Ты принадлежишь мне

Наверное, если бы я попыталась вообразить женщину, равную Питону, то даже моё воображение не нарисовало бы её. Она само совершенство. Именно такая, какая нужна ему.

– Лев, – промурлыкала кошка низкими вибрациями своего голоса. Немного хриплого, должно быть от сигарет. Но это никак не сказалось на её идеальной коже.

Определить, сколько ей лет, не представлялось возможным. От двадцати пяти до сорока пяти. Наверняка она литрами пьёт кровь младенцев и изощрённо насилует инструктора в тренажёрном зале, шлифуя своё тело.

– Марина, – сухо поприветствовал её дядя.

Мне почему-то казалось, что сейчас он, как и я, поплывёт от её магнетизма и красоты. Но он, как ни странно, не подпадал под действие её чар. Это заметила и сама Марина, тут же поджавшая сочные губы.

Женщина перевела холодный взгляд в мою сторону, подмечая каждую деталь. И то, где находится рука Льва. Мне вдруг захотелось отойти от него. Сказать: «На, забирай, он твой, только не смотри на меня так, будто хочешь облить меня серной кислотой».

Неудивительно, что Ника сбежала. Хитрая нимфа.

Однако Марина быстро взяла себя в руки, посылая мне чарующую улыбку.

– А это, я так понимаю, Верочка, – произнесла, рассматривая меня как под микроскопом.

Не соображу, она настолько хорошая актриса или действительно не испытывала ко мне враждебности, поняв, что для Льва я не более чем племянница.

С трудом заставила себя не согнуться перед мачехой в реверансе. Она ринулась ко мне, обдавая терпким запахом своих восточных духов.

– Как я рада с тобой познакомиться, – произносит, сжимая мои плечи своими тонкими пальчиками, – пойдём, я познакомлю тебя с братом и сестрой.

Обхватывает мою руку так, словно мы лучшие подружки, и ведёт вперёд. Я замечаю привлекательную девушку, похожую на куклу, фотографии которой досконально изучила в инстаграме. И молодого человека со светлыми, почти белыми волосами. Очень красивого. В отличие от сестры, смотрящего на меня прямо и с каким-то едва различимым сожалением.

– Знакомься, Верочка, это твоя сестра Анжелика и старший брат Ян.

Девушка неловко пожала плечами. Казалось, она парит где-то в своих мыслях. Но никак не здесь. И почему я думала, что они меня ненавидят? Судя по всему, им до меня нет никакого дела. А Анжелика не посещала университет не оттого, что не хочет находиться со мной в одном здании, а потому что учёба ей ни к чему.

Блондин двинулся ко мне, рассекая Марину и Льва, как ледокол. Словно понимал, какое давление на меня оказывают эти двое.

– Привет, пойдём отсюда, – улыбается так, что у любой другой девчонки подогнулись бы коленки.

Он берёт меня за руку, и я невольно перевожу взгляд на дядю, который смотрит на нас так, будто готов испепелить меня и Яна на месте.

Интересная у меня семейка.

Глава 8

Рука Яна широкая, мозолистая. Будто он не мальчик из богатой семьи, а паренёк, вынужденный по вечерам разгружать вагоны. Впрочем, будь он беднее церковной мыши, с его внешностью Яну ни к чему был бы тяжёлый труд. Он мог бы улыбнуться, и какой-нибудь мимо проходящий скаут из рекламного агентства тут же предложил бы ему стать лицом «Хьюго Босс».

Я разглядывала его, пока он вёл меня вперёд. Туда, где маячил фуршетный столик. И пыталась отыскать в себе родственные чувства. Но никакого отклика не получила. Впрочем, откуда ему взяться к едва знакомому человеку.

– Держи, силы тебе понадобятся. Ты выглядишь так, будто тебя может ветром унести, – заявляет, вручая мне тарелку, на которую он методично принялся накладывать яства.

Как ни странно, но с тех пор, как я стала жить с Марго, похудела. И даже не потому, что бабушка оказалась тем ещё энергетическим вампиром. Просто выяснилось, что если питаться качественной и здоровой пищей, то сидеть на диетах необязательно.

Засунула в рот тарталетку, изучая белокурого ангела напротив. Такой красивый, что наверняка он крадёт девичьи сердца пачками.

– Спасибо за заботу, – благодарю, пытаясь сдерживаться и не проникнуться к парню тёплыми чувствами. Завоевать моё сердце не так уж и сложно. Достаточно сказать парочку добрых слов.

Учитывая его мамашу, не удивлюсь, если мил он со мной лишь потому, что ему необходимо вытянуть из меня какую-то информацию. Впрочем, я не смогу быть ему полезной, ибо не ведаю о планах дяди.

– Зачем ты в это ввязалась? – интересуется, облизывая пальцы.

Каждое его движение такое естественное, лишённое напряжённости. В этом обществе, в отличие от меня, он как рыба в воде. Он родился и рос среди богатых. Ему не требуется из себя что-то строить и держать прямо спину. А я же боюсь совершить лишнее движение, потому что мне кажется, вот-вот кто-то из гостей укажет пальцем, и охрана выдворит меня из зала.

Бросаю взгляд в толпу, инстинктивно пытаясь найти дядю. Замечаю его на том же месте. С Мариной. Они стоят очень близко друг к другу. Красиво смотрятся. И что-то живо обсуждают. Она старше его. Но это не делает их пару менее красивой.

Ревность такая острая, что становится трудно дышать.

Вдруг всё это задумано ради неё? А я не более чем отвлекающий манёвр. Может быть, он отыскал меня лишь назло моей мачехе?

– У меня никто не спрашивал разрешения, – пожимаю плечами, с трудом заставляя себя посмотреть новоявленному брату в глаза. Красивые. Светлые, с тёмно-синей окантовкой и длинными чёрными ресницами.

– А ты что здесь забыл? – склоняю голову, изучая его. – Кажется, тебе здесь не очень нравится.

Ухмыляется. Но не так, как Питон. С видом хищника, который проглотит тебя не прожёвывая. А мило. С озорными смешинками в глазах.

– Тебя. Хотел с тобой познакомиться. Всё же у нас вроде как один отец. И предостеречь.

Свожу брови.

– Предостеречь?

– Да, – смотрит неотрывно, подходя ближе, – никому не доверяй здесь. Да и в целом. Любой из присутствующих готов пырнуть тебя ножом не задумываясь.

– Даже ты? – верю ему, но не могу не задать этот вопрос.

– Я делаю всё, чтобы моя жизнь не зависела от твоей, – неопределённо отвечает, уводя взгляд. И я с грустью понимаю, что это утвердительный ответ.

– А Лев? – уточняю, ощущая, как во рту стало сухо и каждая буква режет гортань. – Ему тоже нельзя доверять?

Он снова возвращает ко мне взгляд. Смотрит долго. И почему-то грустно улыбается.

– Ему в первую очередь.

Сама не замечаю, как принимаюсь кусать губы от волнения.

– Но почему?

– Нельзя доверять тому, чья жизнь от тебя зависит, – произносит и, словно заметив знакомого, вручает мне тарелку и торопливо ретируется, но, сделав пару шагов, вдруг оборачивается. – Ещё увидимся, сестрёнка. Не навороти дел.

Изумлённо смотрю, как он удаляется пружинистой походкой. И через некоторое время сливается с другими гостями.

Проглоченные тарталетки тяжестью оседают в желудке.

Что значили все эти завуалированные слова? Чувствовала себя Алисой в Стране чудес, только что закончившей чаепитие со Шляпником.

– Привет, – передо мной возникает знакомое лицо, выдёргивая из мыслей.

Хлопаю ресницами, разглядывая парня.

Андрей Акиньшин.

– Привет, – ошарашенно произношу.

– Уже не надеялся, что встречу тебя где-то за пределами университета, – очаровательно улыбается одной из тех улыбок, что рассчитана топить девичьи сердца, но моё не желает откликаться, – после той вечеринки у меня думал, твой дядя-цербер тебя никуда не отпустит. Он всегда такой строгий?

– Бывает, – тихо произношу, ощущая, как мои щёки начинают предательски гореть от воспоминаний о строгости моего дяди, оставившей белёсые полосы на заднице и мокрые трусы.

– Пошли потанцуем, – и не дожидаясь ответа, берёт меня за руку, увлекая вперёд.

Я зачем-то в очередной раз пробую отыскать дядю и нахожу в объятиях его нимфы. Резко останавливаюсь, словно получив оплеуху.

Они танцуют, медленно покачиваясь. Он что-то ей говорит, выглядя уже не так напряжённо, как раньше. И о чём я думала? Почему испытывала вину, отойдя от него? Веду себя и мыслю как дворняжка, обязанная за кров и еду быть преданной своему хозяину. А мой хозяин кроме клички мне больше ничего не дал.