Навсегда твоя

Прячу лицо в ладонях и стараюсь дышать ровно. Всё хорошо. Мы с Митей вместе, далеко от Свята. Ему нас не достать, а собственного сына он не тронет. Так что со Славой тоже всё хорошо. Он наверняка сейчас на пути к нам.

И я должна ему рассказать, что Митя его сын.

Вот о том, как я это сделаю, какие нужно будет найти слова, и стоит думать.

Убираю ладони и смотрю на окно, которое прикрывает лёгкий тюль бежевого цвета. Вся обстановка номера выдержана в этом оттенке. Стильно. Но напрочь отсутствует чувство уюта. Словно я нахожусь в приёмной какого-нибудь государственного служащего в ожидании, когда меня пригласят в кабинет, который так же сух и строг.

Не знаю сколько времени я сморю на мигающие огни вывески отеля внизу, свет которой прорезает ночную мглу за окном, но вот в дверь осторожно стучат.

Подскакиваю с места, словно меня ужалила пчела и спешу к двери. Замираю у неё, не решаясь открыть. А вдруг это не Слава? Вдруг это он?!

– Ясь, всё в порядке. Это я, – глухо доносится с той стороны, и я едва удерживаю себя на ногах – такое облегчение я испытываю.

Открываю дверь и в тот же миг оказываюсь в родных объятьях.

Краски меняются. Теперь становится тепло и уютно.

Глава 24

Яся…

Уже следующим утром Слава снимает для нас двухкомнатную квартиру в спальном районе, куда мы и заезжаем через пару часов.

Мы почти всю ночь проговорили, составляя план дальнейших действий, и заснули прямо на диване в гостиной в объятьях друг друга.

Про Митю я так и ничего не сказала.

Не до того было.

Оказалось, Слава не только необходимое время отвлекал Свята, но и смог достать наши с Митей документы. Из сейфа отца, пароль от которого он выяснил ещё в шестнадцать лет и который не менялся с тех самых пор.

Главное преимущество Свята в борьбе за моего ребёнка – деньги. Много денег. Он может подкупить кого угодно, чтобы забрать у меня Митю. Потому и бить нужно по его финансовому состоянию. То есть, необходимо заявить свои права на половину фирмы. Мне.

Это не просто, но выхода нет.

Мы вновь обращаемся за помощью к Николаю, и он соглашается быть моим представителем.

А после обеда Слава уходит на встречу с детективом.

Сумели бы мы раздобыть железные доказательства вины Свята в гибели моего отца – упекли бы его за решётку. Все проблемы решились бы разом. Но как такое можно доказать, если не выбить из виновника чистосердечное признание? На что Свят, уверена, никогда не пойдёт.

Значит, будем искать что-то другое, что сможет повлиять на этого монстра.

Главное, чтобы он оставил нас с Митей в покое. Я даже от прав на фирму готова отказаться, если бы была уверена, что это поможет. Но я не уверена. Не уверен и Слава. От такого больного человека, как Свят, можно ожидать чего угодно, но только не спокойной жизни.

Впрочем, дышать всё же легче, когда он далеко. Пусть я каждую секунду жду, что кто-нибудь или он сам ворвётся в наше уютное укрытие, я по-настоящему рада, что нахожусь не в его доме.

И сегодня я впервые с того времени, как вышла замуж, буду готовить ужин.

Оказывается, я скучала по этим бытовым необходимостям. Сначала придумать, что готовить нам со Славой, чем кормить Митю, затем сделать заказ продуктов, дождаться доставки, разобрать пакеты, накормить сына, самой перекусить, а уже после приступать к готовке ужина, при этом следить за Митей и развлекать его же.

Всё это отвлекает меня от страхов и наполняет сердце нежностью.

Готовить ужин для любимого? Я и мечтать об этом когда-то не смела, а сейчас сервирую стол, пока в духовке румянится фаршированная черносливом курица. Да, стол небольшой, и сама кухня маленькая, но в ней столько тепла и света… Или же мои собственные чувства делают обстановку вокруг такой уютной? Пусть. Пока я могу быть счастлива, я буду.

Я не слышу, как открывается и закрывается дверь, потому что в это время умываю Митю, так как этот разбойник сумел дотянуться до муки на столе и перевернул пачку на себя. Когда испуг прошёл, я хохотала вместе с малышом, а затем мы пошли мыться. О том, что мы с Митей больше не одни в квартире мне сообщает яркая вспышка.

Я вздрагиваю и смотрю на вход в ванную комнату, где с фотоаппаратом в руках стоит улыбающийся Слава.

– Заехал на мамину квартиру и нашёл один из твоих подарков.

Митя тут же принимается хохотать, хлопая себя по пузику, от чего мука разлетается пылью.

– Смотрю, вы тут не скучаете без меня, – откладывая фотоаппарат на стиральную машинку, Слава подходит ближе к нам.

– Как всё прошло?

– Хорошо. Ты зачем пацана в муке изваляла, Ясь? – смеётся он.

– Он без меня справился, шутник, – лукаво улыбаюсь я и на мгновение направляю душ в его сторону, обрызгивая его лицо.

Митя взвизгивает и теперь хлопает в ладоши, намекая на то, чтобы я повторила шутку. Я повторяю. Слава бросается ко мне, выхватывает у меня из рук лейку и теперь вместе с сыном визжу и я. Пытаюсь убежать, но Слава крепко держит меня за талию одной рукой, а второй поливает с головы до ног.

– Мы затопим соседей! – возмущаюсь я сквозь смех.

– Тогда полезай к сыну, – предлагает Слава, легко поднимает меня и отправляет в ванну.

Прибавляет напор воды и, смеясь, продолжает меня поливать. Мите очень нравится то, что придумал этот негодяй, он обхватывает ручками мою ногу, жмётся к ней и хохочет.

– Тоже хочешь, пацан? – интересуется Слава и направляет лейку на него.

Так мы и стоим под обстрелом взрослого ребёнка, мокрые с головы до ног. Митя хохочет, Слава тоже ржёт, а я смирилась. Выплёвываю воду из рта, когда она туда попадает и просто наслаждаюсь неожиданным весельем своих мальчиков.

В конце концов, мы смываем с Мити муку, Слава заворачивает его в полотенце и уносит, мне же остаётся снять с себя мокрую одежду и добыть сухую.

Через полчаса мы ужинаем, говорим о всяких глупостях, шутим и смеёмся.

Мне так хорошо, что на мгновение становится страшно.

Впрочем, это быстро проходит, стоит взглянуть на визжащего от веселья Митю и гоняющегося за ним по всему залу Славу на четвереньках. Такие милые, что сердце готово разорваться на части от нежности, что распирает его.

Затем мы смотрим какой-то фильм, что показывают на одном из каналов, и Митя засыпает на руках у Славы. Мой малыш в принципе весь вечер не отходит от него. Нет, я не ревную… Если только совсем чуть-чуть. На самом деле, мне безумно нравится то, что Митя так скоро полюбил Славу. Нравится, что они нашли общий язык. Нравится, что и Слава проникся чувствами к сыну.

Возможно, так он легче воспримет правду и не возненавидит меня за то, что я её долгое время скрывала…

Господи, я ужасно боюсь реакции Славы!

Нет, он не передумает помогать нам, но… Сорвётся, накричит, обвинит во всевозможных грехах.

А когда всё так хорошо, ужасно не хочется этого портить.

Слава сам вызывается отнести Митю в спальню и уложить в кровать. А меня от мучающих размышлений отвлекает вибрирующий рядом, на подушке дивана, телефон. Славе звонит его отец…

Отодвигаю телефон, как можно дальше от себя, словно это бомба замедленного действия и то, что я буду хотя бы в паре сантиметрах от неё, может меня спасти. Не может. Когда-нибудь я буду вынуждена встретиться со Святом лицом к лицу.

Впрочем, сейчас это последнее о чём я хочу думать.

Поднимаюсь с дивана и подхожу к окну. Мы ещё не включали свет, потому в комнате полумрак, разбавленный светом экрана телевизора, и он не мешает видеть за окном контуры детской площадки, которую оттенят свет уличных фонарей. Похоже, кто-то совсем недавно качался на качели, но уже ушёл, оставив сидение порхать во воздуху тихим маятником. Дверь балконного блока открыта на проветривание, потому с улицы доносятся невидимые голоса веселящейся компании подростков. Беззаботное детство… Я рада, что и у меня такое было. Рядом со Славой.

И сейчас он рядом.

Слышу его шаги, а затем чувствую его ладони, сначала на талии, а потом на животе. Он прижимает мою спину к своей груди и утыкается носом в изгиб моей шеи.