Пари на мужа

Я тоже угадала, все так и было: и ароматы, и прогулка, и поцелуи. И крепкие объятия, и жаркий шепот, смущающий меня до горящих от стыда щек. Влад соблазнял… Ох, как соблазнял! Он не позволил себе ни одного пошлого жеста, зато так красочно описывал все, что хочет со мной сделать, что я дышала часто и прерывисто, возбуждаясь от собственного желания.

Единственный, кто ошибся — это Пашка. Я вернулась домой, как и собиралась, отказавшись идти с Владом в гостиницу. Кто бы знал, чего мне это стоило!

Возможно, я поступила глупо. Зачем ломаться, если нас тянет друг к другу? Мы взрослые, и оба в состоянии отвечать за себя. И все же… все же… Все же мне не хотелось стать слишком доступной. Влад прекрасно видит, как я на него реагирую, но следующий шаг должен быть осмысленным, единственно возможным.

И только после того, как я приму окончательное решение о пари.

Утром я проснулась раньше всех и валялась на диване, прокручивая в голове вчерашний вечер. И мысленно складывала воспоминания в шкатулку, как драгоценные украшения. Тепло рук Влада, шероховатость ладоней, вкус губ — то мягких, как пух, то требовательных и грубых, бархатистый голос с хрипотцой, ласковые слова, заразительный смех. Когда я отдала Владу подарок, от его взгляда, изумленного и благодарного одновременно, по коже побежали мурашки. А ведь это такая ерунда — всего лишь фенечка.

Я вертела в руках фигурки из бронзы: ежик и дракон. Интересное сочетание. К драконам у меня особенное отношение после игры, созданной Беркутом. Можно сказать, я их фанат. Так что это? Знак? Выбрав Влада, я не потеряю игру?

Брякнул телефон, и губы расплылись в улыбке.

«Доброе утро, солнышко».

Я выглянула в окно: Влад стоял во дворе, у нашего крыльца. Естественно, я выскочила из дома. А что? Приличная у меня пижама, шортики и маечка.

Увидев меня, Влад улыбнулся, но почти сразу лицо его вытянулось, он нервно сглотнул и взлетел вверх по ступеням.

— Доброе утро, — пискнула я, почти прижатая к двери его телом.

— Янка, ты что творишь? — выдохнул он. — Ты бы еще нагишом вышла!

— Держи себя в руках. — Я не смогла сдержать смешок. — У тебя дела.

— Так это месть? Из-за того, что я занят?

— Это желание увидеть тебя, глупый, — вздохнула я. — Ладно, пока. Удачного дня, Влад.

Уйти без поцелуя мне не позволили, несмотря на протесты. Я зубы, между прочим, еще не чистила! И не хочу обниматься на глазах у его бабушки. И вообще, соседи!

Влад плевал на мои возражения. И обнял, и поцеловал, и шепнул на прощание, что обязательно мне позвонит. Я так и не поняла, куда он отправился. Скрывая от него свои проблемы, я старалась не нарушать его личное пространство. Впрочем, скрывать осталось недолго. Я сделала свой выбор, даже если мне придется о нем пожалеть.

Куда там ведет дорога, выстланная благими намерениями?

Едва я вышла из душа, как раздался звонок. Я схватила телефон, уверенная, что это Влад. А кому еще я нужна? С мамой связь вечером, по интернету, а друзья здесь, рядом.

— Да! — выпалила я радостно.

— Яна… — простонали в трубке. — Мне так плохо, Яна…

Не Влад, это точно. Его голос я не спутаю ни с каким другим, так что испугать меня не получилось. Кто это может быть?

«Геннадий!» — щелкнуло в голове.

— Что случилось? — поинтересовалась я из вежливости.

Тяжко вздыхая, Геннадий поведал мне, что сгорел на солнце в горах и испытывает адские муки от боли и голода. Болит обожженная кожа, а здоровье не позволяет ему выйти из номера, чтобы поесть. И не могла бы я побыть его ангелом и спасти, от всего разом. Круто, да?

Я честно собиралась отказаться, пока он жалобно не прошептал:

— Яна, мне тут больше не к кому обратиться.

Почему богатые такие жадные? Как выяснилось, остановился Геннадий не в гостинице, не в санатории и даже не в пансионате, а в хостеле. То есть, никакой медицинской помощи, никаких заказов еды в номер.

— Мы ответственны за того, кого приручили? — хмыкнул Пашка, когда я рассказала о звонке. — Хочешь, я к нему схожу?

— Хочу, — пробурчала я. — Но пойду сама. Иначе как-то… неудобно.

— Я б сказал тебе, что неудобно, — вздохнул он. — Хорошо, давай вместе.

— Нет. Я не собиралась его искать, но если уж так случилось, то заодно попрошу… об услуге.

— О, так ты выбрала игру?

— Нет. Завтра я расскажу все Владу, в любом случае.

— Но он может не понять… — осторожно заметил Митя и смутился. — Яна, прости, но сложно не заметить, как он ревнует.

— Я только отнесу лекарство и еду, — ответила я резче, чем собиралась. — Если для Влада это преступление, то это его проблемы.

Сердце болезненно сжалось, стоило мне представить, что я ставлю под удар. Ох, как быстро я привязалась к Владу… Честно говоря, это пугает. Не хочется устраивать проверку нашим отношениям, но… может, лучше рвать сейчас, пока мы не успели прорасти друг в друга?

Нет, все будет хорошо. Я не делаю ничего плохого. Не могу же я отказать человеку в помощи?

— Что купить из еды? — спросила я. — Не соображу, что лучше.

— Не надо ничего покупать, — сказала Аля. — Я вчера готовила на ужин жаркое. Еще есть маринованные баклажаны, овощи. Я тебе соберу, пусть поест домашнего. Может, и правда, согласится тебе помочь.

— Да. Красотой я его обаяла, умом поразила, осталось проложить путь к сердцу. Да шучу я, шучу! — добавила я, заметив, как нахмурились Пашка и Митя. — Не нужен он мне.

— Я пойду с тобой, — мрачно произнес Пашка. — Не обсуждается!

— Мы на улице подождем, — добавил Митя прежде, чем я успела возразить.

— Так будет лучше, — согласилась Аля. — Кто его знает, болен он или заманивает.

Геннадий не соврал. Я даже испугалась, увидев его ярко-алые лицо и шею. Он вышел ко мне в майке, но вчера, видимо, на нем была футболка, потому что граница ожога резко контрастировала с белой кожей, как раз по вырезу горловины.

Жуткое зрелище. Я представила, какую боль он испытывает, и содрогнулась. Не зря он попросил купить обезболивающее.

— Может, все же вызвать скорую? — предложила я. — Или отвести тебя в больницу?

— Не надо. — Геннадий покачал головой. — Мне, знаешь ли… стыдно. Так глупо, забыл о головном уборе, отправившись в горы.

Кроме лица и шеи ожог был на руках, но там все же поменьше, не такой сильный.

— Тогда давай лечиться, — бодро сказала я, выставляя на стол пенку, таблетки и баночки с едой.

Все же богатые — чудные. В больницу ему ехать стыдно! Или это чисто мужские заморочки?

Геннадий, замерев, сидел на стуле и стонал сквозь зубы, пока я наносила на кожу пенку от ожогов. Таблетку он выпил сразу.

— Яна, ты прости, что я так тебя… использую.

Когда я закончила, он вежливо коснулся губами моей руки. Самое время попросить об ответной услуге! Я даже воздух в легкие набрала, но…

— Да ерунда, — выдохнула я. — Мне несложно.

И отняла руку.

Не могу! Не могу! Не могу!

Нет, я не боялась ни Влада, ни его реакции. Мне стало противно. Да я две игры придумаю взамен этой! Три! Уж не это ли имел в виду Пашка, когда говорил, что пари я не выиграю? Знал, что не смогу… Знал!

— Яна, я хочу…

— Ты поешь, пока теплое, — перебила его я. — Там все вкусное, домашнее.

— Точно ангел, — простонал Геннадий, когда по комнате поплыл запах жаркого и маринада. — Ты еще и готовить умеешь!

Я не стала его разубеждать.

Баночки он опустошил быстро, чуть ли ни вылизав все дочиста. Я только подумала, что такими темпами мне ему еще обед и ужин придется доставлять, а это в мои планы никак не входило.

— Тебе лучше? — спросила я, когда он поел.

— О да. В твоем присутствии…

— Мне пора.

— Как? — растерялся Геннадий. — Я думал, ты останешься…

— Не могу, меня ждут.

— О… ну… а как же…

— Напиши список, я схожу в магазин. Могу найти для тебя телефон доставки готовой еды. Но не останусь, прости.

Под слоем лечебной пенки невозможно было разглядеть, что он чувствует. Взгляд стал каким-то собачьим, жалким. Ничего, Гена, у тебя есть мама. А у меня — Влад, ради которого я готова потерять и работу, и игру.