Папа

Кристина Борис

Папа

Монотонный гул посетителей ресторана прервал звук резко распахнувшихся дверей кухни. Разъярённый повар стремительно приближался к владельцу ресторана, который недавно учтиво беседовал с одним из важных персон – постоянным гостем ресторана:

– Я больше так не могу! Убирайте его прочь из моей кухни! Этот паршивец меня достал! – на лбу повара вздулась вена. Было непонятно, отчего лицо мужчины имело багровый оттенок: либо от жара плит на кухне, либо от всеобщей тучности его тела, либо, вероятнее, от переполнявшего его гнева.

– Что на этот раз произошло? – спросил с раздражением владелец ресторана, нервно поправляя бабочку на своей худой шее с остро выпирающим кадыком.

Длинный и тонкий владелец ресторана, казался, вот-вот задрожит каким-нибудь своим длинным и несуразным участком тела, из-за чего вызовет всеобщее волнение, как натянутая струна. Даже его тонкие светлые волосики, напористо торчащие на самой макушке, готовы были задрожать во всю силу.

– Этот недоумок хочет добавить в мою фирменную говядину кориандр! Кориандр! – отчаянно вопил повар.

– И? – спокойно спросил владелец ресторана.

– Как? – в глазах повара читалась боль непонимания. – Добавлять кориандр в говядину – моветон!

– А что, собственно, происходит? – любезно спросил один из гостей, который сидел за столиком рядом с происходящими событиями. Это был полный мужчина с кудрявыми чёрными волосами, тонкими усиками и очаровательным розовощёким лицом, создававшее впечатление добродушного человека. Однако маленькие, блестящие черные глазки таили немало секретов.

– Прошу прощения за недоразумение, – учтиво начал говорить владелец ресторана, делая намёк на поклон или весьма неумелый реверанс. – Мы сейчас уладим конфликт.

– А в чём заключается конфликт? – так же любезно, но в то же время настойчиво, спросил мужчина за столиком, медленно теребя большим и указательным пальцем кончик усика.

– Конфликт поколений – вечный вопрос, – пошутил владелец.

– Конфликт поколений? Да он редкостная тупица! – взревел повар.

– Позвольте же узнать, кто стал владельцем сих прекрасных толкований, – не унимался посетитель.

– Несколько месяцев назад мы взяли юношу, который устраивался на работу как один из мелких помощников на кухне. Однако вскоре…

– Этот крысёныш возомнил себя моей правой рукой! Не выполняет мои команды! Спорит со мной! Переделывает мои блюда на свой лад! Это невыносимо! – обиженно выпалил мужчина своё горе посетителю.

– Сейчас же марш на кухню и решай свои вопросы! Не позорь меня, – процедил владелец эти слова так, что их услышал только тот, кому они были адресованы.

Повар резко развернулся и направился в сторону кухни, однако, подойдя вплотную к дверцам, он снова подошёл к владельцу ресторана:

– Я докажу, что этот мальчуган ничего не смыслит в толковой готовке! Предлагаю пари! Пусть каждый из нас приготовит эту проклятую говядину!

– Хорошо! Кто из вас проиграет, выметается вон. Ваши конфликты наносят ущерб репутации заведения, – твердо ответил владелец, скрестив руки на груди.

– Идёт! – спустя секунду ответил повар. – Наконец-то я избавлюсь от этого недоразумения!

– Позвольте я поучаствую дегустатором в сие споре, – живо встрял в беседу тот самый загадочный гость за столиком. – Я заплачу.

– Нам так неловко. Платить за такой спор – это …это …, – пролепетал владелец, опустив ресницы.

– Я настаиваю, – улыбнулся гость. – И не собираюсь выходить из этого стола, если не отведаю блюда от повара и того самого помощника.

– Что ж, раз уж вы настаиваете, – улыбнулся владелец, облегченно вздохнув от того, что клиент принял напускную скромность за чистую монету и готов заплатить за непредвиденные траты. – Вы будете главным судьёй. Оценивается подача и, самое главное, готовность и вкус.

– Уверяю, я не оставлю ни одного кусочка, и буду судить честно и добросовестно. Уж в этом я профессионал, – усмехнулся мужчина, похлопав себя по животу.

– Вы судья? – удивлённо спросил владелец.

– Совершенно верно!

Неожиданно зал взорвался аплодисментами – посетители уже давно наблюдали за конфликтом и желали дальнейшего развития событий, потому пари стало хорошим решением для любопытных и жаждущих развлечений глаз.

***

Время шло. Гости каждый раз нетерпеливо переводили взгляд на дверцы кухни, когда оттуда выходил очередной официант с каким-нибудь блюдом для посетителя.

Наконец настал долгожданный случай. Молодой официант вынес два больших блюда и торопливо поднёс к столику судьи. Следом за официантом вышел повар. Другой виновник пари не появился, объяснив это тем, что у него много работы. Если гость потребует его прихода, юноша незамедлительно придёт.

Музыканты стали тише играть. Им тоже было интересно, чем же закончится сегодняшний вечер. Чувствовалось любопытное напряжение. Лишь судья, казалось, не торопился испробовать приготовленных кушаний.

После того, как официант открыл крышки, мужчина долго рассматривал оформление блюд. Кто-то уже нетерпеливо спросил: «Ну чего он тянет?», однако чужое шиканье прервало тираду первого.

Невооружённым глазом было видно, что блюдо повара было оформлено аккуратнее и изящнее: говядина была нарезана ровными кусочками, а овощи окружали приготовленное мясо, будто готовы были вот-вот завести вокруг него танец. Овощи были уложены в три ряда и каждый ряд располагал овощами с абсолютно одинаковым оттенком и размером.

Блюдо юноши же сразу выдавало неумелую руку. Один кусок мяса был нарезан тоньше, а второй кусок увеличивался по краю в объёме. Овощи были уложены аккуратно, однако некоторые кусочки были переварены настолько, что скорее напоминали не до конца приготовленное рагу.

Судья сразу же заметил эту разницу, однако не подал виду, что догадался кто приготовил какое блюдо. После продолжительного осмотра он приступил к поеданию аккуратного блюда.

Повар победоносно хмыкнул, однако владелец смерил его радость холодным взглядом.

Ни один мускул не дрогнул на лице судьи. Он медленно отрезал себе маленькие кусочки говядины и тщательно пережёвывал каждую крупицу блюда, будь то овощ или кусочек мяса.

Истомившаяся публика ожидала около двадцати минут, когда мужчина завершит пробовать первое блюдо. Он действительно не оставил ни кусочка.

Наконец он перешёл ко второму блюду, которое выглядело не совсем аккуратно.

Повар ликовал. Он уже принимал на себя все лавры победителя и мысленно выгонял малолетнего паршивца из кухни. И на то были основания: блюдо его было оформлено лучше, судья пробовал его блюдо первым и ещё горячим, а сейчас второе блюдо юнца, даже если бы и было хорошим, остыло и утратило очаровательный вкус.

Судья принялся пробовать блюдо юноши. Неожиданно его глаза округлились, а изо рта вышло то ли ликующее, то ли взывающее к помощи мычание. Музыка в зале окончательно стихла. Народ следил за ртом судьи:

– Вам плохо? – взволновался владелец ресторана.

– М! – снова так же промычал мужчина. А затем принялся стремительно поедать блюдо, закрывая глаза от удовольствия. То было мычание от наслаждения. Еле открыв рот из-за обилия еды, мужчина прошамкал. – Восхитительно!

Посетители требовали срочно ответить, кто же приготовил это блюдо, и сдавшийся под натиском владелец, потребовал от повара раскрыть все карты.

Шокированный повар, осознавший своё поражение, задыхаясь от злости, ничего не смог ответить, лишь демонстративно сбросил с себя колпак и, швырнув к своим ногам, удалился обратно на кухню.

Толпа требовала позвать победителя.

***

Молодой победитель шёл домой, закончив свою смену. Он даже не мог себе представить, что сегодня он избавиться от ненавистного коллеги и получит признание публики благодаря прекрасному пари. Однако он не чувствовал той радости, которая должна была присутствовать в такой замечательный день – его съедало смущение. И это было вполне объяснимо.