Страница 4 из 66
Идти на встречу Богдану совсем не хотелось. Появление Милославы словно стерло из его головы все те планы, что вертелись в ней утром — о лидерстве в старшей ступени, о школьном совете и футбольной команде. «А вдруг она тоже там будет?» — мелькнула глупая мысль. Богдан понимал, что вряд ли кто-то из одноклассников пригласил новенькую. Но все равно, подходя к развлекательному центру, надеялся увидеть Милу. Но ее не было. Зато появление Мишки под руку со Светой произвело фурор. Сначала все с интересом посмотрели на Богдана. Но поняв, что тот воспринял ситуацию спокойно и даже подошел по-дружески поприветствовать новоявленную парочку, принялись расспрашивать Мишку и Светку, требуя подробностей их романа.
Богдан, раньше очень любивший подобные вечеринки, сегодня с трудом заставлял себя улыбаться и делать вид, что ему весело. Все, что ему на самом деле сейчас хотелось — это поговорить с Милой. И, еле высидев два часа, Богдан сбежал, соврав про неотложное дело.
А утром, собираясь в школу, сунул в рюкзак пару шоколадных батончиков.
Глава 3 — Богдан
Зайдя в класс, Богдан первым делом кинул взгляд туда, где вчера сидела Мила. Место пустовало. Кинув рюкзак на свой стол, он обвел взглядом одноклассников. Мишка со Светой уже устроились за одной партой, а Алена — Светина подруга — пересела к Пашке, с которым раньше сидел Мишка. Сашка и Эля тоже сели вместе — они дружили чуть ли не с начальной школы, пережили и детские дразнилки про «тили-тили-тесто — жених и невеста», и 7-й класс, когда Эля вдруг вымахала под метр семьдесят, и Сашка, на голову ниже, смотрелся рядом с ней очень комично. Тогда потешались над ребятами все, кому ни лень. Но в восьмом классе Сашка перерос Элю, и их оставили в покое.
В класс заглянул Роман Краснов — капитан школьной футбольной команды, учившийся в 11 классе.
— Физкульт-привет, 10-й А! Сегодня в 14.00 сбор футбольной команды в спортзале. Кто не явится — из команды вылетит. Все слышали?
Послышались согласные возгласы, и Роман, кивнув, ушел. Богдан хотел подойти к Мишке и узнать, как вчера прошел остаток вечеринки, но прозвенел звонок. Богдан взглянул на заднюю парту. Она до сих пор пустовала.
Первым уроком была алгебра, и Елена Николаевна, по традиции, раздала тесты, чтобы проверить, насколько ученики позабыли материал за летние каникулы.
Спустя десять минут после начала урока в дверь зашла Мила. Она пробормотала какое-то извинение и, под неодобрительным взглядом учительницы, проследовала к своему месту. Елена Николаевна, очень не любившая, когда к ее уроку относятся несерьезно, положила Миле на стол листок с тестом и попросила поспешить, так как осталось мало времени. Мила достала из рюкзака тетрадь, ручку и взялась за листок с заданиями. Богдан, любивший математику, без труда решал тест, поглядывая на Милу. Та что-то писала в своей тетради, отложив тест в сторону. «Может ей нужна помощь?» — подумал Богдан. Он уже закончил, а до конца урока оставалось целых 10 минут. Но Мила сидела довольно далеко, и Богдан не видел ни ее карточки, ни того, что та пишет. Поэтому, сдав свой листок с тестом и получив одобрительный кивок учительницы на просьбу выйти, покинул класс. «Надо узнать про Милу побольше» — решил Богдан и отправился на поиски классной. Заглянул в учительскую — там было всего два учителя — их Татьяна Александровна и химик Николай Борисович. Богдан, поздоровавшись, подошел к классной и сказал, что хочет поговорить о новенькой. Мол, хочет помочь той влиться в коллектив и подтянуться в учебе. Татьяна Александровна обрадованно защебетала, что меньшего от него и не ожидала, что он молодец и она обязательно донесет до его родителей, какой у них замечательный сын. Богдан уже не знал, как остановить этот поток похвал, поэтому просто взглянул на часы.
— Сейчас урок закончится, не могли бы вы дать мне адрес Милы и телефон. И скажите, с кем она сейчас живет? Ведь ее родители погибли?
— Да, такая трагическая история! Она сейчас с дядей, он большой человек в Москве, какой-то там крупный бизнесмен. Но родился здесь, как и родители Милы. Врачи посоветовали ему поместить девочку в привычную среду, поэтому он привез ее сюда, а не в Москву. Он сам учился в этой школе вместе с братом. Да и сама Мила первые два года училась у нас.
— Так они вдвоем живут? Или у этого дяди семья и дети?
— Насколько я знаю, семьи у него нет. В доме, вроде бы, еще прислуга есть. Семья не бедная.
— Как-то по ее виду не похоже. Почему она тогда одета, как бездомная?
— Мила немного странная. Евгений Константинович очень просил помочь ей адаптироваться. Она ушла в себя после аварии. И не идет на контакт даже с ним.
— Вы можете мне дать его телефон? Я хотел бы поговорить с ним про Милу.
— Да, конечно, Богдан. Вот адрес, телефон Евгения Константиновича. Он не постоянно живет здесь, у него бизнес в Москве, который нельзя надолго оставить. Поэтому здесь он появляется раз-два в неделю.
— То есть Мила живет одна?
— Нет, я же сказала, в доме прислуга — несколько человек. И Евгений Константинович нанял специалиста, чтобы присматривал за девочкой.
— Специалиста? Какого это?
— Педагога, по его словам, да еще и с медицинским образованием. Она приводила девочку вчера. Очень приятная женщина.
— То есть он приставил к ней надсмотрщицу? И думает, что это поможет Миле влиться в коллектив?
— Ну зачем же так, Богдан? Не надсмотрщицу, а помощницу. Не за каждым ребенком есть такой присмотр!
— И слава Богу!
Тут прозвенел звонок, и учительская заполнилась вернувшимися с уроков учителями. Богдан, взяв листок с адресом и телефоном, вышел в коридор, раздумывая о том, не прогулять ли ему сегодня тренировку. Но вспомнив предупреждение о том, что не явившиеся сегодня будут исключены из команды, вздохнул — придется идти. От футбола он отказываться не собирался, даже ради Милы.
Вторым уроком была история. Богдан, вполуха слушая рассказ Галины Петровны — пожилой учительницы, на уроках которой всегда было до одури скучно, решил попробовать наладить контакт с Милой. Он вырвал листок из тетради и, написав: «Как поживает Ангел?», сложил и бросил ей на стол. Девочка сначала делала вид, что не замечает записку, но потом, взглянув на Богдана, развернула послание. Прочитав, еще раз посмотрела на Богдана, не отрывающего от нее взгляда, а потом что-то написала на том же листке, свернула и бросила ему. Богдан взял свернутую бумажку и несколько секунд смотрел на нее, боясь развернуть. Вдруг Мила написала, чтоб отстал и не смел с ней больше общаться? Но разве он послушается? Конечно, нет! Богдан развернул записку. «У него все в порядке. А как дела у Умки?» Сердце на секунду замерло, а потом застучало в два раза быстрее. Она его узнала! Она не забыла! Он взял ручку и написал: «Он, как обычно, спит на моей кровати.» А потом, помедлив минуту, все-таки решился и дописал: «Можно я приду проведать Ангела?» Сложил записку и перекинул на парту Милы. И целую минуту боялся посмотреть на то, как отреагировала девочка на его предложение. Когда же взглянул назад, то увидел, что та что-то пишет. «Значит, не обиделась и не собирается прекратить общение!» Получив почти полностью исписанный лист бумаги обратно, Богдан прочитал: «Не получится. Цербер не пустит.» Перечитав послание несколько раз, он вопросительно посмотрел на Милу. Та, поймав ее взгляд, пожала плечами и сделала вид, что внимательно слушает учителя.
Что это за «цербер»? Это ведь пес, который сторожит вход в царство мертвых? Охранник, значит? Она имеет в виду охранника. Или ту «специалистку», о которой говорила классная. Значит, надо получить официальное разрешение на посещение Милы. Пора поговорить с ее дядей!
Еле дождавшись окончания урока, Богдан нашел тихий уголок в библиотеке и набрал номер, написанный Татьяной Александровной рядом с именем. Дождавшись ответа, постарался придать голосу как можно более приятное выражение:
— Евгений Константинович, здравствуйте! Меня зовут Богдан Сотников, я одноклассник Милославы. Хотел бы получить ваше разрешение на посещение вашего дома. Мила сказала, что без него меня не пропустят. А Миле нужна моя помощь. Она довольно сильно отстала по всем предметам.