Пляж Клеопатры

– Риана, тебя мне не исправить, не вразумить. Живи как знаешь. Сама себе мудрец, сама себе купец. Через страдания пройдешь, тогда поймешь, а может, просто злюкой станешь!

– Мораль прочла, довольно! А теперь скажи: ты одолжишь мне или нет?

– Конечно, милочка, я одолжу! Поправь прическу, сделай макияж, «пошопься», приоденься, без этого добра кто ж на тебя посмотрит?! Книг не читаешь, работать не желаешь, к спорту равнодушна. Спишь до обеда, ночную жизнь ведешь, бездельницы-подруги и все на чьем-то попечении. Кому такие вы нужны?

– Ой, наработаюсь еще я, Моника! Куда спешить-то, да и зачем?

23

– Он настоящий джентльмен! – Элиза говорила восторженно-бурно.

Они с Рианой встретились у каскада фонтанов, сели на белые диваны «Балкони Бара». Шум воды приятно ласкал слух. Риана внимала каждому ее слову. Она была первой, кто встретил Элизу, и ей было любопытно и волнительно обо всем узнать первой. Все, все ждали возвращения подруги. Риана не исключение, ей было любопытно все: где были, что ели, что пили? Что дарил? Кутил иль не кутил? И не было ль меж ними ссор, размолвок? Все, все интересно было ей.

– На всем протяжении путешествия он прилежно открывал мне двери, водил под ручку везде, где это полагалось, выдвигал и задвигал за мной стул. Ни разу не забыл о своих джентльменских обязанностях. У него с рождения этот такт и благородство, и это не позерство. Все галантно, уважительно и мило. Внимание, ласка и забота, что еще нужно?

Многие мои кавалеры пытались показать свою значимость, нежели покорить меня нежностью, окружить заботой. Подарят дорогую безделушку и тешат свое самолюбие. Выведут в свет – полюбуйтесь, мол, как я ее люблю, какая у меня прелестная игрушка. «Полюбите, мадам, не меня, а мое положение, мои деньги и власть», – говорят все их дела и поступки. «Не полюбишь, полюбит другая. Останешься ни с чем!» Система ценностей у многих была отлична от моей. Они не в состоянии понять и почувствовать разницу: все покупается и продается у них, в моем же измерении любовь не покупается и не продается. Можно купить положение в обществе, купить красивый дом с великолепным садом, но любовь не купишь. Ее можно завоевать вниманием, чутким отношением, человечностью. Мне не нравится, когда демонстративно тычут в нос толстым кошельком.

– Лучше бы тебе Леон написал романтическое письмо, как это сделал с Руни. Тогда бы мы поняли его отношение к тебе. Любовь – не вещь: купил, разложил, сложил, упаковал, отложил, угостил, подарил, открыл и закрыл двери! Подумаешь, галантен с тобой! Он галантен со всеми, лисичка-сестричка.

– Слушай, Риана, хватит поэтессой-баронессой мозги мне пудрить, романтические письмена выдумывать. Черкнул ей пару строк, и что с того? Леон не такой, как все толстосумы. Я об этом хочу сказать. Иду в дамскую комнату, он сопровождает меня, ждет, вместе возвращаемся, и всё в старомодных консервативных манерах и традициях.

Естественно, легко, не наигранно.

Во время всего путешествия спали в разных комнатах.

Все распланировал – билеты, перелеты, встречи, проводы, консьержа, экскурсии, вечернюю программу. Ни о чем не думала – сплошное удовольствие!

– Это так важно, – вдруг задумчиво произнесла незнакомка, которая находилась за спиной Элизы.

– Причем обходителен не только со мной, – продолжила Элиза. – Вежлив и приветлив с прислугой, галантен с официантами, уважителен к горничным, дружен с таксистами. В ответ к нему – двойное внимание, уважение, дружелюбие!

– Еще остались такие экземпляры. Редчайшая находка! Сгораю от желания познакомиться с ним, – снова влезла в разговор соседка, особа лет двадцати.

– Элиза, познакомься – это Гауди, моя новая знакомая, думаю, она тебе понравится.

Элиза внимательно разглядела Гауди.

– Лиза, – протянула она свою нежную руку.

– Гауди, – девушка расплылась в улыбке.

– Гауди – красивое имя. Я обязательно познакомлю тебя с Леоном, и знаешь, почему?

– Почему?

– Я не боюсь за него.

– А зря-я-я! – Гауди стрельнула глазами в Элизу. – Смотри, уведу.

– Риана, ты погляди, еще одна спорщица, еще одна соперница.

– Люблю спорить! И на кого спорили? На Леона – кто пойдет с ним к венцу?

– Рина, ты все ей рассказала?

– Нет, смышлёныш молодой, да удалой, сама все разгадала. Ладно, Гауди, это их спор, не твой, и они сами доведут его до конца.

– Ну хоть познакомьте? Не бойтесь, не уведу! – залилась смехом Гауди.

– Не получится! Всю дорогу наблюдала за ним, ни малейшей попытки флирта, ни малейшего неуважения к моей персоне. Кадетки, типа тебя, что только не вытворяли, какую хитрость не применяли, чтобы он клюнул, оставил меня без внимания, всё бесполезно. Улыбался, общался, шутил, танцевал – повода для ревности не дал. Прежние ухажеры относились ко мне как к добытому на охоте трофею. Им нравилось приходить на вечеринку с красивой, стильной, стройной девушкой – повышали свой рейтинг, не больше. Но завидев другую, косили в ее сторону! Крутые перцы, крутые тачки, дорогие часы, модный прикид, стильный вид. Всё о’кей!

– Многие взяли за правило дружить с одной, бегать на свидание к другой, жениться на третьей. Не укладывается в голове, – поддержала тему Гауди. – У меня был роман, не было дня, чтоб нам кто-нибудь не мешал. И я бегала, дурачилась вместе с ними. Идиотская манера – менять подруг! Через время мой бойфренд намекнул, что и он не против обмена. Я разорвала отношения. Так и не встретила мужчину, готового пойти на компромисс и отказаться от прежнего образа жизни.

– А ты начинаешь мне нравиться, Гауди. Когда я заболела, он окружил меня заботой. Был рядом, кормил, заказывал еду, гонял по аптекам, хотя попроси об этом консьержа – и все разрешится. Установил добрые отношения с моими родными.

– О-о-о, браво-о-о! Респект! – воскликнула Гауди.

– Интересуется здоровьем, общается!

– У-у, далеко глядит. Они могут превратиться в его родственников. Твои-то как, по нраву он им? – продолжила восхищенно Гауди.

– Ага, особенно маме пригляделся, – нахваливала Леона Элиза, наблюдая, как у Рианы портится настроение.

«Ага, подловила тебя, заёрзала, занервничала подруженька. То ли еще будет!»

– Чувство меры есть? – Гауди задала вопрос Элизе как давнишней знакомой.

– Чувство меры есть. Разве что одержим в работе. Иногда может злоупотребить спиртным! Все пьют, все веселятся. Я на это насмотрелась. Мужчины навязчивы, он не исключение. Нужно время, первые впечатления осядут, остынут. И я пойму, хочу ли я продолжить отношения с ним. «Когда увидимся?», «Когда освободишься?», «Когда заехать?». Я в ответ: «Когда буду готова, дам знать», «Мне некогда сегодня, давай завтра или лучше послезавтра», а сама умираю от нетерпения, жажду встречи, горю. Он вовлек в свою орбиту, я этого боюсь. Вдруг привыкну. Привяжет, затем оставит, забросит, как ненужную вещь, у меня это было! Боюсь привыкнуть к нему, мне хорошо и вместе с тем тревожно. Спор – спор обязывает.

– Как трудно быть женщиной и как прекрасно ею быть – одновременно! – произнесла Риана.

– Ты влюбилась в Леона, дорогая? Рифмуешь слова! – Элиза очень внимательно посмотрела подруге в глаза.

– Любовь к нему – плохо это или хорошо? – спросила Риана.

– Не знаю, не знаю! Найди кого-нибудь попроще. Уж слишком навороченная техника. О споре не забыла? Тебя нам не хватало. Это перебор!

– В общении прост. Но иногда, когда молчит, когда наедине со своими мыслями, когда уходит в себя, взгляд жесткий и холодный. Все сильные мужчины обладают таким взглядом? Однако отходит быстро – мгновение, и он уже другой. Ты заметила это или нет, Элиза?

– Нет не заметила. Может он только с тобой такой?

– Ладно, пошла, с вами хорошо, но я забыла, меня ждут, назначила встречу и уже запаздываю. Элиза, ты мне не конкурентка. Я с тобой не спорила, – завершила разговор Риана.

Она ушла, оставив Элизу в компании Гауди.