Зигзаги судьбы. Жизнь продолжается

Соня довольно хмыкнула и гордо вздёрнула подбородок вверх. Лучшая… Да, лучшая. И пусть все обзавидуются. Вот так!

Еще больше бесплатных книг на https://www.litmir.club/

Глава 13

Матвей грохнул дверью и молча вышел из дома Платовых. Он быстро шёл по тропинке и вспоминал слова Лиды. «‎Пойми, Матвей, я тоже имею право на свою жизнь. Я благодарна тебе за то, что ты волнуешься и заботишься обо мне, но я хочу жить! Жить. Любить. Быть любимой. В конце концов, я хочу узнать хоть что-то об этой самой любви. А ты меня пасёшь денно и нощно. Как собака на сене. Не надо больше следить за мной, меня встретят и привезут домой».

Вот так. Встретят и привезут. Не было печали, опять этот квакалер Валера объявился. И не сидится ему в своих столицах, только Лидку с толку сбивает. Хотя и её можно понять — парень молодой, красивый, при деньгах, мотается сюда, бензина и времени не жалея. Этот Валера, бизнесмен хренов, может многое ей предложить! Только счастья на Лидочкином лице Матвей не заметил. Когда женщина в правильных руках, она всегда спокойна, счастлива, прекрасна и любима. Достаточно посмотреть на маму и её подруг.

Матвей остановился и оглянулся. Задумался, однако — прошерстил пешком почти половину пути на подстанцию. Он поднял голову и всмотрелся в уже по-весеннему голубое небо. Скоро солнце сядет и обрушится ещё по-зимнему тёмная ночь. Что же теперь делать? Матвей не мог отказаться от мысли, что он просто обязан помогать сестре и охранять её. И пустить это дело на самотёк, а тем более разрешить забирать Лидочку с работы и отвозить её в институт… Чтобы видеть эту довольную столичную рожу, да ещё, не дай бог, лицезреть, как он будет целовать Лидочку! Она тоже хороша, один раз он уже её предал, какого опять начинать всё сначала? Неужели ей самой не ясно, что они не пара?

Матвей усмехнулся: хорошо разговаривать с самим собой — и вопрос понятен, и ответ очевиден, и не перебивает никто. Нет, ну действительно! Она красавица, умница, а он? Тоже, кстати, ничего, если быть честным. И когда успел только дело своё завести? Понятно, что семейный капитал сыграл свою роль. Матвей вздохнул и поморщился — его семья никогда не бедствовала, пусть мама получала зарплату простого врача, но зато отец зарабатывал столько, что они никогда и ни в чём не нуждались. Только Матвея воспитывали довольно строго. Если мама и баловала единственного сына, то отец строго следил за его поведением, не позволяя никаких вольностей и лишних трат, что когда-то Матвея и раздражало, но потом он не раз благодарил отца за требовательность к нему. Особенно сейчас, когда узнал, чем может закончиться вседозволенность и невнимание со стороны родителей. Недаром Алиса предупреждала его, что наркоманы — это их профиль. Неизвестно ещё, чем бы обернулось для Матвея знакомство с малых лет с оборотной стороной гламурной жизни, так сказать, если бы не отец и его методы воспитания. Да и дед Кирилл особо не давал разгуляться, генерал он и на пенсии генерал.

Молодой человек уверенно шагал по узкой улочке и никак не мог придумать, как же ему объяснить Лиде, что Валера этот заезжий не принесёт ей желаемого счастья. Ведь счастье нужно ловить с распахнутой душой. Чем шире душа — тем больше вероятность его поймать, а Лида в последнее время будто в оковы закована. Будто сама себя заставляет что-то делать, говорить, обманывая всех иллюзорной радостью и живостью. А на самом деле живёт будто осенний цветок, что медленно вянет от отсутствия тепла и света.

— Здорово, Мэт! — Артём Городецкий крутил между пальцами упаковку таблеток. Он говорил, что такое нехитрое упражнение помогает ему сохранять моторику пальцев, что было необходимо для пальпации маленьких деток. — О чём задумался, коллега? Опять двоек нахватал?

— Вечер добрый. Неудов не держим, а вот… Да ладно, фигня всё это.

— Оп-па, у нашего неунывающего Воскобойникова появились проблемы? Давай колись, пока время есть до смены.

— Скажи, Тёмыч, как думаешь, что женщины ценят в мужиках в первую очередь? Что их привлекает? Деньги? У меня эта мысль в голове не укладывается!

— Если какая-то мысль у тебя в голове не укладывается, то нечего её туда запихивать. А что до женщин, то в первую очередь они ценят душевный комфорт. Да, собственно, как и мы, мужики. Чтобы было спокойно, уютно, чтобы было кому что сказать, выслушать, а при случае и в жилетку поплакаться. А с чего тебя мысли такие стали посещать, а?

Матвей в который раз глянул в уже сереющее небо и пожал плечами.

— Ты ерунду всякую из головы выкинь. А у нас сегодня некоторые пертурбации ожидаются. Иди ящики проверяй с неотложкой. Нам сегодня несказанно повезло — Эллочка на смене, мать её так, — тихо закончил Городецкий.

Матвей быстро прошёл в раздевалку и в дверях столкнулся со своим сменщиком.

— О, Мэт, хорошо, что ты уже пришёл. Я все укладки заполнил, только хочу предупредить — мы только с вызова. Перелом шейки бедра. Четвертый этаж. Дом без лифта. Бабуля ушла в категорический отказ от больницы. Аргумент: «Укол сделайте обезболивающий, а я, если что, к ночи вас ещё раз вызову». Так что, считай, у вас уже один пациент есть в перспективе, так сказать, «сектор приз на барабане». Ладно, я побежал, мне ещё успеть в школу надо. Малой опять натворил что-то. Маленькие детки — маленькие бедки, а как подрастают, всё больше бедки вылазят.

Матвей усмехнулся, вспоминая лицо мамы, когда её с отцом в очередной раз вызывали в школу. Они с Богданом прекрасно учились, а вот поведение… немало они выслушали от родителей в своё время. Правда и у их предков случались хулиганствующие моменты. Только повзрослев, они с друзьями поняли фразу мамы Ани, когда она защищала сыновей, доказывая, что и взрослые тоже не котята белоснежные: «У таких ангелов, как я, крылышки только на прокладках». Тогда в детстве они не поняли этой фразы, но потом часто со смехом повторяли её.

— Матвей Сергеевич, хорошо, что я вас дождалась, — голос заведующей вырвал молодого человека из воспоминаний. Она прошла в комнату, где собрались свободные экипажи, и кашлянула, привлекая внимание: — Коллеги, я хочу довести до вашего сведения некоторые изменения в штатном расписании и последующей работе. Увы, но сегодня два наших сотрудника написали заявление на увольнение. Это Доброва Евгения Александровна. И… Почаева Алиса Дмитриевна. Евгения Александровна дорабатывает две положенные по закону недели, её в бригаде доктора Городецкого заменит Матвей Воскобойников. К моему огромному сожалению, Алиса Дмитриевна уходит от нас с завтрашнего дня без отработки, доктора Почаеву ждут на новом месте работы. На этом у меня всё, спо…

— Как хорошо, что вы нам это сообщили, — неожиданно перебил заведующую один из дежурантов Саша Андреев. — Пока баба Женя будет отрабатывать две недели, готов взять Матвея в свою бригаду, тем более что мой помощник уходит в отпуск.

Все молча повернулись к заведующей, она внимательно осмотрела подчинённых и покачала головой с мимолётной улыбкой:

— Что можно ожидать от профессии, где пожелание «спокойного дежурства» воспринимается как угроза? Матвей Сергеевич, переходите под крыло Городецкого и Андреева.

Матвей медленно повернул голову и уставился на Алису. Такого он не ожидал. Да, было несколько дежурств, когда Почаева полунамёками давала понять всем, что она может уйти, но вот так? Сразу? Срочно? Новое место работы? Но никто и никогда не слышал от неё о таком!

Алиса усмехнулась и отвернулась от требовательного взгляда своего напарника, что-то тихо говоря на ухо сидящей у стола бабе Жене.

— Неужели вы решили нас покинуть? — раздался ехидный голос Эллы Подгорной. — А как же ваш муж? Один останется, что ли?

Все замерли, и тут дверь в помещение с грохотом отворилась и на подстанцию ввалились смеющиеся Глеб Назаров и Богдан Шанин.

— Народ, всем привет, у нас тут сегодня на вызове история случилась! — весело начал рассказывать Глеб, попутно сунув в руки стоящей в одиночестве Подгорной бумаги. — Приезжаем, заходим в квартиру, там бабушка такая себе лежит на железной кровати, стонет, за грудь держится. Богдан открывает кардиограф, укрепляет электроды и тянет заземление к лотку с кошачьим песком. Я его спрашиваю: «Ты зачем это делаешь?». Он мне на полном серьёзе отвечает: «Так кровать железная, наводку даст». Тут бабушка глаза открывает и совершенно чётко заявляет: «Сынки, ради Христа, помогите. Я вам и на водку, и на коньяк дам».