Падший ангел

Денис вопросительно приподнял бровь.

— Да, он очень во многом помог мне, — несколько запальчиво заявила Кутилина. — Если бы не он, мои сольники в зале «Россия» могли бы вообще не состояться. Понимаете, это был мой настоящий бенефис, нужно было, чтобы все прошло на высшем уровне. Это ведь такие организационные расходы. Афиши, общение с прессой, новые костюмы. Зрителю давно уже наскучило смотреть на задохлых балерин в ветхих пачках. Сейчас искусство надо энергичнее преподносить зрителю. Вы согласны, Денис?

Похоже, что Кутилина села на своего излюбленного конька. Хорошо бы ее от рассуждений о судьбах современного балета развернуть к сути дела.

— Вероника, как зовут вашего поклонника?

— Макаров. Дмитрий Семенович Макаров. Он предприниматель.

— Я, кажется, знаю, о ком идет речь, — задумчиво произнес Денис. — Он известный меценат, да? Видел его на днях в «ящике». В какой-то светской хронике, что ли…

Кутилина вздохнула, грациозно переложила ногу на ногу и, наконец, решилась высказаться прямо:

— Вам я скажу по секрету. Он интересовался не только искусством.

За кого она меня принимает, начал злиться Денис. Определенно, за полного идиота. Сейчас сообщит секрет полишинеля: скажет, что они спали вместе. Странно, такая девица энергичная, а как-то фальшиво жеманится. Видимо, это такие балетные условности: что бы ни произошло, закатывать очи к небу и трепетать крылышками. Во! Экзальтация, вспомнил Денис подходящее слово.

— Нас связывали глубокие и серьезные отношения. Мы собирались обвенчаться.

— Простите, Вероника, но чем мы можем помочь? Организовать охрану и наблюдение на свадьбе? Это не наш профиль вообще-то, да и людей у нас маловато для таких задач.

— О, вы не так поняли, — страдальчески поморщилась балерина. — Речь о свадьбе уже не идет. — Кутилина закусила губу, вздохнула и, видимо решившись, выпалила: — Он неожиданно совсем ко мне охладел. Еще недавно мы жили вместе в его загородном доме, летали встречать новый год в Париж, планировали совместное будущее, и вдруг…

— И что случилось? — вежливо поинтересовался Денис и подумал: барышне, скорее, к гадалке надо, ворожее. Хотя при ее внешних данных и известности обзавестись другим богатым поклонником не составит никакого труда.

— Вы думаете, наверное, что я сошла с ума и с такими проблемами к частному детективу не обращаются? — словно прочитав его мысли, спросила Вероника. Тут с ней произошла очередная метаморфоза, и она сказала жестким, властным тоном: — За всю мою жизнь еще ни один поклонник не расставался со мной по своей инициативе. Начиная со школьных лет. Данная ситуация абсолютно нетипична. Макаров, он… Я боюсь за свою жизнь.

— Что? — удивился Денис. — Он вам угрожал?

— В том-то и дело, что нет. Но недавно приснился сон, в котором Дмитрий меня отравил.

Денис сидел молча, еще не решил, как реагировать.

— Да-да, не смейтесь!

— Не собираюсь я смеяться, Вероника. Какую почву может иметь ваш сон в реальности?

— Я знаю, я чувствую, — с нажимом и какой-то новой интонацией произнесла она, — он хочет от меня избавиться!

— Он ведь уже это сделал, — напомнил Денис.

— В физическом смысле. Я уверена, что он меня отравит или сделает что-то другое… Мне необходима ваша защита!

Денис почесал голову. Он даже несколько растерялся, хотя решать подобные проблемы — это и была его профессия. Но проблемы, существующие наяву. А здесь как быть? Экс-поклонник — отравитель? Вроде обычно агрессивны бывают отвергнутые поклонники, а не те, которые сами сделали ноги.

— Понимаете, Вероника…

— Зовите меня Ника, — перебила она.

— Понимаете, Ника, это неоднозначная ситуация. По-честному, вам нужно обратиться в милицию.

— Что я, не знаю, как у нас в органах работают!..

Денис остановил ее движением руки:

— Не обобщайте раньше времени. Тем более что все равно в милицию вам идти не с чем, там вас высмеют, хоть денег за это и не возьмут. Никаких ведь оснований материалистического характера, чтобы утверждать, что вы видите угрозу своей жизни со стороны господина Макарова, не имеется, я правильно понял?

Она кивнула, и вдруг из синих глаз разом выкатились две слезы и медленно поползли параллельным курсом. При этом лицо ее оставалось абсолютно спокойно, ни одна черточка не искривилась. Денис как завороженный смотрел на эти две капли и вдруг почувствовал непреодолимое желание вытереть их. Ведьма она, что ли?

Через несколько секунд он все же взял себя в руки и сказал немного осипшим голосом:

— Я могу приставить к вам своего сотрудника, который будет контролировать все внешние движения вокруг вас. Но это трудно и на сто процентов вряд ли выполнимо, тем более если злоумышленник… если потенциальный злоумышленник захочет воспользоваться каким-нибудь изощренным способом…

— Я… я вас не понимаю, — прошептала Ника-Вероника, приближая к нему лицо.

— Ну, — пробормотал Денис, — если Макаров или кто-то другой, им нанятый, правда захочет вас отравить, то как же я или мои люди об этом вовремя узна… — Денис не смог закончить фразу по чисто техническим причинам.

В офисе, кроме их двоих, никого не было. Филя копался в «фольксвагене», на котором пока что ездил директор «Глории», недовольный коробкой переключения скоростей.

Вероника упала на диван, и Денис так и не понял, то ли это он ее толкнул, то ли она сама его притянула. И время остановилось…

Полчаса спустя, приглаживая в душевой мокрые волосы, он напряженно смотрел на себя в зеркало, а в голове вертелась нехитрая в общем-то мысль: секс с клиенткой! Что может быть непрофессиональней?! Он вернулся в кабинет. Балерина сидела вроде бы расслабленно, а с другой стороны, спина ее была идеально ровна, нормальному человеку такое недоступно. Она смотрела прямо перед собой и сказала, не глядя на Дениса, будто возобновляя минуту назад прерванный разговор:

— К тому же нас с Макаровым связывает ряд деловых проектов, касающихся моих выступлений. Он неожиданно и без всяких объяснений прервал их финансирование. Во всем, что касается финансов, господин Макаров — человек скрупулезно-педантичный и в высшей степени обязательный. Даже если он по каким-то причинам решил бы выйти из игры, то предоставил бы необходимые объяснения — если не мне, то моему коммерческому директору. Но это не было сделано. Если вас, Денис, устроит такое объяснение его агрессии по отношению ко мне, то — пожалуйста, мне все равно, по какой причине вы меня защитите.