Венец эволюции

— Ничего-ничего, прорвёмся. Надо будет и Романовы подвинутся, — бурчал я, размышляя вслух и проворачивая ключ в замочной скважине, дабы открыть свой кабинет.

— Куда Романовы подвинуться?

— Матерь божья… — вздрогнул я, едва открыл дверь. — Вы тут откуда взялись?

Екатерина Соколова собственной персоной находилась прямо в моём кабинете, закрытом кабинете. Она спокойно стояла напротив книжной полке и изучала взятые мной из библиотеки академии книги.

— Вы много читаете.

— Да, предпочитаю учиться за счёт чужого опыта.

— Но от ошибок всё равно никто не застрахован.

— И это мне известно, а как вы…

— Бородатый мужчина крайне ухоженной внешности пропустил меня. Кажется… другие работники звали его Бородачом.

— А закрыто почему?

— Для безопасности, наверное, — пожала плечами Екатерина и невинно улыбнулась.

Меня же чуть холодный пот не пробил. Ну Бородач гений, конечно, представительницу рода Соколовы запирать, это же надо до такого додуматься.

— Нужно будет с ним поговорить. Приношу извинения и…

— Не надо слов, Саш, не надо. Давай перейдём сразу к делу.

И Екатерина села в кресло напротив, после чего взглядом указала мне на моё место. Забавно, она вроде и сидит на месте просящего, кресло у неё хуже моего, однако в воздухе прямо витает её самоуверенность и желание самой диктовать правила.

И неудивительно, её род один из самых крупных. Сам Государь к главе рода Соколовых за советом порой ходит. Впрочем, чаще эти моменты обсуждаются на собраниях дворянства. В общем, опасные они, эти Соколовы. Проглотят и косточки выплюнут.

— Так… чем могу быть полезен?

— «Долг и право», это ведь не одноразовая организация? — Екатерина скорее утверждала, чем спрашивала. — Хочу посмотреть на полные списки членов.

— Ещё нет никакой организации, как и списков. Просто…

— Нет-нет, не нужно мне по ушам ездить. Говори прямо. И не ври, ложь я чувствую за версту.

— Это не организация, и я не вру, — уверенно заявил я и соединил ладони, поднеся их к подбородку, а затем уставился прямо на Екатерину, которая решила поиграть со мной в гляделки. — Чего хочет глава рода?

— Он пока что наблюдает. Ему интересно как будут развиваться дальнейшие события.

— Если хотите, то можете вступить…

— Ха-ха-ха, да, лазутчики не соврали. С чувством юмора у тебя всё хорошо.

— Я не дам себя поглотить.

— Знаешь, моя семья бывает очень убедительной.

— А я бываю очень упёртым и принципиальным.

— Ты действительно думаешь отказать Соколовым?

— Вы ещё ничего не предложили.

— В перспективе.

— Нужна конкретика.

Пауза, молчание. Екатерина сверлит меня взглядом, я сверлю её. Пришла тут права качать, в прошлом мире меня смогла убить только ядерная ракета. Ага, испугался Соколовых, проверяй.

— Как ты только столько прожил с таким характером? — усмехнулась Екатерина и поднялась на ноги, после чего достала из сумки пачку купюр. — Благодарность на пять тысяч шашек, на имя Соколовых.

— Пять тысяч? — у меня от такой цифры сердце удар пропустило.

— Да, а что, производственных мощностей не хватит?

— Кхм, хватит. Не переживайте.

— Отлично.

И Екатерина улыбнулась мне в последний раз, после чего ушла. Я же остался смотреть на здоровенную пачку купюр по пятьдесят рублей каждая. Кредитный билет, государственный, двуглавый орёл справа, портер Николая Второго слева. И подпись управляющего. Номер, разумеется, тоже есть.

Да уж, денег у Соколовых очень много, влияние их сильно, да и в самом роде потомственные одарённые. Фактически род Соколовых является армией, да, настоящей армией. Каждый член их рода, ходит с гвардией, многие сражаются на фронте. Сам глава рода, наверное, тоже очень силён в магическом плане.

И они явно положили на меня глаз. Только вот… в мои планы не входит подчинение кому-то. И становится Соколовым-Лебедевым я не планирую. А значит быть конфликту.

Глава 20

— Хорошо выглядишь, Бородач, — произнёс я, глядя уже не на мужика, а на мужчину, а ведь ещё недавно он был просто бомжом с нулевыми перспективами. — Вот деньги, раздай парням. Так же потом бери самых красноречивых и начинай торговать на улицах. Лучшие точки я пометил. Пробуйте, экспериментируйте, впаривайте, но никому и никогда не врите. Засрёте моё имя и вылетите отсюда быстрее пули.

— Будет сделано, — довольно произнёс Бородач, зарплата которого росла не по дням, а по часам, но всё же не так быстро, как амбиции.

Бородач помогал мне с бумагами, всегда выполнял личные поручения в срок, искал новые кадры у конкурентов, так ещё и работал руками, делал игрушки в свободное время. Он вкалывал как проклятый, не спал и не ел. И вот он уже получает больше ста рублей в месяц.

Ушлый очень, но и трудолюбивый. Только вот…

— Куда он эти деньги тратит? Семьи у него нет, распутный образ жизни не ведёт. Копит на что-то поди… Впрочем, это его дело.

Время летело очень быстро, прямо молниеносно, ещё, казалось бы, вчера отмечали новый год, а вот уже февраль подходит к концу. Проснулся, работа с документами, побежал на пары, занятия в академии, дополнительные уроки с наставниками, в промежутках сидишь и пишешь письма, затем приходишь обратно на завод и снова сверяешь документы таблицы, оцениваешь доходы, прикидываешь расходы, выясняешь прибыль, пытаешься оправдать как можно больше налоговых вычетов, затем заполняешь декларации, исправляешь декларации, отчитываешься перед банком за субсидии и кредиты…

Знаете, вот сижу порой и думаю, как же хорошо моим рабочим. Получают себе достойную зарплату, знают, что им делать, приходят домой и прекрасно проводят время с семьёй. И радуются жизни, всё у них плюс-минус прекрасно. А я сейчас шаг не туда сделаю и весь бизнес медным тазом накроется, после чего я на такие бабки попаду, что хоть вешайся.

— Господин Лебедев, — вдруг раздался стук и после моего разрешения в кабинет вернулся Бородач.

— Что случилось? С деньгами что-то не так?

— Нет, всё в норме, как всегда… тут это… к вам гости.

И Бородач посторонился, после чего в проходе я увидел младшего Суханова уже успевшего зализать раны.

Я кивнул Бородачу, тот легко поклонился и ушёл, а я остался смотреть на своего гостя.

— Присаживайся, что стоишь? — предложил я, но Суханов сделал вид что не услышал меня и просто подошёл к столу, встав прямо передо мной или вернее перед моим столом.

— За что убили мою семью?

— А ты не знаешь? — я искренне удивился, но по роже Суханова было видно, что он вряд ли пришёл сюда шутки шутить.

— Не знаю.

— Хм… ну… за связь с революционерами. Твой отец и твой старший брат очень плотно с ними сотрудничали. К слову, оружейный завод на них и работал. Имелся подземный цех.

— И ты за мной следил? Сразу всё просчитал, чтобы отжать у моей семьи завод?

— Да. Верно. Правда, про революционеров я не знал, но после нашего конфликта в столовой сразу определил тебя в слабое звено. Так что даже если бы не вскрылись неприятные факты, я бы нашёл другие способы получить желаемое. Всё же вы слабы, а ты поступил крайне глупо. Ты на меня обижен?

— Я зол, что проиграл, но не обижен. Среди дворянства всегда действовал принцип либо ты, либо тебя. Все великие рода построили своё величие на чужи костях. Но… одного понять не могу. Почему не тронули меня, мою сестру и мою мать. Ты специально избил меня, чтобы моя семья после праздника поехала не домой, а в больницу?

— Да, но это была инициатива Андрусенко. Хотя лично я был уверен, что вы там все замешены. Более того, я и сейчас в этом почти уверен. Ты может ещё что-то не понимал, как и твоя сестра, но твоя мать… она точно всё знала. Однако полковник был настоящим офицером, семью он трогать не пожелал. К тому же и твой отец пошёл на сделку. Предоставил нам кучу информации, в бумажном виде, а затем застрелился, чтобы избежать пыток. И как видишь… слово Андрусенко держится даже после его смерти. Ни твою мать, ни твою сестру, ни даже тебя никто не тронул. Хотя видит Бог, некоторые очень хотели отправить тебя в казематы и вытащить клещами всё, пусть даже ты ничего и не знаешь. Просто для того, чтобы убедиться в этом. Но такие методы сочли варварскими и бесчестными. В свою очередь красные примут это за очередную слабость или даже глупость.