Страница 100 из 104
- А? Что? – Приходит в сознание девочка. – Утро… да?
- Утро, утро, - кивает мама. – Вставай и иди умываться.
Лалиса садится на кровати, помогая себе руками. Волосы закрывают всё её лицо, спадая чуть ли не до пояса. Девочка начинает пробираться сквозь эти заросли, осторожно отводя захваченные пряди в стороны.
- Чёртовы патлы! – Ворчит она еле слышно и, замерев на мгновение, задумчиво добавляет. – Может… ну её, эту месть?
- Что ты там говоришь? – Уже стоя в дверях, оборачивается ХеМи.
- Ничего, омма. Я это так… Не обращай внимания, - отмахивается Лалиса и, резко вскинувшись, задаёт вопрос. – СонМи ещё спит?
- Я разбудила лишь тебя пораньше, как ты и просила. Так что да, она ещё спит. И вообще, все ещё спят, - задумавшись на миг, отвечает мама и с подозрением смотрит на дочь. – А зачем она тебе?
ХеМи ещё вчера заметила, что младшая дочь весь вечер бросала на сестру задумчивые взгляды. Вот и закрались в сознание женщины некие подозрения.
- Да так… - поднявшись с постели и сунув ноги в тапочки, неопределённо отвечает девочка. – Кое-что спросить у неё хотела. Спасибо, омма!
- Иди, умойся. А то ты вообще не понятно на кого похожа.
- На себя я похожа, - ворчит Лалиса и, шаркая тапочками по полу, отправляется в ближайшую ванную комнату.
Стою перед зеркалом и расчёсываю волосы, которые, откровенно говоря, начинают меня некисло так подбешивать. А состричь мне их не дают, чуть ли не под страхом смертной казни.
- "Они такие красивые, Лалиса! Как можно, дочка? Соннё, они у тебя такие шелковистые ", - передразниваю родственниц, что встали насмерть против моего желание, подстричься коротко. – Пффф! Гадство!
За всё хорошее, что видел за вчерашний день от сестры и подруги, я решил заплатить презлым. И нет, я лично не злой человек. Просто должен же хоть кто-то ответить за измывательства и бесчеловечные истязания, коим было подвергнуто моё ни в чём неповинное сознание? Должен! А кроме сестры и некому, собственно говоря… Ну, не Джессике же ответ держать за содеянное? Да и в конце-то концов СонМи сестра… Стало быть, решено!
Обитатели квартиры потихоньку просыпались и начинали заниматься своими делами. Пакпао с ХеМи принялись за готовку завтрак на всех. ДжэУк в этот раз помогал отцу готовить стол для предков, подавая продукты, которые СуХён расставлял в правильной последовательности.
(СуХён у стола для предков.)
- Внучки поднялись обе? – Обернувшись к сыну и принимая у него из рук небольшую мисочку с фруктами, вдруг задал вопрос СуХён.
- Да… нет… я не знаю, абоджи, - запутавшись поначалу, мотнул головой ДжэУк. – Вроде только Лалиса встала…
- Хорошо, - поставив мисочку на чётко определённое место, выпрямился дедушка и поднялся на ноги. – Идём. Через сорок минут нужно будет собраться всем вместе и выдвигаться на кладбище.
В комнате старшей из сестёр стоит почти абсолютная тишина. Изредка из-за закрытой двери доносятся звуки жизнедеятельности остальных членов семьи Ким. Поворачивается дверная ручка и в образовавшуюся щель просовывается голова Лалисы. Девочка смотрит на сестру и, заметив, что та до сих пор ещё спит, пакостно улыбается. Пройдя внутрь, она кладёт что-то на стол, рядом с зеркалом, и начинает СонМи будить.
- Онни, вставай!
Девушка переворачивается на другой бок.
- Ну, ещё немножечко, омма, - бормочет она.
- Онниии! – Более настойчиво теребит сестру Лалиса.
- Да! – Открыв один глаз, смотрит на вторженку СонМи. – Это ты?.. Отстань! Дай поспать!
- Онни, вставай! Скоро уже на кладбище поедем.
- Что?! – Резко садится засоня и, хлопая глазами, пялится на сестру.
- Омма попросила тебя разбудить. Я бужу…
- Который час? – Морщится СонМи и тянется за смартфоном, что лежит рядом на тумбочке.
- Всё, онни. Я тебя разбудила, а значит ко мне вопросов не будет. Дальше сама…
- Да, да, - кивает девушка и откидывает одеяло. – Зачем я так поздно легла? – Сетует на обыденность она и направляется в ванную комнату, предварительно сунув ноги в тапочки. – Это всё ХёнДжу!
В гостиной собрались почти все члены семьи за исключением СонМи. Девушка всё ещё прихорашивается у себя в комнате.
- Подай пулькоги (Пулькоги - блюдо корейской кухни, род барбекю, обычно готовится из тонких маринованных ломтиков говядины или свинины. В домашней кухне его также часто жарят на сковороде. Для приготовления этого блюда нередко используют вырезку, реберную кость или грудинку. Блюдо родом из северных районов Корейского полуострова, но очень популярно в Южной Корее, где его можно найти в любом месте — от высококлассных ресторанов до местных супермаркетов в виде готовых наборов для приготовления на сковороде.), - обращаясь к сыну, указывает рукой на небольшую тарелочку Пакпао.
- Где СонМи? – Спрашивает ХеМи, глядя на Лалису.
Девочка пожимает плечами:
- Я её разбудила, омма. Как ты мне и сказала. А где она сейчас, я не знаю, - отвечая на вопрос, она берёт палочки в руки и уже собирается начать кушать.
- Ладно, - нехотя поднимается на ноги женщина и направляется за старшей дочерью в её комнату.
Присутствующие провожают её взглядом, не прекращая накладывать себе выбранные блюда.
СонМи сидит на невысоком стульчике возле зеркала, держа в руках пудреницу и кисточку. Она уже прошлась содержимым по шее и лицу, осветляя их. Но ей что-то не нравится. Девушка пристально рассматривает получившийся результат, поворачивая голову то влево, вправо, затем смотрит на открытую коробочку в своих руках.
- Какая-то ты слишком тёмная, - констатирует она, сморщив носик.
- Чего ты копаешься, дочка? – Зайдя в комнату, задаёт вопрос ХеМи.
- Омма, смотри, - девушка оборачивается и демонстрирует шею и лицо вошедшей. – Мне кажется или она темновата?
Уточнять о чём идёт речь нужды нет. Каждая кореянка в данной ситуации сразу сообразит на что намекает СонМи. Почти каждая…
- Повернись! – Приблизившись и взяв за подбородок дочку, командует ХеМи. – Нужно больше света.
СонМи послушно выполняет команду, давая матери рассмотреть, как следует, всё что требуется.
- Вроде… да, - задумчиво произносит ХеМи и предлагает. – Поднимись и пошли к окн…
Атмосфера в гостиной незримым образом изменилась. Никто этого не замечает, кроме Пакпао. Бабуля каким-то странным взглядом проходится по Лалисе. Девочка сидит напряжённая с момента как вышла ХеМи.
- «Господи, пожалуйста! Пусть она успеет уйти! Ну, пожалуйста! Тебе же это ничего не стоит», - мысленно взываю к Всевышнему, в надежде проскочить.
Неожиданно, почти для всех, из коридора доносится резкий и очень громкий звук, почти крик англоязычного, как выяснилось чуть погодя, певца и начинает играть музыка:
- Wo! I feel good! (Использован местный аналог композиции: JamesBrown - I Feel Good.)
Звуки её и голос исполнителя хорошо слышны даже в гостиной. Сразу вслед прозвучавшему воплю, а это был именно вопль, певца, следует сдвоенный женский крик, переполненный ужасом:
- Ааа!
Пакпао замечает, как младшая внучка зажмуривается с усилием, а затем морщится. Увидела она это уже на ходу, вскочив сразу вслед за мужчинами, что рванули, не сговариваясь, на голоса ХеМи и СонМи.
Перед ввалившимися в комнату старшей из сестёр Ким мужчинами предстала прелюбопытная картина: ХеМи стоит зажурившись, прижимая к себе СонМи, которая так же как и мать не желает видеть окружающего пространства. Всё это творится на фоне окна, сквозь которое льётся солнечный свет. Взвесь из пудры до сих пор плавно опускается на пол, придавая некий волшебный ореол прилипшим друг к другу дамам. Да и изменённый цвет волос тоже дополняет красоту момента. Из небольшой портативной колонки продолжает голосить неизвестный исполнитель. ДжэУк делает два быстрых шага и хлопает по колонке ладонью, останавливая композицию.