Козёл Иуда (ЛП)

Решив уехать до захода солнца, он накинул пальто и вышел под ледяной ливень.

Ленни шёл по двору, его глаза постоянно двигались, вглядываясь в линию деревьев, насколько это было возможно. И снова на него напало это ощущение, что за ним наблюдают, но не было никаких признаков маньяков с топорами или разгневанных призраков, только дождь, хлынувший с угольно-серого неба.

Он добрался до тропы за мастерской, о которой упоминала Мередит, и остановился у её начала, наблюдая за брызгами и каплями мокрого снега между деревьями, когда редкие проблески света пробивались сквозь густой, тёмный лес.

Когда Ленни шагнул в лес, к нему вернулись записи Шины.

«Считалось, что в зеркалах существуют другие миры».

Он пытался отбросить эту нелепую концепцию, но любые попытки отклонить её приводили к возвращению остаточных воспоминаний из его кошмаров, вспышкам ужаса и тревожным образам, разыгрывающимся перед его глазами в бесконечном цикле.

«Эти миры можно было пробудить с помощью определённых ритуалов чёрной магии».

Совершала ли она такие ритуалы, одна в этом доме или гуляя по этим самым лесам?

«Считалось, что когда этот альтернативный мир и обитающие в нём существа оживают, они могут пройти через зеркало из своего мира в наш».

Это казалось смешным, когда Шина, которую он знал, делала что-то подобное.

«Я никогда не хотела, чтобы это произошло».

Зачем ей вообще пытаться делать такие вещи?

Может быть, она приехала сюда, как и предполагал Кинни, ради тишины и покоя и оплакивать смерть мужа наедине. Но что-то случилось с ней здесь, что-то надломилось в ней, что привело её к зеркалу, искать то, что может скрываться за ним. Пыталась ли она практиковать некоторые из древних заклинаний, перепечатанных в этой книге, а потом каким-то образом убедилась, что они действительно сработали?

«Я не думаю, что смогу это остановить».

— Ты и сама не поняла, как всё случилось, не так ли? — пробормотал он, глубоко засунув руки в карманы пальто, но сжав кулаки.

Он пошёл дальше, следуя по тропинке и время от времени оглядываясь назад, чтобы убедиться, что никто не следит за ним. Но из-за постоянного движения дождя в лесу было тихо. Он посмотрел вверх, сморгнул тяжёлые капли и увидел возвышающиеся над ним деревья и тусклое небо над головой. Ему стало интересно, сколько раз Шина проделывала одну и ту же прогулку? Думала ли она о нём, о них? Переиграла ли она прошлое и выпустила на свободу его злобные духи, путешествуя по этому уединённому участку леса? Были ли эти демоны всё ещё здесь, подстерегая и наблюдая за ним даже сейчас?

Выходные без колледжа… бегство в маленькую деревню на Кейп-Код… межсезонье… уже не совсем зима, но ещё и не весна… дешёвый захудалый пляжный мотель… пустынный участок песка и травянистых дюн… почти заброшенный город, его туристические ловушки закрылись и заколочены… лишь несколько местных жителей и горстка приезжих…

Полдень… он помнит, что это было далеко за полдень.

Они вместе лежат на недорогом матрасе, её обнажённое тело лежит на нём. Он закуривает сигарету и предполагает, что Шина спит, пока не замечает тонкий ритм её дыхания. Неравномерно, он чувствует, как оно мягко касается его кожи, просачиваясь сквозь волосы на его груди с каждым выдохом. Она не спит, но притворяется спящей, предпочитая вместо этого положить голову ему на грудь и крепко обнять его в тишине. Ветхий номер небольшой, но относительно чистый. Старый телевизор привинчен к стене, мебель дрянная и в морском стиле, в основном ветхий картон, а грязный ковёр промышленного класса. Это всё, что Ленни может себе позволить.

Каким-то образом у них появилась возможность покинуть колледж, квартиру и других друзей, по-настоящему побыть одним и вдали от всего этого. Они покинули город, выбрав Кейп-Код, и оказались здесь, в этой ужасной маленькой приморской свалке, в месте, где никто из них раньше не был и с которым не знаком. Он и Шина никогда не были нигде вместе. Это их первая поездка в качестве пары.

Она также будет и их последней.

Никто из них не знал тогда, в тот тихий и ленивый день, что их отношениям осталось жить всего несколько часов, и что скоро они больше никогда не увидят друг друга. Их жизни разойдутся на разные пути, всегда разделённые, но навсегда связанные теми ужасными вещами, которые ждут их по мере приближения ночи, катящейся через Атлантический океан, неся с собой оружие судьбы, стальные молоты, которых нельзя избежать, предотвратить или забыть. Уже связанные кровью и слезами, которые ещё не пролились, они не обращают внимания на грядущую бурю и всё, что она приготовила для них, персонажи разыгрывают уже написанные сцены с уже решённым финалом.

По крайней мере, это то, во что Ленни убеждает себя поверить… если не тогда, то сейчас.

— Учебный год заканчивается через пару месяцев, — внезапно говорит Шина.

Он гладит её волосы свободной рукой.

— И?

— Что произойдёт тогда?

— Мы поедем по домам.

— Нет, — вздыхает она, — серьёзно?

— Мы живём в часе езды друг от друга, в чём проблема?

— Мы будем продолжать видеться?

Он выпускает струю дыма в потолок.

— Конечно, почему бы и нет?

Она некоторое время молчит.

— Ты уже определился со следующим годом?

— Нет.

— Значит, ты ещё можешь всё бросить и просто уехать в Нью-Йорк?

— Да, — отрезает он. — Господи, сколько раз ты собираешься меня об этом спрашивать?

Шина поднимает голову и кладёт подбородок ему на грудь.

— Я просто говорю с тобой, Ленни. Разве мы не можем поговорить, чтобы ты не рассердился?

— Не похоже на разговор. Похоже на допрос.

— Я не буду тебя допрашивать.

— Ну, это то, на что это похоже, и я устаю от этого, хорошо? — он сердито затягивается сигаретой и убирает со лба промокшие от пота волосы. — Разве мы не можем просто пообщаться и насладиться моментом? Почему ты всегда должна начинать расспрашивать меня обо всём? Я не знаю, что нас ждёт в будущем, этого никто не знает. Живи сегодняшним днём, завтра мы оба можем умереть.

— Не говори так.

— У нас пока хороший день, не так ли?

Она кивает, хотя и неохотно.

— Тогда зачем его портить?

— Я не пыталась его испортить, — она откатывается от него.

— И не дуйся, давай, — он смотрит на неё, лежащую рядом с ним на спине, её руки положены друг на друга и лежат на лбу. — Давай примем душ через некоторое время, выйдем и найдём где поесть, а потом прогуляемся по пляжу, если не слишком холодно. Звучит неплохо?

Она пожимает плечами.

— Что? Что теперь?

Всё, что он слышит, это их дыхание. Он молча курит сигарету.

— Тебе совсем на меня наплевать? — наконец спрашивает она.

— Только не эта ерунда снова.

— Это не ерунда, — она перекатывается на бок, лицом к нему. — Не называй мои чувства ерундой.

— Какого чёрта ты несёшь? Разве я не был искренним с самого начала? Это не должно быть о чувствах. Я ясно дал понять это в тот день, когда мы встретились, и теперь каждый раз, когда мы вместе, ты начинаешь с этого.

— О, ты ясно дал понять, хорошо.

— Ну, разве не так?

Она угрюмо кивает.

— Не делай этого… почему… почему ты делаешь это? Переводишь всё на себя.

— Когда я это делаю, ты злишься, а когда я этого не делаю, ты всё равно злишься.

— Знаешь что? — Ленни давит остатки сигареты в пепельнице и плюхается обратно на кровать, заложив руки за голову. — Мне не нужно это дерьмо, мне действительно не нужно.

— Послушай себя. Ты злишься на меня, потому что я забочусь о тебе.

— Я злюсь, потому что ты используешь это, чтобы манипулировать мной.

— Разве я ничего для тебя не значу?

— Да, но… я не могу… Боже, чего ты хочешь от меня?

Она смотрит на него.

— Я хочу, чтобы ты любил меня.

— Может быть, по-своему испорченно и явно неадекватно, ладно?

— Тогда почему ты не можешь быть просто мужчиной и просто быть со мной?