Страница 11 из 15
– Ну, точно. – Улыбается Ульрик.
– Я не могу оставить тебя здесь без присмотра. – Взглянув на часы, подытоживает Асвальд. – Бьорн, тебе придется побыть с Улле.
– Но я…
– Мы все побудем здесь какое-то время, если позволят врачи. – Вступаю я.
– И твои родители. – Добавляет Сара, глядя Ульрику в глаза. – Они не подпускали меня к тебе вчера.
– Они тебя как-то обидели?
Пока Улле с Сарой перешептываются, разговаривая о его родителях, Асвальд отводит Бьорна в сторону.
– Жители требуют найти виновных в многочисленных смертях, и полиция не может бездействовать, поэтому Бек будет мне нужен сегодня в отделе. – Говорит он. – Постарайся вернуться домой к вечеру, и без фокусов. Твоя сестра не должна оставаться без присмотра ночью.
– А Ульрик? – Бьорн бросает взгляд на друга.
– Я закончу с делами и приеду. Переночую здесь.
– Хорошо.
Асвальд кладет руку на плечо сына:
– Мне же не стоит беспокоиться, что ты опять куда-то сбежишь?
– Нет. – Твердо отвечает он.
– Подкинешь меня до дома? – Прерывает их Анна.
Прежде, чем ответить, Асвальд еще пару секунд сверлит сына суровым взглядом, затем поворачивается к ней:
– Конечно.
Глава 7
Мы проводим почти весь остаток дня в больнице у постели Ульрика. Делимся новостями, смеемся, грустим, вспоминаем Асмунда и тот час, когда он погиб. Прерываем болтовню только, когда возвращаются родители Улле. Их присутствие, надо признать, смущает нас меньше, чем их наше. И стоит отдать должное матери Ульрика: когда сын знакомит их с Сарой, на ее лице не дергается ни один мускул. Она даже не подает вида, что когда-то видела эту девушку или имеет что-то против нее.
Сара тоже держится уверенно и весьма дружелюбно, но от нас не укрываются короткие раздраженные взгляды матери Улле и ее периодические попытки намекнуть, что нам пора уходить, чтобы дать больному отдохнуть. Перед тем, как нам приходится попрощаться, его родители выходят в коридор, и мне удается рассказать ребятам, что я видела сегодня во сне Ингрид.
– Если бы я только мог до нее дотянуться, я бы не сдерживался: порвал бы на части! – С жаром признается Улле. – Представляю, каково тебе, Нея. Ты, наверное, пожалела, что явилась к ней не в облике мары. Эта дрянь причинила тебе столько вреда!
Я не успеваю ответить: в палату со стаканом воды и лекарствами возвращается его мать, за ней входит медицинская сестра.
– Мальчику нужно принять препараты и поспать. – Командует последняя.
– Ясное дело, пошла, нажаловалась, – шипит мне на ухо Сара.
Но делать нечего, приходится подниматься. Я машу Ульрику на прощание, а подруга целует его в губы – ответная шпилька для его матушки.
– Увидимся завтра. – Обещает она.
– До скорого! – Я подмигиваю Улле.
Он отвечает тем же. Его родительница уже не скрывает неприязни, провожая нас взглядом. Особенно ее шокирует трость, на которую опирается Сара.
– Я буду тут, неподалеку. – Жмет Ульрику руку Бьорн. – Поспи.
И следом за нами выходит в коридор.
– Не спускай с него глаз. – Просит Сара, вцепляясь в его рукав. – Хотя, если Ульрик поужинает своей противной мамашей, я буду не против. – И тут же, улыбнувшись, добавляет. – Шутка. – И, пожав плечами. – А, может, и нет.
– Вызову вам такси. – Говорит Бьорн, доставая телефон. Затем поворачивается ко мне. – Ты так и не надумала переехать к нам?
Я мотаю головой:
– Ульрик прав. Мы должны научиться защищать себя – каждый из нас.
– И каким же образом?
– Шутка про дробовик уже не кажется просто шуткой, да, подруга? – Обняв меня за плечи, шутит Сара. – Ты, хотя бы, можешь взять у своего парня уроки рукопашного боя, а мне предстоит крепко подумать над тем, чем я планирую отпугивать кровососов, если они явятся по мою душу!
– Потренируешь нас, когда Ульрику станет лучше? – Прошу я Бьорна.
– Бросьте эти глупости, лучше езжайте домой и отдохните. – Не торопится соглашаться он. – Ты бледная, будто вот-вот хлопнешься в обморок, Нея.
Бьорн подходит ближе и убирает мне за ухо одну из выбившихся прядей. Его губы дрожат: он будто внутренне борется с собой – с одной стороны необходимо приглядывать за Улле, с другой – защищать меня и сестру. А еще есть Сара и ее мать. Не представляю, что такое быть дхампири. Это, по сути, быть сразу за всех вокруг в ответе.
– Наверное, ты прав. – Спешно уступаю я, пока его не затопило чувством вины. – Мне нужно отдохнуть, восстановить силы.
Бьорн провожает нас до стоянки, и я обнимаю его на прощание перед посадкой в такси.
– Я, может, и не такая крутая, как моя мать, – тихо произносит Сара, пока я машу ему рукой в окно, – но нутром чую, что ты что-то задумала.
– Вовсе нет.
– Смерть Асмунда и то, что произошло с Ульриком, подкосило нас всех. – Берет она меня за руку. – Но, убегая от своей боли и своих чувств, ты не должна бежать от Бьорна.
– Я не собираюсь никуда бежать. – Честно отвечаю я. – Но мне нужно придумать, как найти и уничтожить Ингрид. Не хочу, чтобы она причинила вред кому-то еще.
– Может, она и не выкарабкается. – Заметив интерес водителя к нашему разговору, переходит на шепот Сара. – Сама же сказала, что ее чары рассеиваются, а раны так глубоки, что она не приходит в сознание.
– Да, но… – Я спотыкаюсь на полуслове, испугавшись пришедшей на ум шальной мысли.
– Тебя убьет любовь. – Вдруг говорит подруга отрешенно.
Ее слова возвращают меня к реальности.
– Чего? – Я поворачиваюсь к Саре и вижу, что ее глаза почти полностью закатились наверх, под веки. – Эй. Сара! – Трогаю ее за плечо.
– Тебя убьет любовь. – Повторяет она. – Убьет. Убьет…
И начинает дергать головой. Через секунду к голове присоединяются плечи, затем кисти рук, затем уже дергается все тело.
– Сара! – Кричу я, пытаясь прижать ее к сидению, чтобы она не ударилась и не навредила себе. – Сара!
– Эй, что там с ней? – Останавливает машину таксист.
И в следующее мгновение все прекращается. Сара обмякает на сидение, всхлипывает, открывает глаза. Она кажется напуганной и уставшей, на ее лбу выступил пот.
– Сара… – Я вытираю пот с ее лица ладонями и заставляю ее посмотреть на меня. – Как ты?
– Мне нехорошо. – Бормочет она, положив руку на грудь. – Сердце бьется так быстро…
Затем бросается, открывает дверь, выбирается наружу и сгибается пополам. Слышно, как ее рвет. Я вылезаю, оббегаю автомобиль и склоняюсь над Сарой.
– Ты так и не принимаешь обезболивающие? – Спрашиваю, поглаживая ее по спине.
– Нет. Ты же знаешь. – Сара кашляет. – Они мешают.
– Черт с ним, с даром. Ты терпишь боль! Ради чего?
Она выпрямляется, вытирает бледные губы рукавом.
– Я не хочу быть бесполезной.
– Ты же видишь, какой это нелегкий труд. – Пытаюсь разубедить ее я. – Когда твоя мать общается с мертвыми, это отнимает у нее все силы. А видения? Жуть какая-то. Зачем это тебе?
– Нельзя не принять дар предков. – Сара бросает на меня измученный взгляд. – Это грех. Я не могу блокировать его таблетками и жить, как ни в чем не бывало. Не сейчас. Не тогда, когда моим близким грозит опасность.
– Что ты видела?
Она упирает ладонь в кузов машины.
– Ничего.
– Не обманывай. – Качаю головой я. – Ты сказала, что меня убьет любовь.
– Я так сказала?.. – Ее глаза округляются.
– Да. Ты повторила слова той цыганки. Но ведь мы это уже давно пережили. Бьорн создан убивать таких, как я, а он – угроза моего существования. Один из нас должен был убить другого ради собственного выживания, но мы сломали систему. К чему тебе вдруг привиделось старое пророчество?
– Я так сказала?.. – Едва не теряет равновесие Сара.
– Да. А потом у тебя закатились глаза, и ты затряслась.
– Я видела… видела совсем другое. – Признается она.
С ее лица отливает кровь, кожа белеет.
– Что конкретно?
Сара мотает головой.
– Да скажи уже! – Требую я. – Мне можно, я никому не расскажу!