Страница 5 из 8
– Не выдумывай и не бойся, я же с тобой! – не унимался котёнок. – Разве тебе не интересно? Может, в ней и есть твоё Предназначение?
«А ведь верно. Когтигрёнок прав, начинается самое интересное, – подумала Фея. – Но что за странный шум в ушах?»
– Ты слышишь? – шепнула она с тревогой.
– Ещё бы не слышать! – отозвался Когтигрёнок. – Какой-то сверчок из трёхмерного сада заблудился и стрекочет вовсю. Надо его отправить назад с первой бабочкой.
Фея прислушалась. Звук исходил из глубины механизма.
– Нет, это не сверчок… Это сердце швейной машины. Она ожила!
Фею охватило радостное волнение.
Взъерошенный котёнок моментально забыл о пережитых неприятностях.
– Тогда вперёд! За дело! – заорал он. – А приберёмся потом. Чего каждый раз прибираться?
Глава 5. Белый мех
«С чего бы начать?» – раздумывала Фея. Она понимала, что никакое шитьё не может обойтись без материала, поэтому её взор обратился к ткацкому станку.
Девушка принялась искать подходящие нитки, но все они были слишком коротки и годились скорее для вышивки или латания заплат.
Любопытный Когтигрёнок суетливо бегал вокруг.
– Рыженьких нет? А беленьких?
Маленькому помощнику очень хотелось, чтобы нечто волшебное было похоже на него. В итоге котёнок устал и улёгся на ковёр из лунного света. Он потянулся, выпустив золотистые коготки, и случайно зацепил лунную ворсинку. Та отделилась от ковра и, следуя за кошачьим коготком, стала превращаться в невесомую белую нить.
– Мр-р-ряу-у-у! – зарычал Когтигрёнок так громко, что Фея выпустила из рук очередной моток мулине.
– Лунные нитки!
Слава коготкам! – победоносно голосил котёнок.
Фея изумлённо глядела на второе чудо, которое сумел сотворить её подмастерье. Не зря, ох, не зря котёнок получил имя в честь своей необыкновенной цепкости!
– Ай да умница!
Фея подхватила из лап Когтигрёнка серебристую нить и подняла указательный палец правой руки. Впервые она не испытала никакого трепета, будто магия входила в комплекс утренней гимнастики. Луч появился сразу, его свечение было ровным и спокойным. Он смирился с силой своей обладательницы и полностью подчинился ей. Фея попробовала пошевелить рукой. Движения давались легко, луч плавно заскользил по потолку, спустился по стеклянной стене и остановился на ткацком станке.
– Ткать! – тихонько, но отчётливо приказала девушка.
Станок заработал. Защёлкал челнок, замелькали нити. Показалась ткань ослепительной белизны. Фея дотронулась до сверкающей поверхности. Пальцы утонули в мягком ворсе.
– Это же мех! – удивлённо воскликнула она. – Прекрасный лунный мех! Такого даже на Большой Медведице не сыщешь!
Чудесное полотно прибывало и прибывало, и вот уже пушистые белые волны заколыхались на полу.
– Как его остановить?! Он же нас с ног до головы заткёт! – верещал Когтигрёнок, отдёргивая лапы.
Фея находилась в замешательстве. «Запустить волшебные механизмы оказалось половиной дела. Обязательно должно быть заклинание, которое их останавливает. Иначе и правда заткёт», – забеспокоилась она.
Перебрав в голове подходящие волшебные слова, Фея вытянула указательный палец в сторону распухшего от лунного меха валика и повелительно произнесла: «Достаточно!»
Щёлканье челнока замедлилось, а затем и вовсе стихло. Станок покорно остановился.
Котёнок восхищённо мяукнул:
– Как ты узнала волшебное заклинание?!
– Я не знала никаких заклинаний, просто решила: раз волшебство моё, то и правила устанавливаю я, и заклинания придумываю тоже я. «Хватит» звучит неуважительно, а «перестань» – грубо. Я выбрала «достаточно». По-моему, вполне вежливо.
– Вполне, вполне… – одобрительно закивал котёнок.
Фея поманила мех пальцем, а когда он приблизился, отправила к швейной машине. Полотно ловко поползло по указанному адресу, сгибаясь и вытягиваясь, словно огромная гусеница. Фея пошла за ним. Она ощущала себя на седьмом небе от счастья.
Следом, спотыкаясь и падая, бежал Когтигрёнок. Он страшно боялся пропустить что-то важное и тараторил без умолку:
– А мы сейчас куда? Ой! А мы сейчас чего? Ай! Хочу посмотреть! Мне не видно! Возьми, возьми меня на ручки!
Фея остановилась и обернулась. Вид у взъерошенного котёнка был потешный.
– Ладно, запрыгивай, – улыбаясь, сказала она, – только не мешай, пожалуйста! И никаких вопросов, а то от твоей болтовни я забываю, как меня зовут.
– А как тебя зовут? – спросил котёнок, удобно устраиваясь на плече.
Наступила неловкая пауза.
– Прости, это последний вопрос. Но он очень-преочень важный.
– Фея… – неуверенно ответила Фея.
– Нет. Фея – это не имя. Всё равно если бы я представлялся котёнком. Раньше у меня не было имени, потому что никого рядом не было и никто не звал. Но теперь, когда появилась ты, потребовалось имя, и я стал Когтигрёнком. Поняла?
Фея с грустью подумала, что её маленький друг опять прав. Имя появляется, когда рядом есть кто-то близкий и тёплый, а когда никого нет, то имя ни к чему. Вот и она прожила долго-долго одна – без родителей, без друзей, без имени.
– У меня нет имени, – со вздохом призналась она. – Я одинокая безымянная Фея.
– Но раньше? Раньше-то, до Вспышки? Когда были мама, папа, собаки, кошки? Как они тебя называли?
Фее пришлось напрячь всю свою память и добавить немножко известного колдовства, чтобы история прошлого выскочила из запертого сундучка.
Но на этот раз сундучок наотрез отказался выдавать секрет.
– Выходит, ты его потеряла, – заключил Когтигрёнок.
– Выходит, потеряла, – подтвердила Фея.
Увидев, что Фея расстроена, котёнок потёрся о её руку и ласково промяукал:
– Не горюй, я помогу тебе найти Имя. А пока пусть будет Фея. Мне нравится!
Основной чудодейственный механизм терпеливо ждал своей очереди, поблёскивая в полумраке остриём стальной иглы. Полотно смирно лежало на столе. Что делать дальше, Фея не знала, но полностью доверилась собственной интуиции и прозорливости рыжего друга.
– А как называется то, чем мы сейчас занимаемся? – не унималось любознательное животное.
– Папа назвал бы ерундой, а бабушка называла рукоделием.
– Хм. То есть мы сейчас должны сделать руки? – предположил котёнок.
– Точно! Сделать руки! Ты необычайно мудр для своих лет! – похвалила его Фея. Заклинание возникло само собой: – Руки-крюки! – скомандовала она, и из швейной машины моментально выскочили три тонких изгибающихся железных прута с шустро шевелящимися пальчиками.
Это были руки! Одна держала карандаш, другая звонко лязгала портновскими ножницами, а третья… в третьей ничего не было, но она указывала двум другим, что и как нужно делать. В волшебстве всё устроено разумно. Если вы думаете, что третьи руки не нужны и это лишний никчёмный инструмент, оглядитесь вокруг. Мир буквально держится на третьих руках!
Закипела работа. Рука с карандашом быстро и чётко рисовала пунктирные линии.
– Выкройка, строчка, обмётка… – вспоминала девушка бабушкины слова, каждое из которых тянуло на полновесное заклинание.
– Голова, туловище, лапки… – вторил ей Когтигрёнок, демонстрируя знание игрушечной анатомии.
Первая рука вырезала части выкройки, вторая составляла детали мехом внутрь и засовывала под иглу. Третья, руководящая, рука опускала зажим и придерживала ткань, чтобы строчка не сбивалась с контура. Эту тонкую операцию она не могла доверить никому. Стальная игла с белой сверкающей нитью сделала первые робкие стежки и, почувствовав уверенность, пошла по намеченной карандашом тропинке. Руки действовали споро, их движения приобрели слаженность. Раздобытые в бездонной бочке горсти опилок с морскими камушками быстро придавали заготовкам объём.