Разреши мне любить

Во-первых, Лорд позволил Еве вести себя, как обычно. Он только делал вид, что держит ее в рамках, а на самом деле наблюдал. Ему было любопытно, какая она, что ей нравится, как она проводит время. Ведь можно и не притворятся во время сессии, просто играть роль, отличную от привычной.

Ева дерзила, в свою очередь испытывая терпение Лорда, но в ней он так и не заметил ни стервозности, ни истеричности. Она была нежадной, ничего не просила и не капризничала. Если ей что-то не нравилось, например, из еды, просто не ела. Если удавалось угодить, искренне благодарила.

Во-вторых, Лорд постепенно приручал крошку. Он каждое утро провожал ее на работу, заставляя одеваться по своему вкусу. Чтобы она не забывала о нем ни на минуту, он использовал игрушки: влагалищные шарики или анальную пробку. Вечера он проводил с ней, за каким-нибудь невинным занятием. Если они смотрели фильм, то крошка сидела у него на коленях. Если гуляли по парку, то под руку.

Лорд пытался ее разговорить, но Ева охотно общалась на любую тему, кроме запретной. В конце концов, он нанял частного детектива и заказал расследование в России. Он хотел знать о ней все.

Каждый вечер Лорд ложился на кровать, рядом с крошкой, и она засыпала в его объятиях. По идее, он выполнял функцию плюшевой игрушки, но его это не злило. Ева заново училась доверять.

Он терпеливо ждал, когда ее сон становился крепким, и уходил к себе, чтобы с утра присутствовать при ее пробуждении.

 - Я прочитал заключение, - сообщил Лорд за ужином, делая вид, что занят стейком.

Он вполглаза наблюдал за Евой, которая с аппетитом уплетала салат с креветками. Услышав новость, она нахмурилась и отложила вилку.

- Мне готовиться к наказанию? – спросила она прямо.

- Ты знала, что оно неизбежно.

- Да, сэр, - согласилась Ева. – Разрешите мне… встать из-за стола?

Он с удивлением заметил, что она расстроена. Понятно, что радоваться тут нечему, однако и голос дрожит, и глаза как-то подозрительно блестят.

- Ты почти ничего не съела, - произнес он.

- Я не голодна.

Можно уличить крошку во лжи, еще минуту назад с аппетитом у нее все было в порядке, однако Лорд небрежно махнул рукой:

- Иди.

Он заставил себя доесть все, что лежало на тарелке, и лишь потом отправился за ней следом.

Ева сидела на широком подоконнике, спрятавшись за шторой. Лорд уже знал, что ей нравится это место. Она даже натащила туда подушек, чтобы было удобнее.

- Что тебя так расстроило? – спросил он без обиняков.

- Я боюсь, - ответила Ева тихо.

Она избегала его взгляда, прислонившись лбом к холодному стеклу.

- Что? – Лорду показалось, что он ослышался. – Крошка, не утрируй. Да, я обещал тебе наказание за то, что ты закатываешь глаза, когда разговариваешь со мной. Да, оно не будет приятным. Но это всего лишь часть нашей игры, и ты это знаешь.

- Я боюсь… - повторила она и медленно к нему повернулась. – Боюсь, что-то изменилось после… того разговора…

- Ничего не менялось.

- Да, пока мы вечерами играли в скрэббл!

- Напомню, что ты здесь не для этого.

Стащить бы ее с подоконника, уложить на колени и… А, собственно, почему бы и нет?

- О да, я же ваша игрушка, сэр, - ядовито ответила Ева.

Это и стало последней каплей.

- Ты права, крошка.

Лорд перехватил ее за талию и легко перебросил через плечо. Она дернулась пару раз, но быстро притихла. Он скользнул взглядом по комнате: нести Еву в комнату, оборудованную для игр, не хотелось, как и использовать для порки ремень. Похоже, это ее любимый девайс.

Ага! Он заметил у зеркала щетку для волос с идеально ровной деревянной поверхностью. То, что нужно.

Лорд сбросил Еву на кровать, перевернул на спину и одним движением сдернул брюки вместе с трусиками. Отскочившая пуговица звонко ударилась об пол. Притихшая Ева и не думала сопротивляться. Так же быстро он сорвал с нее блузку и бюстгальтер.

- Принеси щетку для волос и попроси о наказании, - велел Лорд, спихивая Еву с кровати.

Она побледнела, открыла рот, чтобы возразить, но передумала, однако с места не сдвинулась.

- Можешь закатить глаза, - подсказал он. – И мы продолжим в клубе. Повторить?

Она отрицательно качнула головой и закусила губу. И, наконец-то, шагнула к зеркалу. А потом медленно, чертовски медленно опустилась на колени, всем своим видом демонстрируя, что она думает об альфа-самцах. И, между прочим, отсутствие одежды нисколько ей не мешало.

Дальше дело пошло веселее.

- Сэр, пожалуйста, накажите меня за то, что я непочтительно вела себя во время разговора с вами, - отбарабанила Ева, как по учебнику, и протянула щетку.

- Ты можешь быть милой, крошка. – Лорд не удержался и ласково погладил ее по щеке. – Ложись на кровать, на спину. Ближе к краю, ноги кверху.

С большим удовольствием он отшлепал бы ее на коленях, однако эту, более интимную позу, он приберегал для сексуальной порки. Сейчас же требовалось доставить Еве как можно больше неудобств.

Раздраженно шмыгая носом, она легла, как он велел, и обхватила ноги обеими руками.

Прекрасно! Лорд припечатал щетку к ее ягодице – сразу сильно, без разогрева, оставляя ярко-красный след на белой коже. Ева взвизгнула: то ли от неожиданности, то ли из вредности. Но давить на жалость теперь бесполезно, и Лорд продолжил порку, сильно и хлестко нанося удары.

Ева больше не взвизгивала, лишь пыхтела, да шипела сквозь зубы. Лорд не щадил ее, хотя и жалел. Если смотреть правде в глаза, то она сама нарывалась, видимо, в надежде, что любая порка будет в радость. Так что стоило ее проучить. Лорд надеялся, что ему никогда не придется наказывать крошку перед посетителями клуба.

Он молчал: читать нотации – не его стиль. И не давал передышки, чтобы она прочувствовала боль. В итоге шипение сменилось всхлипами, и Ева попыталась прикрыть горящие ягодицы руками. Он не стал бить по пальцам, только рыкнул строго:

- Руки!

Ева послушалась, но после первого же удара вновь прикрылась. Лорд сдернул галстук и быстро обмотал им ее запястья, фиксируя их под коленями.

Еще несколько ударов – и Ева расплакалась в голос.

- Пожалуйста, не надо… - умоляла она. – Я больше не буду… сэр…

- Считай до шести, Ева. И после каждого счета благодари меня за этот урок.

- Один… спасибо, сэр… - прорыдала она, вздрогнув от очередного удара.

Всего шесть, по три на каждую ягодицу. И какое счастье, что все позади! Лорду и раньше доводилось наказывать – не всегда за дело, иногда по заранее обговоренному сценарию, никогда в гневе, но чаще все же в равнодушии. Сейчас он впервые наказал женщину, которая ему не безразлична. Свою милую крошку.

Нет, он не жалел. Он сделал то, что должен был сделать. Однако хотелось утешить, обнять и вытереть горькие слезы не потому, что так надо, а потому что он не мог оставаться равнодушным.

Лорд развязал галстук, и Ева перевернулась на живот, подтянула подушку и зарылась в нее лицом, чтобы приглушить стоны. Холодная мазь от синяков, пожалуй, поможет ей лучше, чем его объятия.

Когда он вернулся в комнату, Ева уже спряталась под одеялом, завернувшись в него, как гусеница в кокон. Приглушенные всхлипы подсказали, что она до сих пор не может успокоиться. Неужели так больно? Мазохистке?

Лорд наклонился и погладил крошку по плечу. Она тут же затихла и напряглась.

- Вылезай, - велел он. – Живо.

- Еще не все? – спросила она, выглядывая из-под одеяла.

Грустная мордочка, заплаканные глаза, дрожащие губы. Если бы Лорд собственноручно не доводил Еву до сабспейса, то сейчас усомнился бы в том, что она любит боль.

- Не все, - ответил он жестко. – Ляг ровно, подушку положи под живот.

- Кайл, пожалуйста… - захныкала она. – Я все-все поняла, честное слово.

Захотелось врезать ей еще раз, чтобы «выбить дурь». Она никогда не вела себя, как плакса.

- Ева, похоже, ты понимаешь только угрозы? – холодно осведомился он. – Хорошо, слушай. Если мне придется повторять что-то дважды, тебя ждет наказание в клубе.