Ловушка для видящей

— Да, я смотрела сводки. Не понимаю, почему я раньше этого не заметила? Ни вы, ни Ярик, ни папа ничего не говорили об этом.

— Специально, Свята. Мы всячески избегали упоминания о похищениях по одной простой причине…

— Нет…

— Восемнадцать лет назад тебя похитили из квартиры родителей.

— Не может быть…

— Я хорошо это помню, малышка. Нам с твоим братом было по двенадцать, так что все происходило на моих глазах.

— Как это возможно? Нет…

— Тебя не было четыре месяца, Свята. Четыре долгих месяца. Твои родители потеряли надежду. Мы все простились с тобой, малышка.

— Пречистый, нет…

Потрясла головой так, что слезы, скопившиеся в глазах, расплескались по щекам.

Виктор Андреевич поднялся со своего места и пересел на соседний стул. Взял мои вмиг заледеневшие пальцы в свои теплые ладони:

— Это было чудо, Свята. Мы молились Пречистому.

— Я не помню…

— Ты была совсем крошкой. Ничего не помнила и тогда. То ли из-за стресса, то ли из-за воздействия на память. Никто не смог узнать про похищения ничего нового.

— Вик, но как это? — меня трясло. — Почему никто не сказал мне?

— Зачем, малышка? Ты не помнила тогда, и не помнишь сейчас. Что это дало бы тебе, кроме негатива?

— Не правда. Я должна была знать. Это часть моей жизни, — я прикусила губу, чтобы не разреветься. Сделала настолько коротких вдохов и спросила. — Что предлагает госпожа Рудковская?

— Новую разработку, Свята. Вмешательство в память. Сразу скажу, что я против. Категорически.

— У нас нет выбора, Вик, — тихо сказала я, все ещё отходя от потрясения. — Это единственная зацепка. Как я смогу жить дальше, зная, что могла помочь Мире и не стала?

— Мы не знаем, что это за проект. У нас даже не будет уверенности в подлинности воспоминаний.

— Это не важно. Вик, пожалуйста, позови Катерину Дмитриевну обратно. Я хочу узнать, что она предлагает.

— Сомневаюсь, что она далеко ушла, — шеф тяжело вздохнул, глядя на меня с какой-то обреченностью. Потом встал и вышел из кабинета. Несколько минут пока его не было, я просидела, бездумно разглядывая полированную поверхность стола. Новая информация просто не находила себе места в упорядоченном книжном ряду моей памяти. Четыре месяца жизни. Даже маленькая девочка должна была запомнить хоть что-то. Страх, что забрали из дома, дорога, новые люди и места, тоска по маме. Ничего. Ни малейшего отклика.

— Святослава Игоревна, — глаза Рудковской довольно блеснули за стеклами очков. — Виктор Андреевич сказал, что вы хотите услышать мое предложение.

— Да, буду благодарна.

— О, пока не за что. Но разработка многообещающая, верю, что не подведёт.

— Я слушаю.

Шеф не стал садиться на свое место, а выбрал стул рядом со мной, словно противопоставив нас сидящей напротив Рудковской. От нее это не укрылось. Она усмехнулась и заговорила, обращаясь исключительно ко мне:

— Новая сыворотка стала побочным продуктом совершенно другого исследования. Мы работали с видящими, пытаясь найти медикаментозный способ воздействия на определенные зоны головного мозга. Добились определенных успехов…

Шеф выразительно кашлянул, и Катерина Дмитриевна прервалась, раздраженно уставившись на него:

— Мы действительно добились успеха, Виктор. Но доза…

— Ты проводишь эксперименты на живых людях, Катерина. А считаешь их подопытными кроликами.

— Не будем разводить дискуссии, — поморщилась Рудковская и снова переключилась на меня:

— В общем, мы синтезировали препарат, что возбуждает определенные зоны мозга. В основном те, что отвечают за память. Я давно хотела поработать именно с вами, Святослава. Даже с вашим отцом я познакомилась в то время, когда вы нашлись. Но тогда моего авторитета не хватило, чтобы добиться возможности контактировать с вами. А потом ваши цепные псы, — женщина бросила быстрый хмурый взгляд на шефа, — не подпускали меня к вам. И надо же, какая удача…

— Мою маленькую племянницу похитили, — напомнила я, закипая.

— О, да, прошу прощения. Конечно, это трагедия. Но вы можете помочь малышке, Святослава Игоревна. Моя сыворотка и гипноз — вот шаг к вашим воспоминаниям.

— У нас будут условия, — жёстко прервал ее шеф.

— У нас? — вскинула брови Катерина Дмитриевна и вопросительно посмотрела на меня. Я молча кивнула, позволяя Вику говорит за себя. Он мыслит сейчас более трезво и сможет предусмотреть то, о чем я даже не подумаю.

— Условие первое. Во время сеанса будут присутствовать отец и брат Святославы Игоревны. И я.

— Не думаю, что такая толпа людей будет способствовать погружению, — заикнулась было Рудковская, но я вмешалась:

— Мои близкие мне не помешают.

Виктор бросил на меня благодарный взгляд, заметив, что я включила и его в этот список.

— Условие второе. Сеанс будет прерван, как только кто-то из нас сочтет, что это может нанести вред здоровью или психике Святославы Игоревны.

— Да никто не планирует ей вредить.

— Условие третье, — добавила я. — Мне будет предоставлена копия записи.

Катерина Дмитриевна внимательно посмотрела на меня, кивнула.

— Все должно быть задокументировано, — сказал шеф. — Кто будет проводить сеанс?

— Мы подобрали психолога в группу. Елизавета Миронова. Она работает здесь же оператором.

Виктор Андреевич кивнул, а я сразу воспряла духом, успокаиваясь. Елизавета не причинит мне вреда и не позволит другим.

— Каждая минута на счету, — обратилась я к Рудковской. — Когда мы сможем начать?

— Я могу вызвать психолога немедленно, если вы готовы, — торопливо сказала Катерина Дмитриевна, словно опасаясь, что мы передумаем, — и Виктор предоставит оперативников для сопровождения.

Я умоляюще уставилась на шефа.

— Вызывайте, — тяжело бросил он, — и готовьте документы. Я пока свяжусь с отцом и братом Святославы Игоревны.

Глава пятая

"В жизни останавливаться нельзя. Иначе, тебя догонит прошлое".

Святослава Миронова.

— Ты всё-таки согласилась, — констатировала Лиза, усаживаясь напротив меня.

Я отвлеклась от медсестры, что готовила систему для введения препарата, и перевела глаза на подругу. Кивнула и нервно поёрзала на неудобном стуле.

— Потерпи, это ненадолго.

— Зачем тогда система?

— Если не будет результата, то мы увеличим дозу, а пока остановимся на минимальной.

— Хорошо.

— Не волнуйся, Святка. Я с тобой, — Лиза успокаивающе улыбнулась и чуть махнула головой в сторону шефа. — И, смотрю, не только я. Тебя можно поздравить?

— Лиза! — прошипела я.

— Лучше злись, чем дрожи, — тихо засмеялась подруга. И вслух добавила:

— Мы готовы.

Она сама ввела мне иглу в сгиб локтя и, после короткого разговора с Рудковской, установила режим на капельнице.

— Тишина, — объявила Катерина Дмитриевна. — Мы начинаем.

— Свята, — мягко обратилась ко мне Лиза, — я буду задавать тебе вопросы, а ты постарайся поглубже заглянуть в себя. Нам нужен хоть какой-то отклик.

— Я думала, что будет гипноз, — встревожилась я.

— Пока постараемся обойтись. Возможно, препарат подействует и без него.

— Ладно, — согласилась я без особой уверенности.

— Итак, приступим. Подумай, какое у тебя самое раннее воспоминание?

Немного растерялась, но честно попыталась сосредоточиться.

— Наверное, из детского центра, — осторожно начала я. — Я помню как первый раз осталась там ночевать и немного испугалась.

Елизавета обернулась к папе:

— Когда это было, Игорь Николаевич?

— Позже, — одним словом ответил он.

Следующие несколько минут Лиза пыталась вывести меня на воспоминания о похищении, а я старательно копалась в своей памяти. Но как найти то, что, по моему мнению, даже не существовало?

— Нужен гипноз, — наконец вмешалась Рудковская, и Лиза вздохнула, соглашаясь.

— Смотри сюда, Свята, — сказала подруга, поднимая свой планшет напротив моего лица. На экране, растворяясь друг в друге, расходились цветные круги. Голова сразу потяжелела и закружилась, меня словно засасывало в туннель, образованный этими кругами. Я сглотнула и подавила порыв отвести взгляд.