Карахан

— Сам же сказал, что нас всех на убой повезут, — напомнила Ханна. — Как мы, по-твоему, пошлем сообщение?

— Этим я сам займусь. Вопрос в том — согласны ли вы, что нам нужно поступить так?

Лео знал, у кого спрашивать, он не зря позвал именно этих четверых. Тонкий психолог (благодаря чему и стал агентом под прикрытием) он умел видеть в людях те качества, которые отличают их от остальных. Луиза, технический гений, с виду такая хрупкая и беззащитная, а на деле обладающая невероятной силой духа; Ханна, профессионал-одиночка, так искусно выполняющая роль наемного убийцы в столице Карахана, что ни разу не засветилась; Даэриин, боевой гном с многолетним опытом, и ЭйДжей — самая здравомыслящая из всех тех, кто был в «Ночном Рейде». Это был мозговой центр команды, люди, которые в отличие от оставшихся снаружи звездолета, могли реально оценивать ситуацию.

— Я согласна, — немедленно ответила ЭйДжей.

— Я тоже, — вздохнула Ханна. — Хотя мы договаривались, что ты никому не скажешь, что я тоже состою в «Ночном Рейде».

— Ты тоже состоишь в «Ночном Рейде»? — уставилась на нее Луиза.

— Ты чем только что сейчас слушала?

— Мне стало так лестно, что меня признали техническим гением, что я пропустила кое-какие слова, которые шли дальше. До этого я себя считала неудачницей. Даээрин, что вы думаете?

— Отправиться навстречу смерти без надежного плана о том, как ее избежать? — гном пожал плечами. — По-моему, ничего не поменялось.

60

Они явились из темноты, в черно-красных боевых костюмах, в масках-противогазах, стекла которых тоже светились зловещим красным светом. В Карахане их называли «призраками», потому что они могли внезапно появиться, и также внезапно исчезнуть, не оставив никаких следов, кроме исчезнувших навсегда людей, которых больше никто никогда не видел. Элитный боевой отряд «Эдема», убийцы экстра-класса, практически бессмертные — их появление сулило лишь неизбежную беду.

В полной тишине они бесшумно окружили звездолет двойным кольцом, взяв наизготовку техномагические автоматы. Один из них, открыв на рукаве костюма экран устройства, за тридцать секунд взломал и взял под управление системы звездолета, заставив их активировать вход. После этого отряд разделился — внешнее кольцо осталось на месте, а вот внутреннее перестроилось, и сгруппированным отрядом попарно вошло в звездолет. Но и тут они не стали продвигаться дальше, а дождались, пока тот, что взламывал системы (видимо, он отвечал за техническое оборудование) не вытащил из поясной сумки трех крошечных дронов, по размерам не отличающихся от обычных жуков. Подкинув их в воздух, он нажал на кнопку — «жуки» расправили крылья, и бесшумно заскользили внутрь звездолета, передавая все, что видели, на крошечный экран на руке бойца. Минут пять боевой отряд стоял, неподвижно застыв, ожидая результата разведки, но потом вдруг сдвинулся с места, и все также попарно — каждый контролировал свою сторону — двинулся на командный мостик. Ни одного слова не было произнесено — все действия согласовывались по особой внутренней связи, недоступной для обычных людей.

Экран видеосвязи был включен, передавали прогноз погоды.

— Сегодня Карахан ожидает преимущественно солнечная, ясная погода. Температура в районе Техаса — тридцать пять — сорок градусов тепла, ветер сухой, осадков не предвидится…

Развалившись на диване в несколько экстравагантном наряде — золотистых, обтягивающих трусах, белой футболке, поверх которой была натянута небрежно расстегнутая красная пижамная куртка, и с полотенцем, повязанным вокруг головы — Замбевич откровенно скучал, что, впрочем, не мешало ему хрумкать вафельные подушечки из огромной квадратной пачки. Появившийся позади отряд застал президента врасплох, и он чуть не свалился с дивана, когда вокруг него образовались молчаливые, безликие фигуры.

— Фух, черти, напугали! Чуть не подавился!

— Господин президент! — одна из фигур — видимо, старший отряд — подал голос, но это был голос не человека, а механический, зловеще вибрирующий голос робота-убийцы. — Прошу за нами, хозяева ждут.

— Это так, значит, встречают космического путешественника, который чуть не погиб ради науки, а? — возмутился Замбевич. Но, видя, что бойцы оперативного отряда никак на это не реагируют, беззаботно улыбнулся. — Да я прикалываюсь, конечно! Сейчас, дайте хоть штаны надену.… А, и вон тех не забудьте, которые в каюте заперты.

— На вас напали? — поинтересовался старший отряда безразличным голосом. — Хотели похитить, или просто убить?

— Да, явились тут, понимаешь…. Но я же недаром президент, самый умный во всей стране! Сказал им, чтобы в каюте подождали, а потом сказал компьютеру их там запереть — и все! Сообразительные ребята, я их хотел с хозяевами познакомить, вдруг чем-то пригодятся.… Пошли, покажу.

Бросив взгляд на экран видеосвязи, чтобы напоследок полюбоваться фигуристой и привлекательной ведущей прогноза погоды, президент неохотно покинул диван.

— Сидите здесь, мы принесем вам штаны, — остановил его механический голос. Четверо бойцов остались на месте возле президента, остальные двинулись к жилому отсеку корабля, где находились каюты.

Спустя десять минут они вернулись, таща на своих плечах бесчувственные тела. Замбевич натянул брошенные ему брюки (проворчав что-то под нос о том, что эти штаны никак не идут к пижамной куртке, доверь дураку одежду выбирать), и, находясь под почетным конвоем, двинулся к выходу. Спустя еще десять минут черная капсула взмыла в воздух, и растворилась в темноте, увозя с собой и президента, и пленных…

******************

— Проснитесь, братья. Проснитесь, ради своего будущего.

Этот голос… Он проникал в мозг, буквально въедался в него, действуя на нервы, как ноющий больной зуб. Мучительно застонав, Дима прижал ладони к ушам, но голос как будто обладал способностью проникать сквозь плоть — он гремел в голове, как церковный колокол. Пришлось открывать глаза, а открыв, увидеть над собой грязный, в трещинах и потеках, белый потолок.

Что же случилось? Они сидели в каюте, разговаривали, как вдруг почувствовали странный, дурманящий, головокружительный запах…. А потом — тошнотворное головокружение, падение на пол, и полный отруб. Неужели их уже схватили?

Кое-как (спина горела от долгого лежания на полу) Дима перешел из лежачего положения в сидячее, и оглянулся. Комната, в которой они оказались, напомнила ему пансионат на берегу моря, в котором они когда-то в детстве отдыхали с матерью и старшим братом. Обычные кровати с панцирной сеткой, аккуратно заправленные, выстроились вдоль стен, у дальней стены — рукомойник, над ним зеркало и деревянная полка, с лежавшим на ней куском мыла. И дверь — деревянная, неказистая серая дверь, закрытая, но не запертая на замок.

Рядом зашевелились Алиса — не размыкая глаз, просипела охрипшим голосом:

— Что здесь происходит, сим-салавим, ляськи-масяськи, ахалай-махалай, эй! Блин, как же голова раскалывается….

— Ты в порядке? — Дима осторожно погладил ее по щеке.

— Это ты, любимый?

— Да, я.

— Вот блин, а я уже думала, что перенеслась в лучший мир, и рядом со мной Саша Петров… Ладно, що маємо, то маємо, — открыв глаза, она пружинисто вскочила на ноги. — Я на разведку, а ты буди остальных.

Остальных? Только теперь Дима заметил, что они в комнате не вдвоем. Ханна, лежавшая на боку, и закутавшаяся в свою рубиново-красную мантию караханского БАМа, Катя — на спине, обхватив себя руками, и Дарлинг, свернувшаяся калачиком, тоже начали шевелиться, приходя в себя. Больше в комнате никого не было, да и кроватей всего пятеро, значит, здесь только они. Ну, хоть это идет по плану.

К тому времени, как Алиса вернулась, боевая группа уже пришла в себя, и сидела на кроватях, пытаясь осознать происходящее.

— У всех в порядке? — спросил Дима, хотя и сам не мог похвастаться хорошим самочувствие — его мутило, а во рту почему-то стоял отвратительный привкус, сильно ассоциировавшийся с кошачьими экскрементами.