Страница 5 из 25
Кипя от злости, я поднялся и выскользнул за дверь.
Коридоры к тому времени опустели: все вернулись в классы, погрузившись в послеполуденное оцепенение и отсчитывая минуты до последнего звонка. На секунду в голове проскочила мысль просто отправиться домой – перестать бредить идеей «новой школы и жизни с чистого листа» и принять тот факт, что я никогда никуда не впишусь и не стану нормальным. Никто и ни за что не даст мне такой возможности.
Но мне нельзя домой, ведь там я столкнусь с мамой. Вслух она этого не говорила, но всегда смотрела на меня с печалью, с едва скрываемым чувством вины и почти незаметным разочарованием, потому что очень сильно хотела, чтобы у меня получилось стать обычным. Надеялась, что в этот раз у меня все удастся. Если я вернусь домой раньше – неважно, по какой причине, – мама скажет, что завтра можно предпринять еще одну попытку, а потом, вероятно, запрется в своей комнате и немного поплачет.
Я этого не выдержу. Даже лекция, которую папа прочитает в случае, если я прогуляю школу, и он об этом узнает, пугала не так сильно. К тому же в последнее время отец полюбил раздавать наказания, а у меня не имелось желания схлопотать еще одно.
«Всего пара часов», – убедил я себя и неохотно направился в класс. Уже прошла половина урока по тригонометрии, любимому предмету всех учеников. И почему в каждой учебной программе математику ставили сразу после обеда, когда все находились в полусонном состоянии? «Осталось продержаться пару часов. Тем более, ну что еще могло случиться?»
Не стоило зарекаться.
Я завернул за угол и в области затылка почувствовал неприятное покалывание, сообщавшее о том, что за мной наблюдают. При других обстоятельствах я бы с легкостью проигнорировал это ощущение, но в тот момент меня переполняла злость, и мне не хватало сосредоточенности. Я обернулся, чтобы посмотреть назад.
В конце коридора, рядом со входом в раздевалку, стоял полукровка и сверлил меня взглядом. Его глаза светились оранжевым, а кончики пушистых ушей дернулись в моем направлении.
Рядом с ним парило нечто крошечное и человекоподобное, обладавшее жужжащими стрекозиными крыльями и темно-зеленой кожей. Оно уставилось на меня огромными черными глазами, оскалило зубы в жуткой ухмылке и взмыло к потолочным плиткам.
Я не успел одернуть себя и проследил за существом взглядом. Пикси удивленно моргнул, и я тут же осознал свою оплошность.
Взбешенный, я отвел взгляд, но было уже слишком поздно. «Проклятье. Глупая, глупая ошибка, Итан». Полукровка, разинув рот, ошеломленно смотрел то на меня, то на пикси. Он знал. Знал, что я могу Их видеть.
И теперь Они тоже это поняли.
Мне удалось избежать встречи с полукровкой, отправившись на урок. Когда прозвенел последний звонок, я схватил рюкзак и, опустив голову, поспешил к двери в надежде поскорее убраться из школы.
К сожалению, он проследил за мной до самой парковки.
– Эй, – выкрикнул он и, нагнав, подстроился под мой шаг. Я проигнорировал его и, глядя прямо перед собой, продолжил путь, не сбавляя скорости. Он упрямо семенил рядом, пытаясь не отстать. – Слушай, я хотел поблагодарить тебя. За то, что ты сделал. Спасибо, что заступился, я твой должник. – Он на мгновение замолк, словно ожидал моего ответа. Но после затянувшейся паузы добавил: – Кстати, я Тодд.
– Плевать, – пробормотал я, не удостоив его взглядом. Он насупился, словно был застигнут моей реакцией врасплох, однако я сохранял непроницаемое и недружелюбное выражение лица.
«То, что я спас тебя от качка и его головореза, еще не значит, что мы теперь друзья. Я видел твоего крошечного дружка. Ты играешь с огнем, а мне такие игры не по нраву. Прочь».
Тодд замялся. Некоторое время он шел за мной молча, но не отставал.
– В общем, – снова подал он голос, но уже тише, как только мы приблизились к концу парковки. Я оставил свою машину как можно дальше от «Мустангов» и «Камаро» одноклассников, желая, чтобы и она не привлекала лишнего внимания. – Когда ты начал Их видеть?
У меня скрутило живот. По крайней мере, он не сказал «фейри» или «фей»: произнести Их имя вслух все равно что подозвать Их к себе. Намеренно он так поступил или по незнанию, мне было неведомо.
– Не понимаю, о чем ты, – отрешенно произнес я.
– Понимаешь! – Он нахмурился и перегородил мне дорогу, не давая возможности пройти дальше. – Ты знаешь, кто я такой, – настаивал Тодд, прекратив сдерживаться. Он, умоляя, подался вперед, и в его глазах я заметил легкое отчаяние. – Я все видел, и Тисл видела, как ты на нее смотришь. Ты видишь Их, видишь мою истинную суть. Так что не прикидывайся дурачком, ладно? Я знаю. Мы оба знаем.
Так, этот парень начал выводить меня из себя. Однако хуже всего было то, что чем дольше я с ним общался, тем больше привлекал Их внимание. Прямо сейчас его маленькие друзья, вероятно, наблюдали за нами, и меня это пугало. Чего бы от меня ни хотел этот полукровка, требовалось поставить жирную точку.
Я усмехнулся, и собственный голос вызвал у меня отвращение:
– Ого, а ты и правда фрик. Неудивительно, что Кингстон к тебе цепляется. Забыл утром выпить свои таблетки? – В оранжевых глазах Тодда промелькнули гнев и грусть из-за предательства, отчего я почувствовал себя кретином, хотя это не помешало мне продолжить насмехаться: – Я бы с радостью поболтал с тобой и твоими воображаемыми друзьями, но у меня есть дела в реальном мире. Может, отстанешь и поищешь единорога, или в кого ты там веришь?
На его лицо опустилась тень. Я протиснулся мимо него и устремился к машине, надеясь, что он не последует за мной. На этот раз Тодд не сдвинулся ни на дюйм. Но не успел я сделать и трех шагов, как его следующие слова вынудили меня замереть на месте.
– Тисл знает о твоей сестре.
Я оцепенел, каждая мышца в моем теле напряглась, а сердце ушло в пятки.
– Да, я подумал, тебя это заинтересует. – В голосе Тодда слышались нотки триумфа. – Она видела ее в Небыли. Меган Чейз, Железная Королева…
Я развернулся и схватил его за грудки, лишая равновесия.
– Кто еще знает? – прошипел я, отчего Тодд съежился и прижал торчавшие на макушке уши к голове. – Кто еще обо мне слышал? Кто знает, что я здесь?
– Не знаю! – Тодд оборонительно приподнял руки, и на солнце блеснули короткие когти. – Порой трудно разобрать, что говорит Тисл, понимаешь? Она только сказала, что знает тебя, брата Железной Королевы.
– Если кому-нибудь скажешь… – Я сжал кулак, противясь желанию хорошенечко встряхнуть его. – Если расскажешь кому-нибудь из Них, клянусь…
– Не расскажу! – Тодд захныкал, и тогда до меня дошло, как я, должно быть, сейчас выглядел: оскаленные зубы и дикие, безумные глаза. Я глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Тодд расслабился и покачал головой. – Боже, полегче, чувак. Ну узнают они, кто ты такой, это ведь не конец света.
Я хмыкнул и оттолкнул его.
– Похоже, у тебя хорошая защита.
– Меня усыновили, – вдруг признался Тодд. – Как думаешь, легко притворяться человеком, когда собственные родители не знают, кто я? Никто здесь меня не понимает, не имеет ни малейшего представления о том, на что я способен. Они только задираются, а я отвечаю.
– Значит, ты все-таки подкинул змею в машину Кингстона. – Я с отвращением покачал головой. – Надо было позволить ему засунуть твою голову в унитаз.
Тодд фыркнул и поправил рубашку.
– Кингстон придурок, – заявил он так, будто это оправдывало его поступок. – Он решил, что школа принадлежит ему, а учителя и директор ему потакают. Он считает себя неприкасаемым. – Тодд ухмыльнулся, и его оранжевые глаза блеснули. – Иногда мне нравится напоминать ему, что это не так.
Я тяжело вздохнул. «Что ж, так тебе и надо, Итан. Вот что происходит, когда ты связываешься с Ними. Даже полуфейри не могут удержаться от того, чтобы при каждом удобном случае не измываться над людьми».
– Меня понимает только Незримый народ, – продолжал Тодд, словно пытался убедить меня. – Они знают, с чем мне приходится жить. И только рады помочь. – Его ухмылка стала шире, почти угрожающей. – Вообще-то, Тисл с друзьями прямо сейчас делают жизнь этого качка чуточку невыносимее.