История Золотой империи

История Золотой империи

ОТ РЕДАКТОРА

У рукописей по-разному складывается судьба — или счастливо, когда они оказываются сразу же востребованными, или печально, а то и трагически, когда затерянные в круговертях жизни иного времени, они погружаются в пучину забвения. Порой в судьбе рукописи отражается горький отсвет сложностей жизни самого творца ее, и тогда они вместе терпеливо ждут часа торжества справедливости.

Сказанное в полной мере относится к этой книге, которая представляется теперь вниманию как специалистов по истории и культуре дальневосточного региона России, так и любознательных читателей, коих волнуют исторические судьбы Отечества. "История Золотой империи" — плод вдохновенного труда Георгия Михайловича Розова, студента Пекинской духовной миссии, могла бы выйти в свет около полутора веков назад, доставив честь и славу российскому востоковедению. Это, увы, не случилось тогда, не сдвинулось дело с печатанием рукописи и в последующие десятилетия. Попытка подготовить ее к изданию была, наконец, предпринята совсем недавно, два десятилетия назад, и снова неудача — разного рода недоразумения не позволили востоковедам Новосибирского научного центра осуществить задуманное. Стоит ли при таких досадных обстоятельствах удивляться тому, что само имя создателя столь внушительного в монументальности тома — Георгий Михайлович Розов, немного возбудит в памяти, настолько глухо забыт он теперь соотечественниками.

Между тем, Г. М. Розова, по деяниям его как научным, так и образовательным, следует причислить к представителям блестящей плеяды русских востоковедов конца XVIII — первой половины XIX вв., исследователей истории, культур и языков народов Центральной и Восточной Азии. Он в этом плане явление видное и, конечно же, закономерное, ибо в отечественном востоковедении рано сформировался глубокий интерес к Востоку Азии, который затем неизменно поддерживался на протяжении всего XIX и начала XX вв. Чтобы яснее стало место Г. М. Розова в череде соответствующих событий, бросим на них хотя бы самый беглый взгляд, а для начала напомним, что в России уже в последние десятилетия XVIII в. удалось осуществить один из грандиознейших издательских замыслов, не имевших аналогов в европейском зарубежье — опубликовать переведенные с маньчжурского языка Алексеем Леонтиевым три тома законов и установлений правительства Цин, а вслед за тем — семнадцатитомное описание маньчжуров, подготовленное к изданию тем же А. Леонтиевым и Ларионом Россохиным[1]. Еще ранее Л. Россохин выполнил переводы с маньчжурского "Истории о завоевании китайским ханом Канхием калкаского и элетского народа, кочующего в Великой Татарии, состоящей в пяти частях" и "Цзичжи, сокращение общего зерцала"[2]. Его начинания поддержали и продолжили А. Агафонов ("Маньчжурского и китайского хана Шунь джия... книги"[3]), И. Быков и А. Владыкин ("Указы его ханского величества"[4]), снова И. Быков ("История о мунгалах, как завладели Китаем и утратили"[5]), Федоров ("Кан-хи. Сокращение китайской истории"[6]), Баснин ("Биография сановника Ланудань..."[7]). Матвей Комаров опубликовал в 1787 г. в Москве "Старинные письма китайского императора к Российскому государю". Примечательно, что эта исключительная по важности работа, полный объем которой из-за слабой изученности архивных фондов до сих пор трудно представить в деталях, осуществлялась по первоисточникам, написанным на маньчжурском и китайском языках. Насколько важное значение придавалось в России изучению Маньчжурии, а также взаимоотношениям с правителями династии Цин и местной маньчжурской администрации, свидетельствует открытие в XVIII в. и сравнительно длительное функционирование в Иркутске специальной школы переводчиков с маньчжурского языка.

Однако наиболее впечатляющие успехи, связанные с изучением древней истории Дальнего Востока (в первую очередь Маньчжурии, Кореи, а также Внутренней Монголии), приходятся на XIX в., время особо активной научной деятельности членов знаменитой Пекинской духовной миссии. Среди них особого внимания заслуживает Н. Я. Бичурин, масштабы работы которого по выявлению и переводам летописных известий по истории дунъи, "восточных иноземцев" до сих пор вызывают изумление и самое глубокое уважение[8]. Поистине непреходяще также величие Н. Я. Бичурина как человека, создавшего в Пекинской миссии дух самоотверженного творческого исследования истории и культуры Китая. Его влияние прослеживается как в подвижнических, полных самоотречения трудах его современников, так и в работах последующих поколений ученых.

Со скрупулезным изучением истории Дальнего Востока связана далее целая плеяда видных имен, представляющих русскую востоковедную науку. Тщательным исследованиям по истории Маньчжурии и в целом Дальнего Востока посвятили свою деятельность В. Горский и В. П. Васильев[9]. Их труды позволили представить главную канву исторических событий на востоке Азии вслед за тем периодом, который нашел отражение в переводах Н. Я. Бичурина. Значительный интерес к специфическим направлениям исследований вызывает деятельность выдающегося русского востоковеда Палладия Кафарова, который по предложению Географического общества совершил в 1870-1872 гг. путешествие по Маньчжурии, Приамурью и Приморью. Он попытался сопоставить сведения письменных источников с конкретными памятниками, определив наиболее плодотворный метод изучения древней и средневековой истории народов Дальнего Востока — сочетание работы над летописями с полевыми археологическими исследованиями[10].

В последующее время плодотворные исследования по истории Маньчжурии, Приморья и Приамурья на основании разного рода письменных источников, эпиграфических, а также отдельных археологических памятников проводили В. Панов, Ф. Ф. Буссе, П. С. Попов, Д. Позднеев, А. Е. Любимов, А. В. Рудаков, И. Доброловский и А. В. Гребенщиков[11]. Их публикации дополняли важными деталями картину событий политической и культурной жизни народов северо-востока Азии на протяжении ряда веков, как она вырисовывалась в свете работ их предшественников.

К первым десятилетиям нашего века относится также начало работы над первоисточниками Н. В. Кюнера, достойного наследника старой школы исследователей Востока. Результат его деятельности отражен в многочисленных изданиях, среди которых наибольший интерес представляют переводы разделов летописных хроник, содержащих сведения о соседствующих с Китаем на севере и востоке "иноземцах"[12]. За Н. В. Кюнером последовали многочисленные изыскания по дальневосточной истории его учеников и последователей, повествование о коих могло бы составить объемный историографический очерк, здесь едва ли уместный.

В контексте изложенных событий истории востоковедной науки в России и следует оценивать научные деяния Г. М. Розова, жизнь которого прошла как бы на рубеже смены поколений её отцов-основателей и усердных продолжателей. Удача сопутствовала ему дважды — перед отъездом в Пекин он прошел начальное, по существу, наставническое обучение у патриарха русского китаеведения Иакинфа Бичурина, который привил ему всепоглощающую страсть к изучению Востока. Тот же, как его называют, "великий труженик" стал позже, по возвращении Г. М. Розова из Китая, его сотоварищем по служебным делам в Азиатском департаменте МИД. Г. М. Розов общался также и с другим патриархом отечественного китаеведения — Палладием Кафаровым, преемником И. Бичурина и достойным продолжателем его дел.

1

Тайцин Гурунь и Ухери Коли, т.е. все законы и установления китайского (а ныне маньчжурского) правительства. — СПб., 1781-1783. — Т. I-III; Обстоятельное описание происхождения и состояния Манджурского народа и войска, осми знаменах состоящего. — СПб., 1784. — Т. I-XVII.

2

ААН СССР, п. 21, д. 1, оп. 5; ЦГАДА, ф. 181, № 203/351, оп. 3.

3

БИЛ, ф. 178, М., № 10714.

4

ЦГАДА, ф. 181, № 423/875, оп. 5.

5

Там же.

6

БИЛ, ф. 313, М., № 2949.

7

ЦГАДА, ф. 183. д. 56, оп. 1.

8

Бичурин Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. — М.-Л., 1950-1953. — Т. I-III.

9

Горский В. Начало и первые дела маньчжурского дома // Труды членов Российской духовной миссии в Пекине. — СПб., 1852. — Т. I; Он же. О происхождении родоначальника ныне царствующей в Китае Династии Цин и имени народа маньчжу // Там же; Васильев В. П. История и древности восточной части Средней Азии от X до XIII вв. с приложением перевода китайских известий о киданях, чжурчжэнях и монголо-татарах. — СПб., 1857; Он же. Сведения о маньчжурах во времена династий Юань и Мин // Годичный акт Санкт-Петербургского университета за 1858 г. — СПб., 1859; Он же. Описание Маньчжурии // Зап. Русс. географ. общ-ва. — 1858. — Кн. XII; Он же. Приведение в покорность монголов при начале Дайцинской династии (из Шен-у-цзи). — СПб., 1883.

10

Палладий (Кафаров). Дорожные заметки на пути от Пекина до Благовещенска через Маньчжурию в 1870 году // Зап. Русс. географ. общ-ва. — 1871. — Т. IV; Он же. Исторический очерк Уссурийского края в связи с историей Маньчжурии // Там же. — Т. VIII, вып. 1; Он же. Этнографическая экспедиция в Южно-Уссурийский край // Там же. — 1871. — Т. VII, вып. 2, 3, 6, 7; Он же. Извлечения из китайской книги "Шен-ву-цзи". — Пекин, 1907; Панов В. Археологические изыскания архимандрита Палладия в 1870-71 гг. // Дальний Восток. — 1898. — № 10. Подробности изысканий П. Кафарова и других исследователей на Дальнем Востоке и библиографию см.: Ларичев В. Е. Потерянные дневники Палладия Кафарова // Изв. СО АН СССР (Сер. общ. наук). — 1966. — № 1. вып. 1; Он же. Тайна каменной черепахи. — Новосибирск, 1966; Он же. Посмертный дар Ф. Ф. Буссе // Вопросы истории социально-экономической и культурной жизни Сибири и Дальнего Востока. — Новосибирск, 1968. — Вып. 1; Он же. Путешествие в страну восточных иноземцев. — Новосибирск, 1973; Он же. Памятник князю из рода Ваньянь // Древняя Сибирь. Новосибирск, 1974. — Вып. 4.

11

Панов. В. Японские документы о сношениях с королевством Бохай // Дальний Восток. — 1892. — № 2, 4, 8, 9, И; Попов П. Первый Тырский памятник // Зап. Вост. отд. Русс, археол. общ-ва. — 1904. — Т. XVI, вып. 1; Позднеев Д. Материалы по истории Северной Японии и ее отношений к материку Азии и России. — Токио, 1909. — Т. II, ч. 1; Гребенщиков А. В. Краткий очерк образцов маньчжурской литературы. — Владивосток, 1909; Он же. Маньчжуры, их язык и письменность // Изв. Вост. ин-та. — 1912. — Т. XV, вып. 1; Он же. Дальний Восток (исторический очерк) // Северная Азия. — 1926. — № 5, 6; Он же. К изучению истории Амурского края по данным археологии // Юбилейный сборник Общества изучения Амурского края. — 1916; Любимов А. Е. Новые маньчжурские материалы для истории Амурского края с 1680 по 1812 гг. // Зап. Вост. отд. Русс, археол. общ-ва. — 1909. — Вып. 19; Рудаков А. В. История развития военных сил в Гиринской провинции // Изв. Вост. ин-та. — Владивосток, 1902. — Т. V; 1903. — Т. VI; Он же. Материалы по истории китайской культуры в Гиринской провинции (1644-1902 гг.). — Владивосток, 1903. — Т. I (перевод Цзи-линь тун-чжи с дополнениями по новейшим китайским официальным данным); Он же. Политическая организация Маньчжурии. — (Стеклографическое издание); Доброловский И. Хэй-лун-цзян тун-чжи цзи ляо или Сокращенное всеобщее описание Хэйлунцзянской провинции. — Харбин: Русско-китайская типография газеты "Юань-дун-бао", 1908. — Вып. 1.

12

Кюнер Н. В. Китайские исторические данные о народах Севера // Уч. зап. Ленинград, гос. ун-та (Сер. востоковедных наук). — 1949. — Вып. 1; Он же. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. — М., 1961.