в бою надо использовать стойки и простейшие удары из ката. Несмотря на то, что они дико неудобные и уступают по силе и эффективности боксерским ударам.

Противник кинулся вперед, но я уже развернулся и привычно ударил его пяткой в живот.

Ну как, привычно… Тело не мое, совершенно новое, не разношенное, так сказать. Растяжки нет, ловкости тоже. Хотя, при должной тренировке можно достичь многого, я сразу почувствовал потенциал.

Удар получился неплохой. Не ахти, конечно, много над чем надо поработать, но противника остановил. Я исходил из того, что корпус Коляна прикрыт толстым слоем жира и поэтому выбрал удар посильнее.

С разворота, чтобы наверняка. У меня было достаточно времени для подготовки.

От удара Мельников остановился и ответил назад. Упал на спину и согнулся от боли. Кажется, он даже дышать не мог. Только хрипел и сипел.

Двое его приятелей ошеломленно посмотрели на поверженного лидера. Да что там они, на падение Коляна обратили внимание все остальные ученики.

— Во дает, Ермолов, — восхищенно сказал кто-то. — Классный ура маваши гери! Четко, очень четко.

Они подошли к нам ближе, а Колян так и корчился на полу. Тогда его напарники посмотрели на меня. Как я и предполагал, щуплый засомневался, а вот здоровенный решил добить меня. Он считал, что произошла досадная неувязка и мне просто повезло.

Вот только вместо того, чтобы атаковать меня, он встал в стойку киба дачи. Другое название «железный всадник». Тоже для обучения, а не для боя, но здоровяк об этом не догадывался.

Ноги раздвинул на ширину плеч, согнул колени. Спина прямая. Вес распределил на обе ноги, а кулаки согнул у бедер. Тоже истошно закричал, как лесной кот в период гона.

Ну что же, сам виноват. В этой стойке очень легко нарушить вес тела. Достаточно нанести прямой удар ногой. Что я и сделал. А поскольку справедливо полагал, что здоровяк встанет после удара злой и горящий жаждой мести, то провел комбинацию, чтобы вырубить его наверняка.

Прямой мае гери в корпус. Жесткий и неожиданный пинок пяткой, в район солнечного сплетения, благо, что болван сам открыл корпус для атаки.

И тут же, когда амбал со стоном наклонился, добавил в прыжке коленом левой ноги, хидза гэри в голову. В прошлой жизни, знаете ли, я частенько баловался муай-таем и обожал добавлять его элементы в бою. Хотел добить локтем, но уже сделанного оказалось достаточно.

Здоровяк повалился назад и лежал с закрытыми глазами рядом с Коляном. От удивления Мельников перестал задыхаться. Хлопал глазами и молчал.

— Ты смотри, че делает! — упоительно заметил кто-то из учеников. — И Костяна завалил. Слушай, Полено, тебе давно надо было башку пробить, на тебя это хорошо действует.

Ко мне подскочил Лапшин, грозно вылупился на оставшегося щуплого хулигана. Тот поглядел на сраженных соратников и отступил.

— Это ты их, что ли? — удивленно спросил Лапшин. — Ну ты даешь, Ермоха.

Я подошел проверить, как поживают противники. Не загибаются ли там от ударов.

— Что здесь произошло? — рядом стоял бородатый тренер. Я уже вспомнил, что его зовут Щепкин Владимир Сергеевич. — Что такое, Ермолов? Кто это их так отделал?

Он наклонился, осмотрел Коляна и Костяна, похлопал по щекам.

— Ну, как вы? Дышать можешь, Мельников?

Помог парням встать, тряхнул за плечи.

— Кто это вас так? Смелов или Гусев? Ну-ка, быстро отвечайте. Не бойтесь, я с ними сам решу, что делать.

Но Мельников указал на меня и просипел низким голосом:

— Вот он. Это он сделал.

Щепкин ошарашенно посмотрел на меня.

— Ермолов? Это ты? Как ты это сделал? Повезло, что ли?

Мельников покачал головой. Он стоял покачиваясь и потирал ушибленное место на животе.

— Нет, это ура маваши гери был. С разворота. Он бьет, как лошадь копытом.

Теперь тренер смотрел на меня заинтересованно.

— Вот как? А что ты еще умеешь, Ермолов?

К нам подошел парень лет двадцати. Если что, я вспомнил, что мне сейчас восемнадцать и я учусь на втором курсе географии МГПИ имени Ленина. Надо же, тут я тоже географ. Хотя и воспринимал все происходящее, как будто смотрю фантастический фильм. Словно это происходит не со мной, а с главным героем.

— Он и обычный мае гири хорошо пробил, — сказал парень. Высокий, худощавый, чуточку сутулый. Голова вытянутая и продолговатая, зеленые глаза рассматривали меня, словно диковинку. Волосы кудрявые и густые. На белом ги зеленый пояс. — Я и не знал, что он так хорошо атакует.

Тренер отправил Коляна и Костяна на все ту же скамейку. Наверное, всех травмированных туда отправлял. Сам взял меня за рукав и потянул в ту часть зала, где занимались остальные ученики.

— Ну-ка, Ермолов, пойдем, покажешь свои навыки. Чего это ты вдруг стал таким умельцем? Смелов, иди сюда. Поработай с ним немного. Я хочу посмотреть.

Тот самый кудрявый парень, выше меня на полголовы, встал напротив меня. Встал в стойку фудо (сочин) дачи, когда колени согнуты и стопы направлены на противника. Руки выставил перед собой кулаками вверх.

Ох, парень, ты действительно считаешь, что в настоящем бою это может помочь? Впрочем, сейчас у нас спортивный поединок. До зарабатывания трех очков.

Я встал в свою стандартную стойку, некий сплав из классических позиций и боксерских положений с поднятыми руками, защищающими голову и корпус. Мне так удобно. Я уже давно привык. Обычные классические стойки я использовал только для ката.

— Эй, Ермолов, что это за стойка? — раздраженно спросил Щепкин. — Встань в фудо дачи, как и Смелов. Помнишь, я показывал? Ты уже ходил к нам на занятия, видел, как это делается.

Я помотал головой. Шея еще болела, а вот голова уже прошла. Я чувствовал себя получше. Как всегда, атмосфера зала действовала на меня успокаивающе.

— Мне так удобнее, — упрямо ответил я. — Голова и плечи болят не так сильно.

Тренер посмотрел на меня и вынужден был согласиться. Кивнул.

— Ладно, как знаешь. Главное, покажи, что ты умеешь.

Поднял руку, сказал «Камаэтэ!». Сигнал к подготовке. Мы поклонились друг другу, потом тренеру и снова встали в стойки.

Тренер посмотрел на нас, убедился, что мы готовы. Остальные ученики окружили нас. Кто стоял, кто сидел на матах. По ногам отчетливо дул холодный ветерок.

— Хаджиме! — громко крикнул Щепкин, махнул ладонью между нами и отошел в сторону.