Железный принц

– Забудь. – Я смерил его недовольным взглядом, и его уши поникли. – Что меня ждет, если я выдам тебе свои секреты? Вы используете их для своих козней. Я не стану раскрывать их только ради того, чтобы потом мне это аукнулось. – Тодд прижал уши к голове, и я скрестил руки на груди. – Кроме того, что насчет твоих маленьких друзей? Известные мне обереги действуют на всех фейри, без исключений. Что будет с ними?

– Мы обойдем их действие, – выпалил Тодд. – Что-нибудь придумаем. Итан, пожалуйста. Я в отчаянии. Чего ты хочешь? – Он наклонился вперед. – Подскажи. Намекни. Дай хоть записку из печенья с предсказаниями, сгодится все что угодно. Поговори со мной хоть раз, и, клянусь, я оставлю тебя в покое.

Я приподнял бровь.

– А твои друзья?

– Я позабочусь, чтобы и они к тебе не приставали.

Я вздохнул. Вероятно, соглашаться было чудовищно глупым решением, но кому как не мне знать, каково это – очутиться в ловушке и не знать, куда обратиться за помощью.

– Ладно, – неохотно выдавил я. – Я помогу. Но дай слово, что с сегодняшнего дня прекратишь заключать любые сделки и договоры. Если я соглашаюсь, больше никакой помощи от Добрых соседушек, понял?

Пикси расстроенно зажужжала, но Тодд без колебаний кивнул.

– Договорились! В смысле… да. Клянусь.

– Больше никаких договоров или сделок?

– Больше никаких договоров или сделок. – Он вздохнул и нетерпеливо махнул когтем. – Теперь, пожалуйста, можем приступить к делу?

Меня терзали сомнения, что он сможет сдержать свое обещание – полуфейри клятвы связывали не так крепко, как полноценных фейри, – но что еще мне оставалось? Он нуждался в помощи, и если его что-то преследовало, то стоять в стороне и ничего не делать было не в моем духе. Протерев глаза, я подошел к столу, открыл нижний ящик и из-под стопки бумаг достал старый кожаный журнал. Помявшись всего мгновение, я приблизился к кровати и бросил его на одеяло.

– Что это? – удивился Тодд.

– Все, что я выяснил о Добрых соседушках, – сообщил я и взял полупустую тетрадь с книжной полки. – И если ты хоть кому-то проболтаешься, я надеру тебе задницу. Держи. – Я бросил ему тетрадь, и он неловко поймал ее. – Делай заметки. Я расскажу все, что тебе нужно знать, но на практике придется применять самому.

Остаток вечера он сидел на моей кровати и яростно строчил, пока я, прислонившись к своему столу, зачитывал ему обереги, чары и рецепты. Сначала я прошелся по общим правилам защиты вроде соли, железа и ношения одежды наизнанку. Мы рассмотрели причины, которые могут привлечь фейри к дому: дети, блестящие вещи, большое количество сахара или меда. Вкратце обсудили самую мощную защиту – высаженные вокруг дома поганки, благодаря которым все, находившееся внутри, становилось для фейри невидимым. Но заклинание являлось чрезвычайно сложным, для него требовались редкие и невообразимые ингредиенты, а произнести его было под силу только друиду или ведьме и только в ночь убывающей луны. И поскольку местных ведьм я не знал и в закромах у меня не завалялся порошок из рога единорога, прибегать к этому заклинанию в ближайшем будущем мы не собирались. Заметив на лице Тодда разочарование, я сообщил ему, что существует и другой вариант, почти столь же эффективный, как высаженные кругом поганки, – забор из кованого железа.

– Итак, – отважился подать голос Тодд спустя несколько часов обучения. Я чувствовал, что ему становится скучно, и удивился, что полуфука продержался так долго. – Хватит говорить о фейри. В школе ходят слухи, что ты повел себя с Маккензи Сент-Джеймс как полный придурок.

Я отвлекся от журнала, в котором правил заклинание, активируемое с помощью амброзии и омелы.

– Да? И что?

– Чувак, осторожнее с этой девицей. – Тодд отложил ручку и серьезно посмотрел на меня своими оранжевыми глазами. Пикси с жужжанием соскочила с верхней полки моего книжного шкафа и приземлилась на его плечо. – В прошлом году ее преследовал один парень, он пытался пригласить ее на свидание. И не оставлял ее в покое, даже когда она ему отказала. – Тодд покачал лохматой головой. – Так вся футбольная команда увела его за трибуны, чтобы «поговорить» о Кензи. Бедняга после этого даже не взглянул на нее.

– Меня Кензи Сент-Джеймс не интересует, – отрезал я категорически.

– Рад слышать, – признался полукровка. – Потому что Кензи – табу. И не только для таких людей, как мы с тобой. В школе это каждый знает. Ее нельзя тревожить, нельзя распускать слухи, околачиваться поблизости, иначе ты наживешь себе статус неугодного или явится отряд головорезов и оставит отпечаток твоего лица на стене.

– Звучит излишне драматично, – пробормотал я, заинтересовавшись вопреки собственному желанию. – Она что, грубо порвала с футболистом, и теперь он не желает, чтобы она досталась кому-то другому?

– Нет. – Тодд покачал головой. – У Кензи нет парня. И никогда не было. Ни разу. Интересно, почему? Она великолепна, умна, и все говорят, что ее отец богач. Но она никогда ни с кем не встречалась. Почему?

– Потому что люди не хотят, чтобы им проломили головы накачанные тестостероном гориллы? – предположил я и закатил глаза.

Но Тодд отрицательно покачал головой.

– Нет, вряд ли. Дело не в этом. – Я несогласно фыркнул, и он нахмурился. – В смысле, сам подумай, если бы Кензи захотела встречаться, думаешь, ей смог бы кто-нибудь помешать, пускай даже сам шериф Тул Кингстон?

«Нет, – поразмыслил я, – не смог бы». Впрочем, как и любой другой человек. У меня отчетливо сложилось впечатление, что если Кензи чего-нибудь захочет, то она это получит, каким бы тернистым или невозможным ни казался путь к цели. Она выклянчила интервью у меня – а это что-то да значило. Девушка не принимала «нет» в качестве ответа.

– Ага, ты начинаешь задумываться, – неторопливо произнес Тодд. – Чтобы такая красивая девушка и не встречалась с парнями и не проявляла к ним интереса? Возможно, она одна из…

– Плевать, – перебил его, отогнав все мысли о Маккензи Сент-Джеймс на задворки сознания.

Я и не смел думать о ней. Пусть Кензи и была симпатичной, доброй и относилась ко мне как к порядочному человеку, хотя я отвратительно повел себя с ней, но я не имел права затягивать ее в свой опасный, перевернутый с ног на голову мир. Я целый вечер обучал пикси и полуфейри чарам, призванным бороться с фейри. Разве не это служит отличным доказательством того, насколько запутанной была у меня жизнь?

От раската грома задрожал потолок, замигали лампочки, и в этот момент в дверь постучали. Мама просунула голову в зазор между приоткрытой дверью и косяком. Стоило ей только посмотреть на нас, и я стремительно захлопнул журнал, а Тодд схватил тетрадь, пытаясь спрятать ее содержание.

– Как у вас дела, мальчики? – спросила она и улыбнулась Тодду, который просиял в ответ. Я внимательно наблюдал за его пикси, следя за тем, чтобы она не проскользнула через щель и не вылетела в коридор. – Все в порядке?

– Все хорошо, мам, – протараторил я, желая, чтобы она поскорее закрыла дверь. Мама с подозрением взглянула на меня и повернулась к незваному гостю.

– Тодд, похоже, гроза не пройдет до самого утра. Мой муж на работе, поэтому он не может отвезти тебя домой, а я не стану гнать тебя на улицу в такую погоду. Придется тебе остаться у нас на ночь. – Он как будто успокоился, а мне едва удалось подавить стон. – Обязательно позвони своим родителям и сообщи, где ты, ладно?

– Так и сделаю, миссис Чейз.

– Итан уже приготовил тебе спальный мешок?

– Еще нет. – Тодд ухмыльнулся мне. – Но он как раз собирался, да, Итан?

Я раздраженно уставился на него.

– Конечно.

– Хорошо. Тогда, мальчики, увидимся утром. Итан?

– Да?

Она напоследок бросила на меня взгляд, в котором читалось: «Будь паинькой, иначе я все расскажу отцу».

– Завтра в школу. Посидите немного, и отбой, понятно?

– Понятно.

Дверь со щелчком закрылась, и Тодд повернулся ко мне с широко распахнутыми глазами.