Где найти Гинденбургов...

– Франц, держите меня в курсе. Мне нужна будет вся аналитика по этой операции. Вся. До мельчайших подробностей. Я хочу понять, почему у нас это получилось? А у меня не получилось.

Последнюю фразу адмирал тихо пробурчал вслед удалившемуся капитану. Через несколько минут в кафе появился его помощник, Ганс Остер, человек, который связывал адмирала с силами сопротивления Гитлеру в немецком военном командовании.

– Самолет уже готов. – Сообщил он шефу. – Разрешение на маршрут в Копенгаген получено.

– Что же, Ганс, нам пора. Вы выглядите сегодня очень загадочным.

Они вышли из кафе. На улице стоял припаркованный мерседес, Остер сам сел за руль, следовательно, имел какие-то серьезные новости.

– Вам передали благодарность, человек, в судьбе которого вы принимали участие, две недели назад прибыл в Нью-Йорк. Мне кажется, что с вами захотят установить контакты в ближайшем будущем.

– Мы не знаем своего будущего, Ганс, но… если мне захотят что-то сказать, будет глупостью не выслушать разумные предложения.

Канарис на мгновение задумался. В конце тридцать девятого года генеральный американский консул в Берлине Гайст просил статс-секретаря Гельмута Вольтата помочь найти в занятой немцами Варшаве и эвакуировать из рейха любавичского раввина Йосефа Шнеерсона. Вольтат обратился к Канарису. Адмирал согласился помочь, потому что понимал, что услуга, оказанная американцам, может ему пригодиться в будущем. Раввина вытащили в Ригу. Вскоре он отправился в Америку. Блестящая операция, так оценил эту работу Канарис.

– Герр адмирал, по официальным сообщениям, наша операция в северных водах развивается более чем успешно…

– Меня не покидает мысль, что эта операция наша большая стратегическая ошибка, Ганс. Я другими соображениями не могу объяснить пассивность лаймов. Или я опять ошибся в своих предположениях.

Канарис замолчал. Остер прекрасно знал, что первой ошибкой адмирал считал свое решение сообщить фюреру о том, что лаймы что-то разнюхали про операцию «Везер» и готовятся к противодействию, даже возможно к захвату норвежских портов. Эта информация не остановила фюрера. Наоборот, Гитлер настоял на скорейшем и неотложном проведении операции «Везер», включив в нее захват Дании и даже предложил не ограничиваться высадкой в Нарвике, а дойти до севернее до Тромсе. И пока что получалось, что Гитлер всех переиграл.

– Скажите, Ганс, а Йозеф не передавал предупреждение по своим каналам?

– Насколько мне известно, нет. – кратко ответил Остер, целиком занятый управлением машиной, тем более что авто приближалось к аэродрому.

Йозеф Мюллер, сотрудник Мюнхенского отдела абвера, был направлен Остером в Рим, где он по поручению генерал-полковника Бека установил контакты с Ватиканом. Лейтенант в отставке Мюллер искал пути для установления мира. Он сумел залучиться согласием самого папы римского на посредничество и установил контакты с американскими и английскими спецслужбами.

– Значит Бек вне игры. – решил Канарис. – Ганс, мы не имеем права ошибиться при решении галльской проблемы. Нам надо обязательно продублировать самую ценную информацию.

Через несколько минут адмирал уже летел в сторону Копенгагена. Служба Великой Германии требовала от него великих дел.

* * *

Великобритания. Лондон. Кабинет Лорда Адмиралтейства. 6 апреля 1940 года.

– Бэзил, я рад вас снова видеть. Уверен, что вы уже не обижаетесь на меня. – так Уинстон Черчилль приветствовал своего посетителя.

– Я не настолько глуп, чтобы вообще на вас обижаться, сэр. Где-то теплилась надежда, что мои скромные силы вам еще пригодятся.

– Вы правы, Бэззи, вижу, что мой маленький спектакль вас в заблуждение не ввел. Но сегодня мне нужен совет.

– Я во внимании.

– Два аспекта: тактический и стратегический. Сегодня утром на встречу со мной напросился новый посол СССР в Великобритании, господин Аралофф… Весьма интересная личность. Он стоял у истоков их разведслужб, был близким соратником господина Троцкого.

– Того самого, которого недавно убили в Мексике?

– Пристрелили как собаку, сначала зачитав приговор. Говорят, наши кузены сильно прокололись, не успели вывезти архив и все секреты утекли к Сталину. Если вас эта тема интересует, я дам вам ознакомится с отчетами нашей агентуры.

– Благодарю, Уинстон. Это событие имеет значение в мировых раскладах. Надо обдумать, какое.

– На досуге, да, на досуге… Я был встревожен неожиданной активностью советского посла. Я заверил его, что наше наращивание сил в Персии не имеет целью атаку нефтепромыслов СССР. Но Аралоффа интересовало другое. Он сообщил, что в ближайшее время весьма вероятна десантная операция германской армии и флота против Норвегии, возможно и Дании. Кроме того, он сообщил, что по данным их разведки, в начале мая возможно обострение во Франции, посмотрите, какую интересную схему он нам подкинул.

– А что по Норвегии? – прежде чем приступить к схеме, поинтересовался неофициальный консультант Черчилля, капитан Бэзилл Гарт.

– Это очень похоже на правду. Сигналы поступают. Я не могу ускорить выступление наших сил. Если бы не надо было десантировать пехоту, было бы проще. Принято решение ускорить минирование норвежских вод. Это максимум, что можно сделать сейчас.

– Это не важно, сэр, важно, что русские пытаются нам для затравки дать правдивую и легко проверяемую информацию. А что со схемой?

Гарт с интересом стал изучать предоставленный документ.

– Это требует серьезного изучения, сэр. На первый взгляд, это кардинально расходится с теми данными, что мы получили совсем недавно… Но если это будет так… Наши войска в Бельгии и Голландии идут навстречу немецкой армии и оказываются в гигантской ловушке.

– И удобных портов для эвакуации тоже не будет. Эвакуация под ударами вражеской авиации – это кошмар! Это будет страшнее Галлиполи[40]!

А вот этой фразы Гарт от Черчилля не ожидал. Уинстон крайне болезненно переживал свой провал с этой десантной операцией Первой Мировой войны и никогда не говорил о ней по доброй воле.

– В этом замысле есть крайне узкое место – удар через Арденны. Там нельзя развернуть танковые части. Они просто не пройдут. На первый взгляд.

– Понимаю, Бэззи. Вы получите все необходимые данные. Меня интересуют ответы на следующие вопросы: Реальность этого плана. Последствия. Как его предотвратить. Предварительное мнение высказать можете?

– Если местность в Арденнах проходима для танков – план можно будет реализовать. Последствия – катастрофа и разгром Франции с уничтожением наших экспедиционных сил. Единственная мера, что приходит мне в голову – укрепить Арденны и сосредоточить там резервную армию с танковыми частями, чтобы парировать удар немцев. Но детальнее сообщу после изучения ваших материалов, сэр.

– Я буду говорить с нужными людьми, Бэззи… Но уверенности, что ко мне прислушаются, нет. Созданные нами структуры для решения военных вопросов слишком инертны и неповоротливы. До сих пор не пойму, как мы успеваем сделать хоть что-то… Вам хватит двух дней?

– Желательна неделя, мне…

– Три дня, капитан, только три дня. И еще. Через неделю сообщите мне, что хотят русские мне сообщить. И этим назначением Аралоффа вместо болтуна Майски, и этим своим сообщением.

О небольшом секретном послании Сталина Черчилль умолчал. Даже капитан Гарт не должен был знать его содержание. Он сжег это письмо на глазах посла, который его передал. Так просил этот русский диктатор.

Вот только сведения, предоставленные в этом письме, были слишком важны, чтобы оставить их без внимания. И Уинстон приказал принести себе крепкого кофе и в ближайшее время не беспокоить. Две порции ирландского виски помогли выстроить мысли в стройный ряд.

Итак, Сталин писал, что в тяжелых испытаниях, которые ждут мир, по его мнению, в Великобритании в ближайшее время обязательно должен смениться лидер. И именно он, Уинстон Черчилль, видится самым реальным спасителем Империи. Поэтому Сталин заинтересован в установлении особых доверительных отношений именно с Лордом Адмиралтейства.