Страница 10 из 17
– Боюсь разочаровать, но этот вечер у меня расписан поминутно, – Зефир попытался отбиться от настойчивой женщины и сразу же угодил в объятия другой девушки, решившей не упускать свой шанс. – Я, правда, с радостью станцевал бы с каждой из вас, но…
Зефир не мог придумать причины, которая бы избавила его от нежелательных знакомств. И если бы не недовольный голос, через секунду оглушивший марципанок, внутри кольца которых Зефир находился, то, честное слово, он бы попросту сбежал.
– Эй! – Лида скорчила недовольное лицо, наградив «пигалиц» презрительным взглядом. – Этот кавалер мой, если что! А ну расступитесь!
Не ожидавшие такого поворота событий девушки и дамы послушно отступили в сторону, вряд ли до конца осознавая, что столь нахальный приказ отдала им совсем еще молоденькая девчонка.
Лида протянула руку, словно предлагая Зефиру пригласить ее на танец. И Зефир, ни секунды не мешкая, шагнул к подопечной, подхватывая ее ладонь и уводя за собой в центр зала, где в танце кружились другие пары.
Не сумев сдержать порыва, Лида обернулась через плечо и победоносно показала марципанкам кончик языка.
– Кажется, я только что спасла тебя от незавидной судьбы быть съеденным этими охотницами на красавчиков.
– Определенно, – устало проговорил Зефир, положив руку Лиде на талию и ведя ее в танце. – Куда ты подевалась? Я не смог тебя найти.
– Изучала королевское древо вместе с принцем Безе, – ответила Лида, и губы ее растянулись в довольной усмешке. – А ты говоришь, что я только в неприятности могу попадать.
– Ты говорила с Его Высочеством?
Зефиру в это с трудом верилось.
– Ага. И даже договорилась с ним потанцевать.
Делая новый пируэт, Лида успела заметить счастливое лицо маркизы де Тарт, которая в данный момент искренне, без всякой ревности и досады любовалась их парой.
– Ты ведь знаешь, что нравишься ей, да? – спросила она у покровителя. – Именно она попросила меня освободить тебя от общества назойливых девиц.
– Это она их так назвала? – недовольно поджав губы, спросил Зефир.
– Не совсем. Думаю, все же воспитание не давало ей произнести слова, которые крутились на языке, – хотя Лида сомневалась, что маркиза могла сквернословить даже в мыслях. – Ну, так как? Ты знаешь, что нравишься ей?
– Знаю, – нехотя признался Зефир.
– И?..
– Что «и»?
– Как это что? Если знаешь, что нравишься ей… Да она особо этого и не скрывает… То тебе горит зеленый свет! Чего ты тормозишь?
– Все не так просто, как ты себе представляешь…
– Да не может быть здесь ничего сложного. Вот скажи, кто из вас старше?
Зефир немного помялся, но все же ответил, что Шарлотка старше, пусть и ненамного.
– Значит, дело не в возрасте. А в чем тогда?
– Лида, это все не просто.
– Если не хочешь, чтобы я донимала тебя расспросами, то постарайся уж по-простому мне все объяснить. Я ж теперь от тебя не отстану.
И Зефир решил, что объясниться действительно будет проще, чем пытаться изловчиться и скрыть от подопечной то, что и так рано или поздно станет ей понятным.
– Если говорить на понятном для тебя языке, то у нас разный социальный статус.
– Это потому, что она – маркиза, а ты простолюдин?
– Я не простолюдин, – казалось, будто слова Лиды задели Зефира за живое. – Больше нет. Но и аристократам я не ровня, поэтому… Поэтому это все просто невозможно.
Зефир старался говорить как можно нейтральнее, словно то, о чем он говорил, его не касалось. Но Лида видела, сколько боли приносили ему собственные слова. И, наверное, впервые она задумалась о том, что совершенно ничего не знает о Зефире и о его жизни. И о том, что он каждый раз оставлял позади, возвращаясь на их кухню через розоватую дверь.
«Мы ведь семья. Мог и поделиться со мной своими переживаниями», – обидевшись, подумала Лида, разглядывая других гостей, и, на секунду поймав на себе взгляд одного из них, воскликнула:
– Это он!..
Она захотела остановиться, но Зефир, приложив небольшие усилия, вновь закружил ее в танце, недовольно глядя на подопечную.
– Ты специально мне на ухо закричала? Еще и ногу отдавила…
– Нет-нет, я не… – Лида вдруг вспомнила, что так и не рассказала о том, что с принцем Безе познакомилась не сейчас, а несколько дней назад. И пообещала никому об этом не рассказывать. – Просто кое-кто на меня пялится.
– Пялится?.. Кто?
– Вон там, рядом с дамой во всем красном, – попыталась объясниться Лида. – Видишь?..
Зефир прищурился, пытаясь разглядеть того, о ком говорила Лида. И когда их взгляды встретились, таинственный гость, одетый во все черное, тихо покинул свое место, направляясь куда-то к выходу.
– Точно он?
– Точно. Знаешь, кто это?
– Да, знаю. Максим Горький. Такой же, как и Ваня. Первый в своем роду, кто смог заключить контракт. Поговаривают, что он очень талантливый и уже через год сможет поселиться во дворце.
– Поселиться во дворце? А так можно?
– Можно, если Ее Величество даст добро. Поговаривают, что он ее фаворит.
«Так поэтому он был в садах вместе с принцем?»
Внезапно музыка стала стихать, танцующие остановились.
– Прошу вашего внимания, господа и дамы! Король Миндаль и королева Ваниль готовы представить двору дебютантов!
Карамельный зал утонул в мелодичных хлопках аплодисментов.
Лида почувствовала, как от волнения у нее затряслись коленки, и все остальное отошло на второй план. Наконец-то настал час ее дебюта!
Глава 7
Она стояла перед королем и королевой, держа в руках хрустальную вазочку с домашней пастилой – ее подарком для правящей семьи королевства. Именно пастилу ее прадед Иван Воздушный – первый в их роду – подарил королю и королеве в день своего представления ко двору, получив признание короля и уважение всего двора.
О своем прадеде Лида знала лишь по рассказам мамы и бабушки, ведь сама она родилась спустя много лет после того, как Иван Воздушный умер. Но по словам тех, кто его знал, Ванечка, – как многие его называли и до сих пор продолжают называть, – был прирожденным кондитером. И пусть в мировой истории своего следа он не оставил, для многих людей Иван Воздушный продолжал оставаться образцом трудолюбия и таланта.
«И я ничуть не хуже!» – уверила себя Лида, расправляя плечи.
Волнительная дрожь в коленках уже прошла, Лида чувствовала себя увереннее в шеренге таких же, как и она, дебютантов. Ведь, в конце концов, волнение в такой ситуации было вполне естественным как для нее, так и для остальных дебютантов, которых, к слову сказать, вместе с Лидой насчитывалось аж семь штук. Много это было или мало, Лида не знала, но, стоя в одном ряду вместе с ними, она испытывала гордость за саму себя.
Справа от нее были юноша и девушка ее возраста, пшеничного оттенка волосы выдавали в них людей. «Близнецы или погодки?» – задалась Лида вопросом, заметив их схожесть. В том, что эти двое имели близкое родство, она даже не сомневалась.
По левую руку от нее стояли исключительно птифурцы, и Лида оказалась на стыке представителей двух миров.
Самая крайняя девушка была макадамийкой и выделялась среди остальных высоким ростом, широкими плечами и внушительной осанкой. Волосы у нее были гладко зализаны на макушке и заплетены в толстую косу цвета грецкой скорлупы. Ни на чем и ни на ком не фокусируя взгляд, она смотрела прямо перед собой, гордо вздернув подбородок. Лиде даже показалось, что девушка – спортсменка, уж очень примечательна была ее выправка по стойке смирно.
Рядом с ней стоял юноша-иргиец, не уступавший макадамийке ни в росте, ни в ширине плеч. Его густые волосы имели оттенок спелой клубники, в одежде не было ни намека на богатство и роскошь. Юноша широко улыбался, показывая всем ровный ряд белоснежных зубов, и предвкушал тот момент, когда король попробует его десерт. Его вазочка была наполнена каким-то желе.