Страница 8 из 8
— Поймите меня правильно, — начинает довольно смело, но, столкнувшись со мной глазами, тухнет и переходит на шепот, — я очень люблю Илью. Я жить без него не могу. Он же…он…у нас малыш будет! — делает резкий шаг вперед.
Довольно агрессивный выпад, но смотрит все равно затравленной мышью.
— Избавь меня, пожалуйста, от подробностей. Я больше не имею к нему никакого отношения.
— Вы… Вы его бросили? — еще сильнее выпучивает глаза. Ну что за дура?
Это просто абсурд какой-то. Не хочу больше ее ни слышать, ни видеть.
— Чего ты от меня хотела?
— Ничего. Простите.
Надя отступает, тигрицей обхватывает свое пузо и поворачивается ко мне спиной. Снова начинает приставать к тетке, которая ее отшила.
Абсурд. Просто какой-то сумасшедший дом.
В голове такой кавардак. Уверена, я еще об этом пожалею, но слова слетают с губ быстрее, чем я принимаю окончательное решение.
— Хочешь попасть к нему, Надя?
— Что?
Она снова на меня таращится.
— Я тебя проведу, — ухмыляюсь. Внутри такой азарт просыпается, особенно если учесть тот факт, что там внутри моя свекровь, которая так яро убеждала меня, что нет никакой измены. А я просто все не так поняла.
— Наверх по лестнице. Палата двести сорок три. Чего стоишь? Иди. Я за тобой.
Надя часто кивает, сыплет какими-то глупыми благодарностями и бежит к лестнице. Иду следом.
В палату, к счастью заходить не приходится. Свекровь все еще в коридоре. Говорит с кем-то по телефону. Улыбаюсь, когда сталкиваюсь с ней глазами. Киваю на Надю и ухожу.
Сердце стучит в груди запредельно громко. Кровь еще обогащена адреналином, поэтому я не плачу. Даже не захожусь в истошном крике и не падаю на землю.
Я просто иду к своей машине с выпрямленной спиной.
Вытаскиваю брелок и выключаю сигнализацию. Сажусь за руль. Руки трясутся. Как я в таком состоянии поеду? Не хочется оказаться с Антиповым в соседних палатах.
Даю себе пару минут, чтобы отдышаться, а когда не помогает, звоню Лизе.
Она забирает меня минут через двадцать. За это время я успеваю увидеть вылетевшую из здания больницы заплаканную Надю. Похоже, встреча с будущей свекровью не удалась.
Мое задетое самолюбие это, конечно, тешит. Улыбаюсь, постукиваю пальцами по рулю.
Лизка приезжает на такси, и мы быстро меняемся с ней местами. Сажусь на пассажирское.
Первые минут десять мы едем молча. Я ничего не рассказываю, подруга не спрашивает. На светофоре, горящем красным, Лизку все же прорывает.
— Слушай, ты прости меня. Я днем психанула, просто не могу тебя такой видеть. Задушила бы гада своими руками.
— Понимаю, Лиз. Я бы себя точно так же вела.
— Моя любовь. — Лиза чмокает губами воздух и притормаживает на перекрестке. — Ну и что там?
— Жив. Ты была права, — качаю головой, — не стоило ехать.
— Чего уж теперь. Лиля что говорит?
— Что ее сын не мог мне изменить.
— Пфф. Ну она со своим сыночкой-корзиночкой всегда носилась. Неудивительно.
— Но я отправила к ней доказательство того, что он мог.
— В плане?
— Не поверишь, я познакомилась с Надей.
— Это его баба? Серьезно? Она туда приперлась? И чего? Как?
— Девчонка девятнадцатилетняя.
— Ну, Антипов, конечно, дает.
— Судя по всему, всем подряд, — вымученно улыбаюсь, а Лизка смеется.
— У тебя? Вибрирует что-то, не слышишь?
Сую руку в сумку и достаю телефон. Мой. Поворачиваю к Лизке экраном.
— А вот и Лилия, — подруга ухмыляется, — видимо, встреча ее не особо парадовала.
— Наверное. Но, ты знаешь, — прибавляю звук, и музыка, звучащая по радио, становится громче, — я не слышу. Мы с тобой катаемся по городу и горланим песни.
— Как в старые добрые, — Лизка перещелкивает станцию и начинает подпевать.
Тут же подключаюсь. Мы орем невпопад. Смеемся и открываем окна.
Ветер обдувает лицо, и я впервые за последние сутки чувствую себя немножечко счастливой. Совсем каплю, но ее хватает, чтобы надрывать связки и улыбаться.
Я буду свободной. Я разлюблю. Я справлюсь!
— Может, у нас останешься? — Подруга паркуется у супермаркета. — Чего тебе в отеле одной сидеть? Забирай чемоданы и заселяйся к нам, пока не найдешь квартиру. Заодно мой Деня по разводу проконсультирует.
— Он следователь, — сползаю в кресле чуть пониже.
— Ну, значит, просто напьемся.
— Я пас, — качаю головой, — мне нужен трезвый разум. Но, если ты завтра со мной съездишь подать заявление, я тебя расцелую.
— Не вопрос. Тогда давай что-нибудь на ужин купим, потом в отель заскочим за твоими шмотками и к нам.
— Договорились.
Из машины вылезаем почти синхронно. Лизка трещит без умолку. Я особо не слушаю, потому что начинаю медленно проваливаться в свои мысли. Обида накрывает бетонной плитой. Как он мог? Разве у нас что-то было не так?
Неужели дело в возрасте? Это же глупо. Не в том мы возрасте. Хотя…
— Светка, — Лиза толкает меня локтем в бок, — смотри.
Прослеживаю ее взгляд.
— Давай купим торт и сожрем его. Весь. Сегодня. Прямо, — смотрит на часы, — в десять вечера!
— Давай. Зря что ли в зале пашу?
— И я о том, — произносит нараспев.
Так в нашу тележку попадает не только торт, еще шоколад, ведро мороженого и коробка бейглов.
Остаток вечера мы сидим на кухне в компании Лизиного мужа, его забавных и не очень историй с работы. Много смеемся, вспоминаем студенческие годы и ни разу не упоминаем Илью. Хотя дается это с трудом. Он десять лет был неотъемлемой частью моей жизни. Его присутствие в каждом вздохе, взгляде, каждой мысли.
Спать я ложусь около двух ночи. Долго ворочаюсь.
Перед глазами эта Надя и ее живот.
Трогаю свой. Закрываю глаза и плачу. Почему мой муж так жесток? Почему я этого не замечала?
Может быть, не стоило последние три года так сильно нырять в работу? Может быть, причина в этом? Я отдалилась от него…
Всхлипываю накрывая лицо подушкой, а утром, как только просыпаются ребята, прошу Дениса выяснить подробности той аварии, в которую попал Илья.
Не дает она мне покоя.
Глава 8
Илья
— Проследи, Дим, — смотрю в окно. Машина жены все еще припаркована у здания больницы.
Миллион дам, что ко мне в палату она больше не зайдет. Моя гордая девочка.
Не переживай, родная. Мы с этим справимся. Ты это переживешь и обязательно простишь. По-другому у нас быть просто не может.
— Хорошо. Еще какие-то указания будут?
— Отзвонись потом, и можешь на боковую.
— Понял.
Морщусь от звука хлопнувшей двери. Мутит. Док вколол убойную дозу снотворного, глаза до сих пор слипаются.
Смотрю в зеркало на себя. Красавчик. Башка перемотана, но даже из-под повязки виднеется синяк на лбу.
Неслабо приложился о руль. Психанул после того, как Лизка хапнула Светкин телефон, отвлекся, тачку повело. Не успел затормозить. Сшиб несколько столбов у переезда.
Отделался по-легкому, пара синяков. Уже в процессе понял, что грех будет не воспользоваться ситуацией. В моем случае любые методы хороши.
Сам вызвал гайцов, они уже подтянули скорую и оформили все красиво. Привезли в больничку. Здесь уже переговорил с доком. Попросил позвонить жене. Знал, что она приедет. Не проигнорирует. Моя Света не такая. В ней человечности на десяток таких, как я, хватит.
— Илья, ты зачем встал? — мать заглядывает в палату.
Ее сразу предупредили, что все происходящее здесь — фарс.
— Нормально со мной все, — возвращаюсь на кровать. — Света где?
— Ушла твоя Света.
— Ты с ней говорила?
— Говорила, — снова ворчит, — и на жалость давила, и даже приступ сымитировала. Ей хоть бы хны. Сильно ты ее обидел, сынок. Не простит она. Света гордая.
— Завязывай, ма. Спасибо, что подыграла.
— Приворожила она тебя, что ли? — закатывает глаза и отходит к окну. — Столько лет на вас смотрю и понять не могу, откуда эта чертовщина в глазах.
Конец ознакомительного фрагмента.