Пари на мужа

— Отцы воспитывают детей в одиночку, — возразила я.

И тут же пожалела об этом. Какая же я дура! Бить по больному месту… Митю перекосило, но он мужественно ответил:

— Я слабый человек, Яна. Воздержание не относится к числу моих достоинств.

«Где твоя мама, Ванечка?» — «Я живу с папой и его мужем».

Даже страшно представить, на что обречен ребенок в нашем «толерантном» обществе. Митя не звезда, чтобы с потолка плевать на общественное мнение. Его ребенка не просто заклюют — затравят. И уезжать из страны Митя определенно не хочет. Наверное, из-за тех же родителей.

— Сестра предложила оформить Ванечку на нее. Это выход. Она — мать, и я рядом, и родителям спокойнее. Всем хорошо.

— Всем? — не удержалась я. — Да, всем. Кроме тебя.

— У меня есть Паша.

— Ты расскажешь ему?

— Паше? — удивился Митя. — Он давно знает.

— Ване. Когда он вырастет, ты расскажешь ему правду?

— Не знаю. Не уверен. Зачем портить ему жизнь?

Я не нашлась, что ответить. Это не мое дело, и право Мити решать, что лучше для его сына. Но как же несправедливо! Всем хорошо, кроме самого Мити. А он… Он стерпит, выдержит, сдюжит. Как настоящий мужчина. По-моему, на такие поступки способны только очень сильные люди.

— А родители Ваниной мамы? — вспомнила я. — Той, настоящей. Они не хотят видеть внука?

— Нина детдомовская. С пороком сердца нельзя было рожать… Я не знал, что так…

— Мить, не вини себя, — перебила я.

Глупые слова. Видно же, что винит, и еще долго будет винить. Такие раны плохо заживают, гноятся годами. А из меня какой помощник? Если кто и справится, так это Пашка. И все же…

Я пересела к Мите и обняла его. По-дружески, конечно же. Обнимашки — лучшее лекарство на все случаи жизни. И он приобнял меня в ответ.

— Спасибо, Яна.

— Ну ни хрена себе! — услышала я знакомый голос. — Это вы так мороженым балуетесь?

Пашка, застыв у столика, возмущенно сверлил Митю взглядом.

— Паш, ты обещал, — недовольно произнесла я.

Нет, ну правда! Что за бред? А я еще радовалась, что ребята не будут меня делить. Пашка, того и гляди, от ревности лопнет.

Он скользнул по мне раздраженным взглядом… и едва заметно подмигнул. Я закатила глаза. Любит он дурачиться, этого у него не отнять.

— Паша, я Яне об Але рассказал, — спокойно сказал Митя. — И о Ванечке.

— А-а-а… — вроде бы разочарованно протянул Пашка. — А я уже настроился на жаркую сцену ревности.

— Шуточки у тебя! — Я покрутила пальцем у виска.

— Вы бы себя со стороны видели! Голубки… — беззлобно фыркнул Пашка.

На всякий случай, я сделала зарубку на память: обнимать и, тем более, целовать с осторожностью, так как мальчики ревнивые, несмотря на то, что я друг и сестра. И тему надо срочно менять.

— Ну что, поехали? — спросила я.

— Ага, щаз! Янка, совесть имей, дай передохнуть, — возмутился Пашка. — Два часа по пробкам. И потом, мы еще не все купили.

— Все, — отрезала я. — Денег больше нет.

— Молчи, мелочь, — отмахнулся он. — Это не обсуждается. — И тут же, насмешливо, обратился к Мите: — Не прокатило?

Тот с досадой покачал головой и вздохнул:

— Она ставит невыполнимые условия.

Они заранее договорились, что ли? Может, еще и поспорили?

— Ты неправильная девушка, Яна, — посетовал Митя.

— Чего это? — ощетинилась я.

— Девушки радуются подаркам. — Пашка взъерошил волосы. — А тебя приходится умолять.

Я открыла рот, собираясь поспорить, но передумала. Откровенно говоря, меня не радовала перспектива, я никогда не искала мужчину, который бы меня содержал. Да мне такое в страшном сне не приснится! Жизнь с мамой и ее пример перед глазами научили самостоятельности и независимости. Но Пашка — не мой мужчина. Он хочет быть заботливым братом, как Митя, только и всего. И у меня ничего не отвалится, если я приму от него подарок. Сильно разойтись все равно не дам, не на ту напали.

Пока я размышляла о непростой жизни младшей сестры, Пашка доел мое пирожное и допил кофе, расспрашивая Митю о наших покупках.

— Смирилась? — поинтересовался Пашка, отодвигая пустую тарелку.

— Ага, — кивнула я. — Только без фанатизма, пожалуйста.

— Договорились, — согласился он. — Все. Встали и пошли. Митя, не дуйся, у тебя Аля есть.

Я с ними точно с ума сойду! Теперь Митя обижается, что я не захотела принимать от него подарок. Мля! Достали!

Вдох. И выдох. Если они и дальше продолжат в том же духе, то до конца поездки доживут не все.

— Оплатите поровну, — процедила я. — Или развернусь и уйду. И я не шучу.

— Хорошо. — Пашка улыбнулся. — Тогда с меня два подарка.

Геймдиз? Точно? Торговец на рынке!

Не знаю, когда Митя успел договориться, но платье уже ждало меня в одном из дорогущих бутиков. Я попыталась взглянуть на ценник, но получила по рукам.

— Не обсуждается, — прошипел Пашка. — Надевай!

Платье село идеально. Я никогда не мечтала стать принцессой, но язык не повернулся возразить против такого великолепия. И вроде бы, ничего особенного: кружевной лиф, обшитый бисером и пайетками, а от талии вниз — широкая юбка в пол. И все нежно-голубого цвета.

— Отлично… — бормотал Митя, обходя меня по кругу.

Пашка молчал, но его взгляд был красноречивее любых слов. Я поступила правильно, согласившись на подарок.

— К нему еще туфли, сумочку… — продолжал Митя.

— Эй, геймовер[1]! — спохватилась я. — Хватит и платья.

— Яна, оно бессмысленно без всего остального. Это платье с кроссовками не сочетается.

— Не обсуждается, — хрипло выдавил Пашка.

Ничего, это ему только кажется, что он нашел идеальную формулу. «Не обсуждается!» И Яна тут же становится шелковой и послушной. Фигвам! Пусть немного поиграет, но привычкой это не станет, я не позволю.

В итоге мне купили шикарные босоножки на каблучке и клатч. Вдохновленный успехом, Пашка успел оплатить и чемодан для путешествия.

— Теперь точно геймовер! — заявила я решительно, оттаскивая Пашку и Митю от полки с саквояжами. — Уймитесь, оба.

Но они успели сговориться, и в пару к чемодану я обзавелась несессером. Потом все же успокоились и, загрузив покупки в машину, отвезли меня домой. Митя остался ждать во дворе, а Пашка потащил пакеты в квартиру. И, конечно же, на шум в прихожую вышла мама.

— Паш, спасибо, — искренне поблагодарила я.

— А поцеловать? — поинтересовался он.

Нашел время играть на публику! В глазах у него плясали бесенята, а мне ничего не оставалось, как подыграть, и я целомудренно чмокнула его в щеку. Пашка сгреб меня в объятия и сжал так, что хрустнули косточки.

Вот как после такого представления объяснить маме, что мы — просто друзья?

Пока я демонстрировала маме обновки, она молчала, а потом выдала:

— Яночка, выходи замуж за Пашу, не отказывай.

— Мама!

— Да что мама… — Она махнула рукой. — Посмотри, как ты меняешься! И в отпуск едешь, и гардероб обновила. А красавец какой! И смотрит на тебя так…

— Как?!

— По-особенному! С любовью!

Приплыли. Вот уж точно… конец игры. Надо будет поговорить с Пашкой, пусть устроит маме каминг-аут. Хотя кого я обманываю? Не смогу я с ним так поступить.

— Мам, я обязательно выйду замуж за Пашку, — вздохнула я. — Если он позовет.

Между прочим, ни слова вранья. Ведь Пашка никогда не сделает мне предложение.

[1] Геймовер — конец игры.

10. В путь выйдешь — спутники найдутся

С Митиной сестрой я познакомилась на вокзале.

Пашка заехал за мной на такси, посидел с нами «на дорожку», пообещал маме вернуть меня в целости и сохранности, и мы первые добрались до места встречи. Вскоре к нам присоединились Митя и Аля.

Пашка обмолвился, что сестра старше Мити лет на десять, то есть ей сейчас около тридцати пяти, и я ожидала увидеть женщину в возрасте. И, как минимум, была настроена на вежливое общение с человеком, с которым у меня мало общего. К счастью, я ошибалась.