Измени со мной

Ну вот! Я опять думаю о Ромке, даже опаздывая домой к мужу!

Господи, как мне во всём этом разобраться?

На стоянке опять почти не осталось мест и мне пришлось вклиниться в самом конце расчерченной площадки между двумя огромными внедорожниками, благо моя машинка довольно компактная, чтобы я смогла из неё ещё и выбраться. Нажав на брелоке блокировку дверей, я вытащила из сумки зеркальце и попыталась рассмотреть в маленький кружочек стекла, прошла ли полоса на моей щеке – отпечаток складки на Роминой подушке.

Я тут же вспомнила, как убегала от него, крепко спящего и беззащитного, бросая одного в квартире с простой только запиской о том, что мне пора уходить и, объяснениями где и какая его ждёт еда в холодильнике, чтобы он мог поужинать, когда проснётся. Сердце забилось от волнения за него, вдруг ему опять будет плохо, а он остался без присмотра и поддержки.

Но не успела я захлопнуть зеркальце, как на мои глаза легли руки.

– Угадай кто? – спросил Матвей, подкравшийся незаметно ко мне на стоянке. Будто, слыша его голос, я не догадаюсь тут же, кто это.

– Не знаю, Аркадий Валентинович, вы? – решила отшутиться я.

– Фу! Этот лысый пузан, ты шутишь? – Матвей развернул меня к себе, убирая руки с лица.

– Этот лысый пузан мой начальник, он может поджидать меня в любом месте и в любое время дня и ночи.

Матвей глянул на меня с видом, будто я перебарщиваю с шуткой. А у меня случился ступор, и я не знала, о чём дальше с ним говорить, странная пропасть начала расти между мной и любимым человеком.

– Идём со мной! – воодушевлённо улыбаясь, он потянул меня за руку, и я увидела его машину, стоящую с открытыми дверями в паре метров от нас. Он будто бы ждал меня тут весь вечер на стоянке.

– Куда?

– Это сюрприз! Поехали, тебе понравится! – с этими словами он усадил меня на пассажирское сидение, закрыл дверь и быстро уселся за руль.

Ехали мы недолго, но на вопросы он старался не отвечать, отмахиваясь словами о сюрпризе. В итоге мы приехали к смутно знакомому зданию, кажется, это было кафе или ресторан, в котором…

Матвей галантно помог мне выбраться из машины и снова потянул за руку к широким нарядным дверям. Это действительно оказался ресторан, и я начала вспоминать. Столик у окна, выходящего на небольшой садик, был тем же самым, что Матвей бронировал на наше первое свидание.

Сумбур в моей душе не просто усилился, он закипел как лава внутри вулкана и попытался выплеснуться наружу. Пока я растерянно оглядывалась по сторонам, Матвей усадил меня за столик и уселся напротив, тут же беря мои руки в свои и глядя блестящими чуть ли не влюблёнными глазами.

– Ты помнишь это место? – воодушевлённо спросил он.

– Помню, – я обвела взглядом зал, вид за окном и даже свечи на столе. Романтическая обстановка, белая роза с большим бутоном в узкой прозрачной вазе между нами. Всё точно так же, как было в наше первое официальное свидание, на которое Матвей пригласил меня после месяца ухаживаний и подарков. Такую розу тогда он подарил мне, встречая у дома. Сказал, что она самая прекрасная и единственная на всём белом свете, что заслуживает его внимания. Как и я.

В тот вечер Матвей признался мне в любви. Тогда всё и началось для нас по-настоящему.

Меня захлестнули волны теплоты и романтики, рождённые воспоминаниями, а затем и настоящий прибой любви к этому человеку. Любви, которой я жила уже не короткие месяцы, а годы. Той, что упрочила меня во мнении, что он мой избранник и половинка на всю оставшуюся жизнь. Благодаря ей же я начала называть его мужем, пусть мы и не сразу решили оформить наш статут официально, но давно стали друг для друга настоящей семьёй.

Я для него тоже уже давно была женой. Он называл меня так перед друзьями и родителями, отмахиваясь от уточнений, что фактически я пока что его невеста.

– Кристина, я люблю тебя и хочу вернуть то драгоценное чувство, что между нами было раньше и так быстро потерялось в быту и работе! – сказал Матвей, заглядывая в мои глаза.

– Матвей… – я сжала его пальцы в ответ. У меня начинала кружиться голова от этих слов.

– Я чувствую, что между нами растёт напряжение, что ты отдаляешься, забываешь о том, какие мы на самом деле. О том, как я люблю тебя! Я знаю, что это моя вина, и я уделяю тебе слишком мало внимания! Я хочу всё вернуть!

Он подозвал официанта и заказал вино и несколько блюд на ужин, тех же самых, что мы заказывали тогда. Даже десерт вспомнил мой любимый. А я смотрела на него и не могла понять, как же такое могло случиться? Как он со всеми этими чувствами мог на самом деле изменить мне?

А изменил ли? Может это всё недопонимание, глупая ошибка? Случайность, которую кто-то неправильно понял?

Как может сочетаться измена и этот влюблённый взгляд?

А Матвей продолжал говорить, почти каждую фразу начиная со слов «помнишь». А помнишь, как я… а помнишь, как ты… а помнишь, как мы…

Столько всего произошло хорошего с нами за эти годы и что можно было бы вспоминать до бесконечности с нежностью. Даже мимолётные ссоры и конфликты меркли на этом фоне.

Я опустила взгляд на его руки, держащие мои, пока он говорит. На правой, на костяшках были едва видны бледные синяки. Синяк на скуле Ромы был намного больше и заметней. Не говоря уже о том, что остался на его затылке от удара о запаску на задней двери внедорожника.

– Помнишь, мы с тобой хотели путешествовать? Давай всё бросим и поедем сейчас в отпуск? Хотя бы на недельку или даже на три дня на выходные? – продолжал Матвей, – полетим на море. Куда хочешь? Мальдивы? Бали? Таиланд? Только ты и я, и солнце вокруг. Буду купать тебя в тёплых волнах, и любить, как раньше.

– А сейчас? – внезапно даже для себя вставила я свой вопрос.

– Что сейчас? – Матвей осёкся и не понял, что я имею в виду.

– Сейчас ты меня так же любишь? Как два года назад, когда мы только начали?

Матвей посмотрел на меня, задумавшись и даже чуть наклонив голову набок, будто пытаясь понять источник этого вопроса в моей голове.

– Конечно, не так же, – решился он на ответ, – иначе. Но по-другому, не значит хуже. Я люблю тебя сильней, основательней. Это уже не легкомысленная влюблённость с бабочками в животе и звёздочками в глазах. – Он начал гладить меня по руке и продолжил объяснение, – наша любовь теперь более зрелая и крепкая, более устойчивая к невзгодам и потрясениям. Более глубокая. А после свадьбы мы с тобой возьмём настоящий большой отпуск на целый месяц, – вдруг резко сменил он тему, – и поедем отдыхать и путешествовать по разным странам, как и задумывали. Чтобы наши отношения укрепились ещё больше!

В моих мыслях застряла фраза про невзгоды и потрясения, и так и подмывало спросить его, что он под ней подразумевает. Его измену? Но в этот момент принесли ужин, и официант начал расставлять тарелки с салатами на столе. Затем другой молодой человек в форме ресторана принёс бутылку дорогого вина и начал разливать его по бокалам.

Всё отвлекало меня от того, чтобы задать самый главный вопрос, от которого будет зависеть наше свадебное путешествие по укреплению любви и доверия.

– За нас, любовь моя! – поднял бокал Матвей, и мне пришлось сделать то же самое.

– За нас, – повторила я без такого же энтузиазма, не понимая, чего я тяну и как мне выбраться из этой паутины собственных страхов и нежелания окунаться в реальность. Эта красивая романтичная сказка про нашу любовь была намного приятней.

Вино было очень вкусным и сразу же ударило в голову, заставляя мысли плыть, но расслабиться не позволяло. Моё недоверие к Матвею не могла разрушить эта романтика, слишком глубоко оно успело запустить свои щупальца в сердце. Теперь я только сильней начала метаться между тем, чтобы поверить Роме об измене или поверить Матвею о любви.

Пока Матвей ел и болтал без умолку, строя планы на свадьбу и после неё, я двигала вилкой по тарелке между листьями салата обжаренных морских обитателей, политых аппетитным соусом. Эти гады морские тоже обманчивы, думала я, на вид страшные, на вкус изумительные, но только если повар хорошо их приготовил. А если плохо, то могут стать настоящей отравой.