Страница 6 из 62
– Меня не проведёшь.
– Ну что ты. – Однако ответ прозвучал скорее смешливо. – Мерида из клана Данброх, сдаётся мне, это ты разгуливаешь ночью за пределами замка?
Что на это ответить, Мерида не представляла. Без малого двадцать лет мать учила её, как вести почтительную беседу, но присутствие богини что- то не очень помогало вспоминать навыки светского общения. Сквозь стучащие зубы Мерида выпалила:
– С-с-с-с... Рождеством?
– Когда я явилась миру, Рождества ещё не было, – ответила Кальях, впрочем, кажется, не без довольства. Как бы то ни было, она воздела посох и махнула им в сторону Мериды. Та вначале подумала, что это просто такой приветственный жест, но вдруг ощутила, как всё тело окутывает приятным теплом. Опять магия! Её окатила незримая волна энергии – и взмокшая до нитки одежда и волосы моментально стали сухие. Нос и ступни совсем было не чувствовались, а теперь прямо порозовели. Даже мысли в голове, и те оттаяли – Мерида и не подозревала, какая неразбериха там успела сотвориться.
Теперь хоть и манеры в кои-то веки вспомнились.
– Благодарю вас, – сказала Мерида.
– Ферадах, что ты делаешь здесь в эту ночь?
– Ты должна понимать, Старица, мой приход сюда оправдан, – ответил Ферадах, всё ещё не без досады. – Необходимо сохранять равновесие.
– Равновесие! И ты рассуждаешь о равновесии. В таком случае тебе ли не знать, молодой человек, что твоё самоуправство с тем деревцем потребовало моего прихода. Мерида из клана Данброх, какой договор ты предлагаешь?
– Взвешивай слова хорошенько, – заметил тихо Ферадах. – Она переиначит их на свой лад, как только сможет. Такая уж изворотливая старушенция.
– Ты! – фыркнула Мерида. – Ты с минуту назад хотел меня убить! А теперь раздаёшь советы?
– Я не хотел тебя убить, – холодно возразил Ферадах, – это составляло мои обязанности.
– А мои обязанности составляло покорно выйти замуж побыстрей да нарожать кучу принцев своему муженьку, и что? Чёрта с два я так сделала!
– Ну и вот к чему это привело. Много шума, мало толка, – закончил Ферадах.
Находчивая Мерида моментально превратилась во вспыльчивую.
– Хочешь сказать, выйди я замуж и всё такое, тебя бы тут не было?
– Я совсем не это хотел сказать...
– Но сказал именно это!
– Скорее, если бы ты чуть больше уделяла внимания другим вариантам развития событий... – начал Ферадах, но Мерида тут же его перебила:
– Сам-то ты, похоже, совсем никаких других вариантов не допускаешь!
– Тихо!
При звуке повеления Старицы по воде пробежала серебристая дрожь.
– Предложи условия, Мерида из клана Данброх.
Никаких советов от Ферадаха Мерида, конечно, не хотела принимать, но, по правде сказать, последний её договор с миром волшебства едва всё не угробил, и именно потому, что она не продумала заранее, каким образом её слова и желания могут быть поняты и использованы против неё же. Так что же ей, собственно, надо?
– Время, – сказала Мерида вслух. – Вот и всё, о другом не прошу. Я могу изменить их, там, в замке. Дайте мне исправить равновесие самой.
– У них было много лет, – вмешался Ферадах. – Мир кругом них меняется беспрерывно, а они делают всё, лишь бы пребывать в застое. Что бы их ни затронуло, они вместо того, чтобы опереться на это и двигаться дальше, остаются на месте. Их необходимо уничтожить. Их...
– Ты уже донёс свою позицию! – прервала его Мерида.
Их перебранку подмял под себя голос Кальях:
– Ферадах вправе уничтожить клан Данброх сегодня же. Однако и Мерида говорит верно. С моего позволения, вступайте в договор.
– Никогда не вступал ни в какие договоры, – заупрямился Ферадах. После короткого раздумья переиначил: – Никогда для договоров не было оснований.
– Так может, настала пора это изменить, – заметила Кальях. – Итак, условия. Мерида попытается доказать свою позицию: перемены возможны без разрушения. Ферадах попытается доказать свою: разрушение необходимо.
– А судить кто будет? – спросил Ферадах. – Уж не ты ли?
– Наглости есть предел, молодой человек.
Ферадах поклонился.
– За тот срок, что длится договор, Ферадах покажет Мериде примеры разрушения во имя перемен. Мерида покажет Ферадаху перемены, которые вызовет, дабы избежать разрушения. Под конец срока я вынесу решение, чья позиция оказалась обоснована, и естество вернётся на круги своя. Об этом договоре вы можете говорить лишь друг с другом.
Мерида и Ферадах даже не обменялись взглядами, однако одно было понятно и без этого: разговаривать друг с другом им хочется меньше всего.
– А сколько времени мне на это даётся? – спросила Мерида.
– Год.
Целый год! Да за год весь мир может измениться, не то что одно семейство.
– О, благодарю вас! – выпалила Мерида.
– Не за что покамест. Чтобы ты победила в споре, каждый член твоей семьи должен измениться. И Элинор, и Фергус, и Харрис, и Хэмиш, и Хьюберт, и даже Лиззи Мейриал. Все или никто.
Со стороны Ферадаха послышалось скептическое «хм», и Мерида уже ожидала, что он полезет возражать, однако он только добавил:
– Попрошу далее без хитростей. Без всяких там стуков.
Очевидно, это предназначалось уже не Мериде, а Кальях. Замечание прозвучало довольно нахально, но Кальях приняла его относительно мягко, скромно ответив:
– Я не буду хитрить. Принимаете ли вы условия?
– Да, – не раздумывая, выпалила Мерида.
Вид у Ферадаха был далёк от довольного, однако он ответил:
– Если это совершенно необходимо, я готов.
– Небольшие перемены тебе не помешают, – заметила Кальях, как и в начале разговора, слегка забавляясь. – Что ж...
Она воздела почернелый посох, указывая им на зелёное зарево меж звёзд. Её единственный глаз ярко засверкал, вторя сиянию на небе.
Магия снова пришла в движение.
Страх в душе у Мериды понемногу улёгся, сияющие сферы потянулись обратно вглубь воды. Зелёное свечение меж звёзд стало угасать. Ферадах вздохнул и отвернулся от Мериды и замка.
Кальях же хитро улыбнулась ссохшимися губами и прямо на глазах у Мериды стала таять, точно звёзды на рассвете. И прежде чем оба бога окончательно исчезли из виду, до Мериды донёсся возглас Старицы:
– Договор заключён.
4. Чертополошки
В Рождество Мериду разбудили волки. Рождество! Казалось нелепым, что буквально вчера Мерида договаривалась с древними шотландскими богами, а потом наступило, как ему и положено, самое обычное Рождество. И вдвойне нелепо, что оно началось ровно так же, как и всегда – с нелепой проделки близнецов самым ранним утром.
Волки!
Точнее, конечно, не совсем волки. Стоило Мериде как следует проснуться, и она поняла, что это собаки. Натурально целая свора, и все рвутся запрыгнуть к ней на живот и вылизать ей уши. У отца Мериды было три охотничьих пса, и им разрешалось жить в Данброхе, у матери тоже было две своих собаки, и вдобавок была ещё одна замковая, как бы ничья, которая только и делала, что блевала, а потом ела свою блевотину. Никогда Мерида не могла взять в толк, почему эту последнюю держат в замке, но оба родителя оставались на этот счёт непоколебимыми.
– Уйдите! Брысь! – заорала Мерида, что отнюдь не заставило собак убраться прочь. В спальне послышалось мальчишечье «хи-хи-хи». Близнецы. Всё-таки младшие братья у Мериды – сущие бесята, особенно когда шкодят сообща. Хэмиш – робкие руки проделок. Хьюберт – прыткие ноги. Ну а Харрис – голова.
«Ненавижу этих уродцев!» – заявила как-то раз Мерида отцу, и ровно в тот момент, как эти слова прозвучали, осознала, что это неправда.
«Вы у меня как чертополошки, – ответил ей тогда отец с лёгкой улыбкой. – Снаружи сплошь в мелких иголочках. Друг друга колете, а вместе держитесь – не разорвать. Мы с братьями тоже такие в детстве были».
Вот уж точно, чертополошки! Ну что мешало близнецам придумать какую-нибудь рождественскую традицию помилей? В прошлом году опрокинули Мериде на голову ведро с мукой; чёрт его знает, как они только эту муку из-под носа у Эйлин умудрились утащить. В позапрошлом – гусей на сестру напустили; непонятно, как эти гуси по лестнице на башню забрались. А уж в следующем году – кто знает, что они учудят в следующем году.