Гномьи легенды

– Ну что? – спросила она. – Много кожи?

– Кирас на семь хватит, – ответил Стобратте. – Как тут было?

– Да спокойно, – ответила за рукодельницу Махаллат. – Шахта копается понемногу, лежанки сделали получше, костровище нормально выделили. Обживаемся, в общем, – подвела итог она.

Стобратте снова пошел в шахту, а Харальд, опасаясь повторения вчерашнего фиаско, встал на стражу. Фрейя, поглядывая на кузнеца без кузни, принялась шить доспехи, а Махаллат продолжила обустройство лагеря. Прошел час, два, все было тихо и спокойно. Из шахты вылез чумазый и счастливый Стобратте:

– Серебро тут найдем, вот бороду готов прозакладывать, найдем.

– Мифрил бы, – откликнулся Харальд.

– Мифрил бы, – согласился Стобратте.

– Гно-о-о-омы, – раздался протяжный крик откуда-то снаружи. – Выхо-о-одите, разговор есть!

– Да что вам всем надо то, – заворчал Харальд, снова самоназначенный на переговоры, и вылез из пещеры. – Ну здравствуй, человек.

– Э-э-э, меня Абдулла зовут, а тебя?

– Харальд, – хмуро ответил гном. – Чего тебе, Абдулла?

– Так вы ведь гномы! Я хочу купить у вас самоцветы! – ответил человек. – Дорого, – шепотом добавил он.

– Ты торговец что ль?

– Ну не архитектор же! – воскликнул Абдулла.

– У нас нет самоцветов, не докопались еще. Мы ж тут недавно.

– Прям совсем-совсем нет? – спросил торговец. – Я очень дорого возьму!

– Прям дорого-дорого? – снова сощурился Харальд. Он всегда щурился, когда торговался. – Вот за эти самоцветы сколько отдашь? – достал гном свой детский молот-амулет.

– Во-о-о-от, а говоришь нету! – обрадовался Абдулла. – За пятнадцать серебра возьму.

Харальд задумался. Цена была выше рыночной раза в полтора, а деньги им были нужны.

– Хорошо, – объявил он и принялся выковыривать самоцветы из молота.

– А у твоих друзей же наверняка тоже есть такие амулеты, может, они тоже продадут? – поинтересовался торговец.

– Не продадут, – отрезал Харальд.

– Ну, дело ваше, – подобиделся Абдулла, но тут же снова заулыбался. – Ох, хорош товар. И монетки серебряные хороши, а, гном? – подмигнул он Харальду.

– Только крайняя нужда заставила меня это сделать, – ответил гном. – Приходи через месяц, может, докопаемся до самоцветов.

– Хорошо, гном, – кивнул Абдулла и пошел прочь.

– Абдулла, стой! – окрикнул торговца гном. – А ты чего это, один путешествуешь?

– Ну да, – ответил тот. – А чего бояться честному торговцу? Я кому надо денежки чик-чик, – сделал Абдулла характерное движение пальцами.

Покачав головой, Харальд вернулся к своим и рассказал о странном торговце-одиночке.

– Какой-то он чудной, – подвела итог Махаллат, и все вернулись к своим делам.

Солнце понемногу садилось, окрашивая деревья в золотистый цвет. Светило садилось за горами, так что их тени четко выделялись на фоне освещенного леса. Птицы перепархивали с ветки на ветку, оглашая лес пронзительными криками. Было по-летнему тепло и хорошо.

Вся гномья семья собралась вокруг костра, слышались шутки и смех, пиво и мясо уходило стремительными темпами. Гномы нашли свое место под этим небом и пытались сделать его как можно уютнее.

Покряхтывая, Харальд поднялся на ноги:

– Родичи! Давайте выпьем же за это чудесное место, в котором мы нашли свой дом! Стобратте, Махаллат, Фрейя, Торгрим, Улаф, Зейн, Бьорн, астралопитек наш Василинча и еще двое, которые отправились спать. Ребята, вы самые могучие. Вы – моя семья и я вас люблю больше жизни. Я готов за вас хоть в огонь, хоть к тараканам на север. У нас вся жизнь впереди, давайте же потратим ее на что-то серьезное. На такое, чтобы наши потомки, увидев результаты наших стараний, сказали «они были великолепны!». Выпьем же!

Рев гномьих глоток был ему ответом. Все чувствовали себя дома и были счастливы. Хотелось сворачивать горы, искать мифрил, ковать доспехи, вырубать из скал красивейшие переходы и барельефы.

Через пару часов гномы разошлись по лежанкам – завтра новый трудовой день, надо было выспаться перед ним. Только Фрейя да Бьорн оставались возле входа в пещеру. Гнома шила – ей было достаточно и света костра, а медведь просто любил находиться возле хозяйки.

Вдруг со стороны леса раздался свист, и гнома подняла голову. Прищурившись, она долго вглядывалась в лес. Похоже, там кто-то был.

– Эй, там! Что вам нужно? – крикнула она, выходя из пещеры в сопровождении медведя.

– Главного своего позови, – ответили ей. – Разговор есть.

– Мы тут равны, – сказала Фрейя. – Демократия же у нас.

– Чего? – изумился голос.

– Того, – резко ответила гнома. – Чего надо? Говори или проваливай.

– Подарок у нас есть для вашей общины. Тот, кто вас привел сюда, и должен его открыть.

В пещере в это время гномы просыпались от криков Фрейи и ее невидимого собеседника. Продрав глаза и ухватив молот, Харальд подошел к гноме.

– Что тут такое?

– Да вот, у кого-то подарок главному. А кто у нас главный? – спросила Фрейя.

– Я, вестимо, – ответил Харальд и пошел вперед. – Давайте сюда что там у вас.

– О, а говорили – демократия, – съехидничал невидимка.

Харальду под ноги прилетел мешочек.

– Вот. Открой это, – посоветовал голос из темноты.

Махаллат вместе со Стобратте стояли у огня.

– Что там происходит? – спросила Махаллат.

– Понятия не имею, – пожал плечами Стобратте. – Пойдем-ка поближе подойдем.

Подойдя, гномы принялись всматриваться в темноту, пытаясь понять, сколько там гостей. Пока что вырисовывалось пять конных силуэтов, но за их спинами могли быть еще.

– У меня тут есть одно заклинание, – зашептала Махаллат. – Ядовитое облако называется. Как раз смогу накрыть тех, кто перед Харальдом.

А Харальд в этот момент открывал кинутый мешочек. В нем оказался довольно большой волчий клык.

– Ну и что это? – спросил гном в темноту.

– Эх…– вздохнул собеседник. – Ничего, ладно. Оставь себе.

Было слышно, как конь переступил ногами и начал разворачиваться. Тут же события завертелись, как карусель, на которую опоздал только Стобратте. Харальд подскочил к ближайшему и полоснул того небольшим, почти кухонным, кинжальчиком, по лицу. Зажав рану и застонав, противник откинулся, показывая гномам татуировку волчьей челюсти на шее. Махаллат в это же время подняла руки и что-то крикнула, после чего ей начали откликаться криками боли невидимки из темноты – облако яда действовало вовсю. Фрейя же успела вскинуть арбалет и выстрелила в одного из противников. Захрипев, тот обмяк. Его конь, обезумев от запаха крови, понес незадачливого седока подальше в лес. Крича от боли из-за яда, остальные разбойники тоже начали разбегаться.

Оставив молот, Харальд прихватил кинжал и побежал в лес вслед за убегающими бандитами. Продираясь сквозь лес, он ориентировался на лошадиное сопение и стоны врагов.

– Бьорн, преследуй. Захвати одного бандита и принеси живым, – шепнула Фрейя медведю. Тот взревел и размашистой рысью помчался в лес.

Лишь Стобратте стоял, ошарашенно глядя на все это действо.

– Ну вы блин даете, – промолвил он и поднял Харальдов молот. – Ну и что теперь? – спросил он у девушек.

– Бьорн принесет одного из бандитов, допросим его. Ну и Харальда подождем, – ответила Фрейя.

Трупов на поле не осталось, кони унесли всех. Так что гномы вернулись домой – ждать.

Через пару часов послышалось пыхтение, и на пороге объявился Бьорн. Открыв пасть, он бережно положил нечто похожее на человека. Только без шеи, внутренних органов и одной ноги.

– Бьорн, он живой, что ли? – спросила Фрейя. – Нет ведь! Ты ведь его убил, негодяй!

Медведь виновато потупился и рыкнул в свое оправдание.

– Не сдержался? Да ну тебя, – махнула рукой гнома. – Ну и что мы теперь делать будем?

– Я б могла оживить его, – сказала Махаллат. – Только вот говорить он не сможет.

– Фрейя, а ты же можешь сшить ему горло обратно. Тоже ведь кожа, – пошутил Стобратте и побледнел, увидев загоревшиеся глаза девушек. – Э-э-э, вы чего? Это же шутка такая, вы что?