Некромант: Последний из легиона

Виктор Глебов

Некромант: Последний из легиона

Глава 1

Чужаки не были в Годуре редкостью, но появление незнакомца верхом на циклопарде заставило всех от мала до велика высыпать на главную улицу города, чтобы поглазеть на диво дивное.

Пятнистое чудище, покрытое серебристой шерстью с голубоватым стальным отливом, гордо вышагивало длинными кошачьими лапами. Всеми шестью – как и сказывалось в старинных историях охотников с Топей. В его жёлтых глазах не было и тени страха перед людьми, и это заставляло жителей Годура переводить взгляды на всадника – укутанного в коричневый плащ мужчину, чьё лицо скрывал не только капюшон, но и коническая соломенная шляпа-амигаса, популярная на востоке, а последние три года часто встречавшаяся и на территории Пустоши. Покатые края головного убора покрывали не иероглифы, как принято у зитов, а странные значки, отдалённо напоминавшие древние руны. По очертаниям плаща нетрудно было догадаться, что под тяжёлой грубой тканью скрывается меч. Из рукавов, кончавшихся чуть ниже локтей, торчали металлические наручи, покрытые вмятинами, засечками и глубокими царапинами. В общем, видавшие виды. О всаднике это ничего не говорило – почти все обитатели Пустоши, по крайней мере, мужского пола, могли похвастаться подобными знаками боевых отличий – если бы подобное хвастовство было способно здесь кого-нибудь впечатлить.

Всадник, приручивший страшного и быстрого, как ветер, мутанта с Топей, ехал, не глядя по сторонам – словно и не стояло по краям дороги жителей Годура, будто не было обращено в его сторону нескольких сотен пар глаз. Незнакомец остановил циклопарда перед угловым зданием с вывеской «Тявкай-не-тявкай» – здесь на первом этаже находился трактир, принадлежавший градоначальнику, который сам с женой и двумя сыновьями обитал выше, в трёх чистых небольших комнатах, и оттуда же управлял Годуром. В других помещениях второго этажа помещались приезжие – помимо кабака и трапезной, в «Тявкай-не-тявкай» находилась гостиница. Так что маневр чужака не вызвал особого удивления – разве что сам факт того, что он решил сделать остановку в Годуре, а значит, и его чудесное животное можно будет разглядывать немного дольше, вызвал на улице оживление.

Когда незнакомец мягко спрыгнул на землю и начал привязывать циклопарда к поперечной перекладине террасы справа от крыльца, три лошади, и так постаравшиеся отойти от хищника подальше, испуганно заржали, словно понимая, что страшного мутанта намереваются оставить рядом с ними без присмотра.

– Эй! – окликнул чужака один из братьев Кройнов, здоровенный детина, наблюдавший за прибытием всадника в компании младшего Трика и среднего Нейда. – Не оставляй свою скотину возле нормальных животных! Не хватало ещё, чтоб их удар хватил. Я уж молчу про жуткую вонь, которую распространяет твой мутант.

Незнакомец медленно повернулся, но лицо его при этом осталось невидимым: капюшон и амигаса надёжно скрывали его.

– Не нравится – отвяжи, – глухо бросил прибывший в город и замер в ожидании ответа.

Никто в Годуре не связывался с братьями Кройнами, мародёрами и бандитами. К тому же, они состояли в негласной свите градоначальника. Говоря иначе, были прихвостнями хитрого старого управителя, предпочитавшего опираться на грубую силу и наглость. Потому братья и чувствовали себя в Годуре так вольготно – знали, что, несмотря на их проделки, ни для кого не составлявшие тайны, Арко Спиллиан прикроет задницы своих клевретов, вместе с которыми закопал не один труп – в прямом и переносном значениях.

В общем, никого не удивило, что дерзкий ответ незнакомца вывел Бинки Кройна из себя. Побагровев до кончиков мясистых ушей, здоровяк двинулся к крыльцу, недвусмысленно вытягивая из ножен полуторный меч односторонней заточки. Его братья шагнули следом, но пока оружия не обнажали – как правило, старший Кройн справлялся с зарвавшимися молодчиками сам.

– Давай, Бинки, покажи этому говнюку! – выкрикнул Трик, адресуя реплику незнакомцу, а вовсе не брату, который в подбадриваниях нисколько не нуждался.

Народ на улице наблюдал за разворачивавшимся конфликтом с интересом. Хоть Кройнов и не любили, чужак выглядел слишком уж странно и опасно, чтобы кто-нибудь стал переживать за его судьбу. К тому же, Бинки всегда одерживал верх над противником – что в пьяной кулачной драке, что в смертельном бою. Так что особой интриги в плане «кто победит» не ожидалось. Некоторые даже были разочарованы: всадник только приехал, и вот уже его должны были через минуту размазать по главной улице Годура. Правда, оставалось загадкой, что станет с его циклопардом. Оставит Бинки диковинное животное себе, продаст или прикончит от греха подальше? Такую тварь, пожалуй, нелегко приручить, и нового хозяина она едва ли примет.

В то время как подобные мысли проносились, вертелись и цеплялись друг за друга в головах жителей Годура, здоровяк Кройн приблизился к крыльцу, возле которого стоял, дожидаясь его, незнакомец. Только теперь, оказавшись лицом к лицу с наглецом, Бинки вдруг понял, что тот не уступает ему в росте, да и широкие плечи, скрытые просторным плащом, выдавали атлета. Нижняя же часть лица, видневшаяся из-под соломенной шляпы, выглядела тяжёлой, волевой. Всё это не смутило Бинки. Он просто отметил детали, пока прикидывал, с какой атаки лучше начать. Противник уже совершил роковую ошибку: не достал меч, видимо, надеясь уладить дело миром. Но Кройн не собирался трепаться. После того, что сказал чужак, ему полагалось только умереть – в назидание зрителям.

Глава 2

Крякнув, Бинки бросился вперёд, довольно быстро для своей комплекции. Меч описал короткую дугу и должен был войти чужаку в шею, разрубив сонную артерию, связки, мышцы и, возможно, позвонки. Однако оружие лишь рассекло воздух, в то время как цель легко и грациозно ушла с линии атаки, всего лишь пригнувшись и отступив вправо. Зарычав, Бинки замахнулся и попробовал проткнуть противника в живот, но тот развернулся боком, и сталь прошла мимо – всего в двух сантиметрах от плаща. Кройн почувствовал, как сильная рука схватила его за шиворот и потянула назад. Теряя равновесие, он хотел отступить, чтобы найти ногой точку опоры, но этому маневру помешало подставленное сзади бедро незнакомца. Здоровяк нелепо взмахнул мечом и опрокинулся на спину, успев лишь охнуть, когда из его лёгких при ударе об землю вырвался воздух.

– Дневной сон вреден, – проговорил чужак, чуть наклонившись над поверженным противником, – но всё же позвольте пожелать вам сладких снов, – голос у него был низкий и скрипучий, а слова человек выговаривал медленно, словно язык был для него не родным.

– Я тебя…! – просипел Бинки, пытаясь сесть.

Но незнакомец не дал ему такой возможности: нога, обутая в окованный металлическими пластинами высокий ботинок, описала короткую дугу, врезалась Кройну в двойной подбородок, и Бинки, закатив глаза, повалился обратно. Меч выпал из безвольно разжавшихся пальцев, и чужак отшвырнул его подальше, ловко поддев носком.

Трик издал отчаянный вопль, сорвал с пояса боевой топор на коротком древке и кинулся в атаку. Нейд, выхватив полуторный меч, последовал примеру брата.

– Если ты убил его… – бормотал он на ходу, проглатывая половину звуков. – Если только ты, сука, убил его!

Кройны накинулись на чужака, едва добежали до него, даже не затормозив. У них был большой опыт ведения подобных боёв: братья редко нападали поодиночке. Замелькали топор и меч, воздух огласился короткими выкриками, которыми Кройны сопровождали свои атаки. Незнакомец уклонялся и уворачивался, являя чудеса гибкости, реакции и какой-то кошачьей грации. Очень скоро зрителям, наблюдавшим за этой сценой (теперь все жители Годура сгрудились на перекрёстке перед «Тявкай-не-тявкай», образовав круг) стало ясно: владелец удивительного циклопарда не борется за свою жизнь, он даже не сражается. Чужак играл с нападавшими, танцуя с ними, причём все эти уклонения от меча и топора не стоили ему ни малейших усилий. Вероятно, он был с востока. Ходили слухи, будто тамошние жители способны сражаться разом с десятью вооруженными людьми голыми руками.