Хёниц. Книга I

Глава XVII

Я выстрелил ещё раз. И сконцентрировавшись, ударил айваном. Сейчас для этого даже не нужно было напрягаться. Но рицеров ублюдок лишь скривился от боли, чуть отступив к стене. А когда в его висок вонзился метательный нож Лотта, вовсе молнией бросился к одному из выходов.

Выстрел. Пуля ударила в спину, но позвоночник я точно не зацепил — одержимый продолжил мчаться вперёд. Лауна и Фост тоже просто всадили свинец в плоть, не повредив ключевые компоненты скелета.

Держа проход в поле зрения, я отбросил в сторону барабан револьвера и выкинул пустые гильзы. Вернул оружие в боевое состояние. И только потом услышал голос Довано.

— Да помогите же! Она умирает!

Уши заложило от грохота выстрелов — слова девушка с трудом пробивались через ватную пелену, что отрезала мой слух от всего остального мира.

Рванувшись вперёд, хватаю её за плечо, отдёргиваю от Синры, которая с удивлением рассматривает торчащий из своего живота нож. Развернув Лауну лицом к себе, рявкаю.

— Вытащишь нож и она умрёт! Его нельзя трогать!

Судя по выражению лица, она услышала. Хорошо. Я развернулся к Синре.

— Держись. Постарайся не двигаться. Мы прикончим одержимого и выберемся отсюда. А там уже будут целители.

Та подняла на меня наполненные болью глаза и едва заметным движением головы обозначила кивок. Слева же возникла фигура Лотта, который сжимал в правой руке свою бритву, а в левой метательный нож.

— Где это рицерово отродье? Идём скорее за ним.

Уши начали постепенно отходить, так что слышу я теперь куда лучше. Но вот его настрой мне категорически не нравится. Снова повышаю голос.

— Успокойся. Соберись и возьми себя в руки! Этот ублюдок опасен.

Кравнец повернул голову и я понял, что скорее всего аристократ размышляет, не пустить ли ему бритву в ход прямо сейчас. Раздражённо поморщившись, попытался привести его в чувство.

— Он убил двоих магов и сожрал их силу. Пока она не рассосётся и не стабилизируется, он как рицер во время нереста. Полон сил и ярости. Сунемся в эти проходы наобум — сдохнем.

Вот теперь на его лице появилось хотя бы какое-то понимание ситуации. А позади раздался голос Фоста.

— Как он это сделал? Они же его сожгли. А потом он их прикончил парой ударов. Второкурсников Хёница. Как?

Я крутанулся на месте, развернувшись к жандарму.

— Они использовали стихийную магию огня. Керасовы тупые выродки не знали, что с одержимыми допустимы только лёд и заморозка. В крайне случае воздух. Никакого пламени, если в него не вплетены специальные руны. Да, плоть они ему спалили. Но временно напитали силой так, что её хватило вот на это.

Бросив взгляд на труп валяющийся посреди пещеры, добавил.

— А потом они ещё и сдохли. Теперь он, как минимум девятнадцатой категории угрозы. Только что обожравшийся и полный бодрости ублюдок.

Я попытался набросать план действий. Оставлять Синру в одиночестве было нельзя. Как только уйдём отсюда, одержимый вернётся и добьёт девушку. Значит, требовалось оставить кого-то для охраны. Но тут в дело вступал ещё один фактор — пламя могла использовать только Довано. Если оставить её тут — некому будет подсвечивать в коридорах. Взять с собой и люди, что будут прикрывать Пайотт, окажутся обречены.

— У него нет кристалла.

Фраза Лауны заставила меня подойти к трупу, которым демон запустил в Кравнеца. А девушка показала мне изнанку пиджака.

— Смотри. Вот место, где он крепился. В специальном защитном контейнере. Но теперь его нет.

Гхаровы придурки! Рицерово тупое отродье, что решило покрасоваться перед первым курсом. Они не просто сдохли. Сейчас демон засунет в себя их кристаллы и поглотит души. Скорее всего уже начал это делать.

— Проверь второго. Лотт, прикрой её. Если что — бейте айваном.

Сам я опустился на одно колено возле трупа и принялся обшаривать карманы. Пистолет с полным магазином рунических патронов. Ещё пара запасных. Длинный нож — точно такой же, которым приколотили к стене пещеры Синру. И набитый деньгами бумажник.

Никаких артефактов кроме колец на пальцах, нет. А я так надеялся обнаружить что-то, могущее подсветить в темноте.

Я выпрямился и оглядел нож. Десяток магических символов на лезвии, обмотанная красной нитью рукоять. Для чего он изначально предназначался? И какого рицера они решили затеять этот разговор прямо во время учебной практики? Что не так с этим черепом?

Довано и Кравнец уже возвращались со стороны прохода. Притормозивший Лотт бросил подозрительный взгляд на труп, рядом с которым валялись мои находки. Задержал взгляд на бумажнике. Когда поднял глаза на меня, я решил сходу объяснил.

— Искал артефакты, дающие свет. Мы не можем оставить Пайотт одну, но только у Лауны есть нотная связка, создающая пламя.

Мне показалось или на лице парня мелькнуло смущение? Впрочем, если и так, то он быстро взял себя в руки.

— У второго тоже нет кристалла разума. Артефакты мы не проверяли, но я сейчас посмотрю.

Парень сразу направился обратно к мёртвому телу, а я отбросил в сторону чужой нож и держа револьвер наготове, наблюдал за проходами. В следующее мгновение справа раздался тихий голос Пайотт.

— Думаешь, у вас получится его убить?

Я покосился на девушку и снова стиснул зубы. Губы Синры чуть подрагивали, в глазах застыли слёзы боли. Но она упорно держалась. Настолько хорошо, что даже голос практически не срывался.

Что ей сказать? Правду? Что вероятность, не выше пятидесяти процентов и это очень оптимистичная оценка?

Ублюдок нажрался силы и захватил два кристалла разума. Обычно одержимые не могут поглотить центральную часть человеческого сознания. Но если оно было заключено внутри артефакта, а тот в свою очередь находился в их желудке, это становилось возможным.

Я судорожно прогнал в памяти армейский инструктаж на эту тему. Демон девятнадцатой категории опасности, который поглотил два кристалла разума слабых магов, вырастет, как минимум на одну планку. А в промежутке нескольких минут и вовсе будет ближе к семнадцатой категории. Тогда вероятность нашего выживания сократится до нескольких процентов.

Время, которое необходимо для поглощения содержимого пары кристаллов разума — от пятнадцати до двадцати пяти минут. Слишком мало.

Снова посмотрев на Синру, столкнулся с её взглядом. И вымученно улыбнулся.

— Мы разберёмся. Шансы два к одному в нашу пользу. Не самый плохой расклад.

Кажется она не поверила. Я бы наверное точно не поверил. Хотя, если ты насквозь пробит ножом и висишь на каменной стене, то подсознательно хочется рассчитывать на лучшее.