Интриги Богов

– Бабоньки, – заметив куда смотрела Мила, встревает Хойскар, – вы срам-то Артаму прикройте.

Неела тоже заметила остановившийся взгляд жрицы Мары. Тоже посмотрела на место, куда глядела Мила, и покраснела.

Когда он умирал, то ей было не до оглядывания его достопримечательностей, а сейчас, когда угроза для жизни Артама миновала, она ощутила укол ревности. Схватила полушубок, лежащий на скамье, и накрыла Артама по пояс.

Мила перевела рассеянный взгляд на Неелу. Ее затуманенные мечтательной поволокой глаза пробежали мимо нее и уставились в окно.

Хойскар откашлялся и прошел к столу.

– Поснедать, бабоньки, что есть? – спросил он и сел за стол. А то замерзли на морозе-то.

Неела посмотрела на дикаря.

– Хойска-ар? – позвала она, и ее голос ничего не предвещал тому хорошего. Он живо вскочил и засобирался уходить.

– Некогда нам, – поспешно проговорил он и надел шапку. Сделал шаг в направлении двери, но теперь его остановил голос Милы:

– Стоять, Хойскар.

– Чего? – с испугом спросил он.

– Ты видел, как он тонул?

– Кто?

– Артам.

– Он-то?.. Он это… Мила… Не тонул. Там негде утонуть-то… Ручей по пояс… всего.

– Ты видел, как он упал в ручей, и не помог ему? – спросила, прищурив глаза, Неела.

– Так это… – вновь отступил Хойскар. – Не было такого уговора, чтобы помогать ему, – Хойскар отступил еще на шаг. Две женщины встали плечом к плечу и пошли на Артемова слугу.

– А сообразить, что мокрый, на морозе, он может до смерти замерзнуть, ты не догадался? – спросила Мила.

– У нас был уговор, – прикрываясь, как щитом, меховой шапкой, отступая, ответил Хойскар. – Мы не вмешиваемся. Вот что вы в самом деле? Мы это… Пошли уже. Он не должен нас видеть. Пошли! – Хойскар подтолкнул напарника и шмыгнул к двери. Крик Неелы: «Стой, гад!» – застал его уже за дверью. Дверь громко хлопнула, и рядом с ней по комнате закружил сизый туман.

– Удрал негодник, – констатируя очевидное, произнесла Неела. Она, упустив слугу Артема, уперев руки в бока и глядя на дверь, постояла в раздумьях. Потом повернулась к подруге и сурово на нее посмотрела.

– Мила, – решительно заявила она, – ты свой блудливый глаз на него не клади. Он мой.

– Который из них? – тихо спросила та.

– Артам.

– Понятно, – с непонятной для Неелы грустинкой в голосе ответила Мила. – Не буду. Я, подруга, люблю Артема. Понимаешь, влюбилась с первого взгляда, как только увидела его. Он приплыл в Черную Падь и там встретил тебя. Я даже хотела тебя убить…

– Чего-о? Убить?

– Да. Потом передумала и хотела убить Хойсиру. А потом он меня спас и освободил. Оставил живой. Я, похоже, не знаю, что делать, подруга… Жить с ним рядом и знать, что он с другой… Это так… – она не договорила и замолчала. Глаза ее увлажнились.

Неела подошла и села рядом с ней на краешек кровати. Заботливо подоткнула под бок Артама полу шубы. Обняла девушку и тоже со слезами на глазах тихо призналась:

– Я тоже его люблю. А буду вот с этим… чудом, – она погладила по влажной голове Артама. – И знаешь что? Мы не можем быть разлучены с тобой. Наше служение свело нас вместе, значит, и мужчину будем делить одного на двоих. А об Артеме забудь… Как я забыла. Понимаешь, приказала себе и отрезала. Тело у них одно, вот и исправим этого оболтуса себе в мужья. Только я старшая!

– Почему ты старшая? – Мила выпрямилась, и ее налитая полная грудь воинственно уставилась на Неелу.

Жрица богини смерти прикусила губку и ревниво на нее посмотрела.

– Потому что я первая его приметила и…

– Девочки, не ссорьтесь, – раздался слабый голос с кровати. Затем Артам громко чихнул и снова испортил воздух. – Простите, – извинился он, – что-то живот пучит. С голоду, наверное. Вы не ругайтесь, – примирительным тоном произнес он. – Может, вы и не захотите со мной жить. Я был плохим человеком, паскудным…

Обе девушки с удивлением смотрели на Артама и механически руками отгоняли вонь, поплывшую по комнате.

– Надо проветрить, – произнесла Мила и, встав с кровати, приоткрыла входную дверь.

Неела вскочила.

– Так ты голоден! Я тебя сейчас накормлю, Артамчик, – она поспешила к столу. Туда же быстро устремилась и Мила. Неела, опередив ее, схватила глиняную миску и стала наливать в нее наваристую похлебку, сваренную из курицы. Мила из бутыли налила ароматный самогон. Обе девушки подбежали к Артаму, который, вытаращив глаза, смотрел по сторонам.

– Пей, – первой произнесла Мила и сунула ему в губы кружку.

– Подожди, – остановила его Неела и, посмотрев на удивленную Милу, пояснила, глядя на нее, но разговаривая с Артамом: – Ляг повыше.

Артам сел и укрылся, подтянув съехавшую вниз шубу. Взял кружку, понюхал, сделал глоток и сморщился.

– Не хочу, – произнес он, и Неела победно поглядела на подругу. Та неохотно убрала кружку, а Неела стала со своих рук кормить Артама.

Мила отошла, села за стол и задумчиво уставилась в покрытое морозными узорами окно.

«Что я делаю? – спросила она себя. – Я себя обманываю. Мне Артам не нужен, мне нужен Артем. Мара, что мне делать? – девушка вновь ощутила скорбь в своей душе. – Зачем он меня спас? Чтобы я мучилась?..»

К ней подошла Неела и поставила пустую чашку на стол. Увидела сведенное судорогой лицо Милы и тронула ее за плечо.

– Подруга, ты чего?

Мила вздрогнула, вытерла слезы, выступавшие на глазах. Натянуто улыбнулась.

– Ничего, Неела, все в порядке. Не нужен мне Артам. Я лучше останусь одна.

Неела покивала головой и села рядом. Обняла подругу за плечи.

– Дуры мы, бабы, – произнесла она. – Влюбляемся в тех, кто нас не любит. Потом мучаемся и страдаем… Выпьем?

– Наливай, – улыбнулась Мила и подставила свою кружку. Неела разлила по кружкам самогон. Они выпили и закусили квашеной капустой. Прожевав хрустящую дольку капусты, Неела взбодрилась.

– Нечего нам горевать, подруга. У нас есть еще дела в крепости. Мужики должны были открыть ворота. Там дожидается освобождения душа страдальца. Если ты готова, то можем идти.

– Давай поедим сначала, – предложила Мила.

– О! А я уже подумала, что ты впала в депрессию, – рассмеялась Неела. – Давай. Я тоже проголодалась, – она обернулась и посмотрела на спящего Артама. Тот тихо похрапывал. – Наш-то герой спит. Слышала, как он себя называл, – паскудником. Может, и вправду человеком станет. Хождение по краю смерти… меняет человека. По себе знаю. Не раз на краю стояла и была как он.

– Ты была такой же, как и Артам? – удивилась Мила.

– Да, может, даже и хуже. Убивала парней и мужиков, воровала, грабила, предавала… А потом встретила сначала Артама и подумала: вот богатенький дурачок, такого обворовать сам хранитель велел. А их оказалось двое. Тот, второй, выходил днем и поймал меня, я хотела его убить, но не получилось. Я удрала и сразу влюбилась. Хотела еще раз убить, и вновь не получилось… Вот так вот.

– Не поняла? – Мила посмотрела на Неелу с большим удивлением. – Если ты полюбила, то зачем хотела убить?

Неела хмыкнула.

– Ха! А что тут непонятного? Я не хотела, чтобы он достался другой, и стала за ним охотиться, а он стал охотиться за мной и поймал. Думала, убьет. Такая, понимаешь, страшная лютость была в его глазах. А он не стал убивать. Странно это было для меня. Я видела его душу. Это была душа убийцы. Он мог убить не моргнув глазом. Но вот не стал же… – Неела, углубившись в воспоминания, помолчала. – С ним был Свад, сморчок наглый и вонючий грязнуля. Его я тоже хотела убить… – Неела вновь замолчала, затем с грустью в голосе произнесла: – Потом мы расстались, и я его забыть не смогла. Моя душа тянулась к нему и привела меня в Черную Падь. Там я снова его встретила. И, как видишь, я стала другой. Артам тоже сможет измениться, лишь бы он захотел этого… Твоя душа тоже тянется к Артему, я это вижу, но он принадлежит Хойсире. Отступись, Мила.

– Уже отступилась, – ответила та и шмыгнула носом.

Через полчаса они оделись и вышли из дома.