Страница 7 из 20
– А кто же у них негласными агентами работает? Денег-то на это немного отпускается. Кто ж головой рисковать будет бесплатно? – спросил Струков несколько удивлённо.
– Когда как, Николай Никифорович, кто за совесть, кто из мести, кто по принуждению, кто за прощение мелких грехов и преступлений. Кто за вознаграждение, а кто – назло соседям и товарищам по службе. Они всех слушают да привечают для пользы дела. Из всего этого вороха информации выбирают главное и нужное в данный момент.
– Значит, всё по-прежнему. Или на голой вере, или на человеческой подлости, – задумчиво заявил Струков.
– Самое главное, что в Петербурге есть лаборатория, которой ещё нет нигде в России. Эта лаборатория может исследовать орудия и предметы преступлений, жидкости, припасы, документы и многое другое.
– Ну и зачем это баловство новомодное?
– Не скажите! Например, лабораторная экспертиза может дать ответ, есть в пятне на одежде кровь или нет? Человеческая это кровь или животного, женская или мужская. Был отравлен пострадавший, или умер сам. В общем, многим может помочь для расследования.
– Ну, а ещё что нового у северян?
– Ещё имеется хорошая картотека фотографий преступников и личных данных – роста, веса, особых примет, ну и всего другого, что позволяет опознавать преступников при повторном совершении преступлений ими. Для розыска лиц применяются розыскные листки, которые раздаются всем заинтересованным. Активно используются телеграммы в губернские города для ускорения розыска. Нам надо тоже немедленно создавать свою картотеку. Да всего сразу не расскажешь. Я подробный отчёт подготовил, в канцелярии оставил для вас.
– Да, нам этот опыт надо перенимать, иначе как работать. Ладно, поезжай, время не терпит. Хоть и приятно с тобой поговорить, новости петербургские узнать, но надо дело делать. Я тоже поеду нынче к обер-полицмейстеру, денег просить. Обещал он мне на развитие сыскной части. Да и к окружному прокурору надо заехать, доложить ему по планируемым облавам на Хитровке. С Богом! Поосторожней там в Туле. Если помощь понадобится, могу пару служащих в твоё распоряжение откомандировать, – закончил разговор начальник сыскной части.
– И вам, Николай Никифорович, удачи. Если что, телеграфирую. Честь имею, до доброй встречи! – сказал Евграф, встал и, откланявшись, вышел.
Глава 3 Московские тайные гости. Секта
На одной из московских улиц расположился богатый трёхэтажный дом купца Непогодина Артемия Афанасьевича. Несмотря на вечер, окна особняка горели огнями. Каждые десять минут к дому подъезжал новый экипаж. Из различных колясок высаживались дородные гости купеческого вида, в хорошей одежде, со слугами и без них.
Далее они в сопровождении встречающего их дворецкого входили в богатый дом. Там снимали верхнюю одежду, головные уборы в просторной прихожей и проходили в большую гостиную с камином.
Интерьеру гостиной мог бы позавидовать любой дворянский особняк с богатыми историческим наследием, звучной фамилией и древним гербом. Окна были украшены тюлевыми, кружевными занавесками. Возле стен, обшитых панелями из дуба, стояли мягкие диваны, декорированные бронзой и перламутром. Стены украшали многочисленные фотографии в дорогих и красивых рамках, большие зеркала. В центре комнаты стояли небольшие круглые столики со стульями вокруг них. На каждом из них имелось угощение – соки в красивой стеклянной посуде, небольшой самовар с чайными чашками, варенье и сладости. Между столиками сновали слуги, предлагающие гостям угощение.
Были они как на подбор – молодые, от двадцати до двадцати пяти лет, высокие, щеголеватые, с тонкими голосами и женоподобными лицами. Прибывшие гости тоже были похожи друг на друга манерой поведения, телосложением и общими чертами безбородых, широких лиц с дряблой кожей.
Однако одежда была дорогой и безукоризненной, так как шилась у лучших портных. У всех присутствующих имелись золотые часы-луковицы и массивные перстни. На шеях были повязаны белые платки, обозначавшие чистоту помыслов и жизни.
Первым делом по прибытии в дом гости по одному проходили для конфиденциального разговора в кабинет хозяина особняка, поднимаясь на второй этаж по специальной лестнице. При каждом был свёрток, видимо, с деньгами. Задерживались они там ненадолго, затем спускались вниз, в гостиную. Для того чтобы очередь не нарушалась, гостей сопровождали специальные слуги, приглашающие их на аудиенцию.
В гостиной дорогие немецкие напольные часы пробили девять часов вечера. Дверь кабинета широко открылась. Вышел сам хозяин дома, купец Непогодин, и начал гордо и торжественно спускаться по лестнице к общему собранию
Было ему около шестидесяти лет. Вся Москва знала о его богатствах и больших доходах. Денег на обустройство общественных мест он не жалел, поэтому числился в известных благотворителях. Лицо его, безбородое и дряблое, с обвисшими щеками, выражало саму любезность и радость от встречи с давними товарищами. Руки были заведены за спину, отчего большой живот казался ещё более огромным.
– Все в сборе, рад, рад! Ещё раз здравствуйте, милые мои голуби, уважаемые купцы. Прошу ваше степенство отужинать. В столовую, друзья мои, братушки, в столовую. Там и обсудим все общие вопросы. Всё уже накрыто, всё ждёт вас, други сердечные, – громко заявил купец первой гильдии и пригласил жестом гостей в следующее помещение.
Гости степенно прошли в столовую. Спокойно, с чувством высокого достоинства, заняли места без разделения по чину. Видимо, все они были равными между собой. Хозяин не присел, но занял центральное место во главе.
Большой стол на десять человек был заставлен различными блюдами. Здесь были рыбные паштеты, различная холодная рыба, соленья, белые грибы в сметане, пирожки, ананасы, дыни, персики и многое, многое другое. Только мяса и мясных продуктов не было. Красиво возвышались дорогие сосуды, только не с вином, а с чистой водой и напитками. Все сели, и установилась тишина.
– Братушки-братики, белые голуби мои ненаглядные, предлагаю вспомнить батюшек наших главных. Селиванова Кондратия Ивановича, Шилова Александра Ивановича, которые не умерли, а вознеслись на небо. Прочесть наставления их, – нараспев провозгласил Артемий Афанасьевич.
Гости встали и приготовились слушать. Лица у всех собравшихся были серьёзны и высокомерны. Слуги, сновавшие по столовой, замерли там, где кто стоял. В доме наступила тишина.
Артемий Афанасьевич оглядел присутствие и начал говорить с глубоким чувством переживания, нараспев, то повышая, то понижая голос: «Завещал наш Великий Кормчий, белый голубь, Кондратий Иванович, о жизни и вере в своих заповедях. Все их знают, да давайте вспомним вновь некоторые слова нашего искупителя.
Во-первых, живите чистотой и работайте со страхом, радуйтесь с трепетом и осторожностью. Завистников много, и они везде.
Во-вторых, будьте готовы к наказанию за грехи, учитель всё видит. Принимайте наказание нашего учителя-искупителя за благо. Имейте между собой искупительную любовь, веру друг другу, делитесь советами. Верьте учителю-искупителю, он говорил: «Где любовь, там и Бог. Где совет, там и свет».
В-третьих, бойтесь женской лепости и не заглядывайтесь, братия, на сестёр, а сёстры – на братиев. Удалите ключи ада, данные мужчинам в наказание, и жизнь ваша станет святой и сладкой. Ибо присутствие похоти и желания является грязным.
В-четвёртых, не входите в праздные разговоры. От этого не столько душе подмога, сколько внутреннее смятение и тревога. Поэтому при беседах надо со страхом и трепетом нашу службу и веру продолжать. Так надо от чужих людей молчать, как будто бы в гробу лежать.
В-пятых, не за лепостью умом своим бежать, а чистотою мыслей думы украшать. Как говорил и завещал наш Великий Кормчий: «Лепость человеческой душе пагубна». Лепость, яко вселютейший змей, всю вселенную пожирает, к вере не подпускает и от веры отвращает. Мучили и лютовали над нашим учителем. В городе Туле распинали его, голову сургучом обливали. В других местах, тюрьмах и ссылках, издевались над плотью его, а он ради нас страдал. Сто тюрем обошёл, а нас нашёл и к вере привёл. Будем, братики сердечные, верны ему. За дело наше верное не страшитесь ни темниц, ни кандалов. Тайн наших никому не рассказывайте, тому и учеников своих учите. Помните всегда – при ходьбе поворачивать направо, если в этом необходимость имеется. Так как наше дело правое, а если не получится, то замолить такую ошибку как можно скорее нужно. В этом большой смысл укрыт. Вина не пейте, мяса не ешьте, мирских песен не слушайте, ругательных слов не произносите. Имени дьявола не говорите. А уж если необходимость будет, заменяйте это имя словом «враг». Отвечайте, братушки, как учителя велели».