Кай

Именно тогда, сидя прямо на земле через дорогу от своего дома, Кай познакомился с Гердой. Она первая заговорила с ним, выглядывая из-за низкого заборчика, который огораживал крохотный садик, полностью засаженный алыми розами, – уже тогда она ухаживала за цветами самостоятельно. Сказала, что считает все сказанное глупостями и что ее мама думает так же. Кай же не знал, что ответить, и вместо этого невпопад спросил про розу, росток которой протиснулся сквозь щель между досками в заборе. Расцветший на ней нежный бутон был миниатюрным и настолько изысканным, что даже Кай смог преодолеть себя и назвать его красивым, – в то время к нему уже приходили сны, наполненные смертью, белыми мотыльками и нежными цветами. Взгляд Герды загорелся, и она стала рассказывать ему про свой сад, а найдя в нем покорного слушателя, пригласила войти. Вскоре Кай узнал, что каждое растение Герда посадила сама, что она обожает алый цвет и что каждому цветку дает имя. Так и началась их дружба, а девятилетний Кай не мог поверить в происходящее. Герда была первой, кто разговаривал с ним вот так, по-простому, и именно она словно разбила стену отрешенности вокруг Кая.

Тот день Кай помнил отчетливо, он засел в голове. И сейчас почему-то промелькнул в памяти стремительным ворохом снежинок, что, касаясь кожи, колют холодом и быстро тают.

Тряхнув головой, Кай постарался избавиться от надоедливых мыслей и сосредоточиться на том, что действительно важно. Во-первых, ему необходимо было написать картину, во‐вторых – разговорить Деву Льда, затронув события прошлого, и в‐третьих – не умереть.

Кай поднял взгляд к небу.

Луна ярко сияла, словно до блеска начищенная серебряная монета. Мелкие снежинки зависли в воздухе, мерцая под ее светом. В руках и ногах Кай чувствовал усталость, но знал, что она непременно отступит, стоит ему вновь взяться за кисть.

Ему хотелось поразить Деву Льда, создать нечто особенное. Но он понимал, что картина, написанная человеком, вряд ли сможет ее восхитить.

По дороге к дому Кай решил сделать крюк и пройти вдоль озера. Застывшее и покрытое слоем свежего снега, оно выглядело умиротворяюще. Кай задумался, взор его тонул в мириадах звезд – те сияли, как драгоценные камни.

– Звезды словно цветы, только на небе… – прошептал он себе под нос, наблюдая, как внезапно пришедшие из-за гор облака упрямо наползают на луну, скрывая ее сияние, серебрившее снег.

– На вершине гор их видно лучше, – внезапно раздался тягучий и глубокий голос за его плечом.

Кай вздрогнул и инстинктивно едва не вскинул руку, защищаясь. Заметив его реакцию, Дева изогнула рассеченную бровь. Она шла вровень с ним, а когда Кай остановился, успела пройти несколько шагов вперед и теперь обернулась.

– Ночью в горы лучше не ходить, – отозвался Кай, жадно смотря на нее. Открыто появившаяся посреди города, она выглядела лишней в этом месте. Хотя нет, скорее, все остальное казалось чужеродным.

Забывшись, он приблизился к ней в несколько шагов.

– Ты у всех на виду. – Голос Кая звенел.

Но за кого он боялся? За себя? В этом Кай был не уверен. В голове лишь пульсировала мысль о неправильности происходящего.

– Я знаю, Кай. – С мрачной улыбкой она подняла руку, касаясь пальчиками его скул. Холод, опаливший кожу, отрезвил. Блестящие льдистые глаза смотрели прямо на него. Они словно поглощали его сознание целиком.

Кай попятился, чувствуя, как один лишь ее взор дурманит разум. Сердце учащенно забилось, а его неуверенность вернулась.

– Не волнуйся. – Она взметнула ладонь, ее изящный белый палец показывал на небо. – Луна за облаками. Никто меня не видит.

– Видно только при луне? – едва шевеля пересохшими губами, спросил он.

– При лунном свете и на закате, – скучающе поделилась Дева, закатывая глаза. – Ну и при сильном снеге. Все же я не бесплотная. Снежинки облепляют.

– А еще следы на снегу, – заметил Кай, склонив голову и понемногу приходя в себя. Но едва успел он договорить, как перед его глазами тело Ледяницы захватила резкая и короткая вспышка света. От неожиданности Кай отшатнулся.

Перед ним стояла все та же Дева, но в этот раз и правда целиком и полностью высеченная изо льда. Одежда обратилась тонким слоем белого снега, покрывающим ее ледяную кожу. Кая достигла волна холода, что сковала горло и заморозила дыхание.

В этот миг он услышал хруст снега – мимо проходил мужчина.

– Только в человеческой форме, – сказала Дева Льда, и прохожий дернулся от звука ее голоса. Мужчина заозирался – это был один из тех, кто приходил в лавку господина Хакона сегодня днем.

– Ты что-то сказал? – спросил он.

– Нет, – покачал головой Кай, понимая, что замер посреди дороги без видимой причины, и медленно побрел вдоль берега озера.

Мужчина, видимо решив, что ему показалось, тоже направился по своим делам.

– Он тебя слышал, – произнес Кай с укором. К этому моменту он уже почти свыкся с присутствием Ледяной Девы, украдкой рассматривая линии, сплетающиеся на ее руке. Они, словно рукав одежды, покрывали кожу от запястья до плеча.

– Естественно, люди ведь не глухие.

– Мы и не слепые, но почему-то без лунного сияния остальные тебя не видят.

– Это иное.

Кай прибавил шаг, и Ледяница осталась позади. Здесь, вблизи, почти не используя свою силу, она выглядела слишком юной. Если бы не глаза – холодные, острые, глубокие, – Кай мог бы забыть, с кем имеет дело.

За его спиной сверкнуло. На мгновение тень Кая, лежащая на дороге перед ним, вытянулась на несколько десятков футов.

Он задумался: «Неужели и этот свет тоже видим остальным?»

– Ты слишком беспечна. Неудивительно, что в городе о тебе знают. – Неприкрытое осуждение прозвучало в его голосе.

– А я не думала, что у меня появилась нянька. Быстро меняешь роли, – с насмешкой заметила она.

– Может, ты меня вынуждаешь ею стать? – сказал он, удивляясь своей дерзости и откровенности. Его поражали собственные речи, но, несмотря на колкие слова, ему было комфортно. Кай чувствовал себя в своей тарелке.

– Совсем меня не боишься… – Дева оказалась прямо перед ним так внезапно, что Кай застыл, задержав дыхание. Уголок ее губ приподнялся, глаза блестели. Холодное дыхание, вырывающееся из ее рта, задевало его скулы. – Готова ли картина?

– Нет, еще слишком рано, – нахмурился он, выдерживая ее взгляд. Вся она была соткана из противоречий – нечеловеческая красота, надменная и смертельная, но неминуемо манящая к себе. Как оружие с драгоценными камнями и перламутром, что не утратило свою способность убивать.

– Рано? Сколько тебе понадобится времени? – Белые брови Девы сошлись на переносице.

– Мне надо пару месяцев, чтобы создать что-то стоящее.

– Нет, столько у тебя нет… – тихо изрекла она, на ее лице не осталось места для улыбки.

Кай шумно выдохнул, вновь пятясь от нее и едва различая свои ноги в сгустившейся тьме.

– Отчего же? Все еще собираешься меня убить? – спросил он, как и в былые разы, не ощутив тревоги, когда ответом ему стала тишина.

Не глядя на Деву, он обошел ее. Взгляд зацепился за ледяные туфли, которые покрывали мертвые цветы с острыми, словно лезвия, лепестками, и белые ленты, оплетающие щиколотки. Она не проваливалась в снег, словно парила над ним, оставляя лишь едва заметные следы.

– Сколько времени тебе необходимо, чтобы уйти без сожалений? – раздался позади голос с глубокими бархатистыми нотками.

– Может быть, год? Да, года было бы достаточно, – решил он, останавливаясь и убирая руки в карманы.

– Нет, это слишком долго, – категорично отозвалась Ледяница.

– Почему? – На губах Кая появилась неуместная улыбка. – Разве ты не великая и всевластная королева снегов и льда?

Дева Льда сощурилась, смотря на него.

– Пустая бравада. – Ее глаза сверкнули, ладонь легла на его плечо, и даже сквозь одежду Кай почувствовал сковывающий холод. Она улыбалась, шепча ему: – Я убью тебя, Кай. Внутри тебя то, что принадлежит мне.

– Так забери, – сказал он совершенно искренне.