Страница 6 из 61
Это подстегнуло, дало надежду на то, что она может выжить. Прыгнув в руки своего спасителя, Танита позволила усадить себя верхом на лошадь. Ещё двое выживших воинов поскакали следом.
Почти к утру они смогли выехать на дорогу, ведущую к большому шумному городу. Полусонная Танита закопошилась, пытаясь хоть немного размять затекшие за ночь руки и ноги, да еще спина болела, неприятно потягивая. Эх, как глупа она была раньше, когда сетовала на неудобства поездки в экипаже.
-Сиди смирно, скоро приедем, - раздался голос стражника. Танита подняла голову- а он, при свете дня, оказался совсем молоденьким. Светлые волосы, чистые голубые глаза.
-Как ты их увидела?- вдруг спросил он девочку. Танита растерялась - как это объяснить? Да вот как его видит- так и их. Почему только никто другой не заметил.
-Не знаю, - наконец, выдавила из себя - Я сразу заметила, что они...ну, мертвые.
-Нежить.- скривился воин, покрепче перехватывая ее под ребра- Обычно их истинное обличие видно многим, да и далеко от леса эти твари не суются. Но в иных местах есть сила, вот и может оборотничать нежить, прежнюю жизнь возвращать. Видимость прежней жизни. - добавил он и замолчал.
Таниту так и подмывало спросить - а как же экипаж? Он из той жизни, призрачный? Или принадлежал каким-то менее удачливым горемыкам, что на свою беду рискнули поехать по этому гиблому месту до них? Куда делся старик? Она видела лишь женщину и ребенка. Впрочем, меж тел остальных, могла и не заметить. Но девочка не осмелилась расспрашивать.
Рясны*- женские украшения. Состояли из нескольких рядов бусин, каменьев. Привязывались к головному убору или ленте на голове.
Дайна**( авторское) - обращение к благородным замужним дамам. Аналог " миссис". Незамужних называли " дана". Маленькую девочку могли ласково назвать " данка", что, по сути, означало " девочка, дитя".
Мужчин же всех возрастов называли " дан". Впрочем, детям мужского пола не полагалось никакого обращения. Их звали просто по имени до поры вступления в мужской возраст
4
В Даттсбурге их встретили весьма приветливо- сказывалась близость столицы, ибо сразу узнали воинов Князя по знакам Короны, расступаясь перед ними да перешептываясь. Низенький полный хозяин угодливо рассыпался в любезностях, конечно, причиной тому были золотые, что щедро выложил на деревянную стойку перед ним Вацлав, тот самый воин, что спас ей жизнь. Двое других сразу же бросились наверх- отоспаться после долгой дороги.
Вацлав, велев принести полотенца, ванну да теплой воды, неуловимо напомнил ей Эльгу - та тоже вот так заботилась о своей маленькой подопечной. Девочка улыбнулась, вспоминая её:
-Сейчас принесут все необходимое, прими ванну. Затем принесут еды. А я пока спущусь вниз- Вацлав не сообщил, зачем. Видно, считал бессмысленным объяснять это малому ребенку. А, может, по нужде или прогуляться желает? Танита, любуясь рослым статным воином, сама не заметила, как на лицо её набежала тень:
-Ты чего?- склонился он над ней, заглядывая в глаза.
Вздрогнув, она попыталась скрыть смущение вопросом:
-Я ...ты говорил, завтра мы прибудем в столицу.
-Не в столицу - поправил ее юноша- Князь живет недалеко от столицы, а мы едем к нему.
-Зачем?- тут же вставила Танита, надеясь, что хотя бы он расскажет ей об этом. Но и Вацлав был непреклонен:
-Этого я сказать не могу- он потрепал ее по рыжим кудрям- Сейчас всё принесут, и я закрою тебя. Так нужно. И поставлю Фарда у двери, потом отоспится. Вернусь я быстро, не переживай.
Он сдержал слово, обернувшись так быстро, что девочка едва успела вымыться да проглотить пару ложек вкусной каши с мясом, что принесли слуги. В руках Вацлава был небольшой свёрток. Положив его на стол, перед девочкой, он бросил:" Это тебе. Поешь- разверни".
Расправившись с едой в несколько мгновений и от голода, и от интереса- что же там, внутри, девочка вытерла руки о себя, вызвав тем самым тихий недовольный стон Вацлава, она принялась разворачивать сверток. Внутри оказались сапожки из самой нежной кожи, украшенные по бокам пряжками с камнями. Смешные нижние штанишки, сорочка и платье насыщенно зелёного цвета. А также теплый черный плащ, подбитый мехом поверху- по ночам уже холодало.
-Все, что удалось найти из готового - небрежно бросил Вацлав- переодевайся, потом пришлю служанку, чтобы причесала тебя.
Он, наспех съев свою порцию, вышел, вновь закрыв дверь. А Танита то гладила платье, то прижималась к его нежной мягкой ткани щекой, то любовалась им нм вытянутых руках, будто нн веря, что такая красота теперь принадлежит ей. И как это он сказал " что удалось найти"? Да оно ведь- самое чудесное в мире. Даже в деревне или городе, где несколько раз они были с мамой, никто из детей, встреченных ими, не был одет так прекрасно.
Платье было едва заметно велико, а вот сапожки - впору. Когда пришла худенькая болтливая служанка, заплела ей две косы, перевив их цветными лентами, вплетя туда бусины, Танита невольно бросилась к небольшому грязноватому зеркалу на стене, оглядывая себя. Неужели это- она? Даже выглядит намного старше, серьезнее.
"Ах, простите, дан!"- запрыгала она на месте, подражая тем богатым дайнам, о жизни которых толком-то и ничего не знала-" Я согласна потанцевать с вами"- и она принялась, смеясь, кружиться по комнате. Наконец, устав, она остановилась-" Что вы говорите, дан? Замуж?".
У порога раздался смех. Вацлав! Лицо Таниты запылало- какой позор! Он всё видел.
-Да вы- будущая сердцеедка, "дана",- на сердце девочки сделалось тепло от того, как он назвал ее. Не " данкой"- " даной". Словно бы она была уже взрослой. Сарказма в голосе юноши наивный ребенок не уловил. Но тут же воин вернул её с небес на землю:
-Я сейчас лягу спать, а ты можешь поиграть - он бросил ей невесть где найденную тряпичную куклу. Словно она в них играет! - Жаль, ты грамоте не обучена. Так бы принес что.
Наглец! Умудриться столько раз обидеть- и самому того не заметить даже. Вон как устроился поверх покрывала и заснул мигом!
"Грамоте не обучена"- мысленно передразнила она Вацлава. А где им было книги-то взять? Заклинания- и те мама в памяти лишь хранила, хоть читать да писать могла. Ну, разве что еще в старых свитках. Да и для них, как и для деревенских книги- дорогое удовольствие. Нет, конечно, мама собиралась начать ее обучение, говорила, что пришла пора. Вот только...и девочка, обняв куклу, тихо заплакала, свернувшись в углу на стареньком кресле.
Выехали утром. К вечеру уже были у Славина- так назывался город, где правил Князь. Город да несколько сел вокруг него - всё принадлежало Князю. Привратники, сперва сурово поинтересовавшись, кто там, тут же бросились открывать, едва заслышав имя Вацлава и его голос.
Танита во все глаза смотрела на шумную толпу вокруг, на дома, так непохожие на деревенские. На наряды, что казались ей подчас невыносимо яркими, но прекрасными. Мужчины были в брюках, красивых жилетах и рубашках, в подчёркивающих стать сюртуках поверх всего. Женщины- о, те словно стая райских птиц. Наряды, украшения. Танита пару раз едва с лошади не упала, зазевавшись на очередной. Не поддержи ее Вацлав вовремя- так и рухнула бы на мостовую.
В замок Князя, что возвышался над домами, прибыли, когда девочка уже порядком подустала от пестроты в глазах. Ох и далеко же живет этот Князь, очень далеко. Впрочем, это свидетельствует лишь о его богатстве - вон, один город какой большой. И, почитай, ему принадлежит. Нет, формально, конечно, короне. А Князю - земля с деревнями и селами. Но всё же. Наверно, мама сумела договориться, чтобы её, Таниту, приняли прислуживать в замок. Это, конечно, звучало невероятно. В городе и своих желающих наняться в замок, наверняка, с лихвой хватало. Но если учесть, какие важные господа подчас приезжали к ним, то вполне могло быть правдой.