Бедовый месяц

— И тебе хватает совести изменять такому мужчине с моим женихом?! — рявкнула она. — Какая ты дрянь, Тереза! Тебе что, своего мужа мало?

Народ уже не просто глазел, а перешептывался. Хозяйка чайной с тревогой посматривала на наш столик, подозревая, что две орущие, как потерпевшие, дамочки вцепятся друг другу в волосы и во время потасовки перебьют посуду.

— Твой жених соблазнил мою тетку! — выпалила я, взяв громкостью, а не здравым смыслом. Очевидно, что у второй стороны в переговорах этот самый здравый смысл принципиально отсутствовал.

От изумления Кира открыла рот, видимо, собираясь бросить еще какую-нибудь гадость, но так и закрыла. Ее покинул дар речи. Она схватилась за чайник, плеснула в мою кружку огненный цветочный напиток и сделала быстрый глоток. Зашипела, хорошенько ошпарив язык, и просипела:

— Клементину?

— А? — Я подавилась на вздохе, закашлялась, хлебнула из той же кружки и тоже сожгла язык.

Странно, как мы все еще могли говорить.

— Она же в годах, — прошептала Кира.

— У меня две тетки. Одна из них молода.

— Насколько?

— Относительно. — Я кашлянула, почувствовав неловкость.

— Ты видел, как он ее соблазнил?

— Да, — призналась я, невольно вспомнив отвратительную сцену в горном домике. — Все видели.

— Вы что, всей семьей им свечку держали? — недоверчиво хмыкнула Кира.

— Вчера ночью мы забрали Лидию из горного коттеджа. Она была с Арнольдом, — ответила я. — Он обманул ее и обманывает тебя.

Возникла странная пауза. Кира хмурила брови, кусала губы, а потом вдруг выдала:

— Вот что я скажу, леди Торн: мы с Арнольдом друг друга любим! Он хороший, заботится о своей маме. И еще он…

— Беспардонно использует тебя, Кира, — вырвалось у меня. — И рассчитывает, что ты возьмешь на себя надоевшую маменьку, будешь по вечерам приносить ему тапочки, смотреть в пол и всю жизнь мириться с грубостью. Еще ты всегда хотела преподавать. Он лишил тебя хорошей службы и пытается лишить друзей.

— А ты хотела поступить на судебного заступника! — вдруг буркнула она. — Но вышла замуж.

— Мы говорим не обо мне.

Бывшая соседка подняла на меня ледяной взгляд.

— Мне жаль тебя. Ты вышла замуж за богатого аристократа, а все равно завидуешь чужому счастью.

Припечатав этим нелепым обвинением, она сердито схватила со стула куртку и, одеваясь на ходу, торопливой походкой пересекла маленький зал. Звякнул колокольчик, входная дверь, пахнув холодом, захлопнулась.

Я была готова к любому исходу этого разговора. Думала, что она расплачется, готовила слова утешения и поддержки. Но никак не ожидала, что Кира мне просто-напросто не поверит.

Помощник хозяйки поставил на стол горячий чайник и тарелку с маленькими пирожными.

— Чай с ромашкой и мятой, — пояснил он и, видимо, заметив мой непонимающий взгляд, добавил: — Как вы заказывали. Сказали принести его попозже.

Парень налил терпко пахнущий напиток в чистую чашку и отошел. В итоге успокаивающий чай, купленный для обманутой соседки, пришлось пить мне. Нервишки он, правда, не подлечил, но язык обожгла отменно. Еще раз. Видимо, высшие силы намекали, что следовало держать его за зубами. Похоже, ни одно причинение добра самим добром обычно не заканчивается.

А в Сиале, между тем, случилось нашествие голубых плащей! С первой дамой я столкнулась в парадных дверях, вторую встретила, когда поднималась по лестнице в холл. Она натягивала на кудрявую светловолосую голову капюшон, отороченный мехом, и на мгновение показалось, что я прошла мимо зеркала.

Мигом в памяти всплыла детская страшилка, дескать, встретишь двойника — скоренько, всего-то через три часа, отбудешь на тот свет. От заупокойной молитвы в собственную честь остановило лишь то, что кудряшки у блондинки походили на жесткие пружинки, и над ними явно трудился мастер причесок, а не природа.

Людный холл я оглядывала диковато, боясь наткнуться на очередного двойника. Никого похожего не обнаружила, но пару знакомых плащей заприметила. Все сплошь цвета насыщенной небесной синевы! На их фоне мадам Торн и Лидия в изумрудных спортивных костюмах выделялись особенно колоритно.

Марджери, как всегда энергичная и надменная, шагала легкой походкой королевы в отличном настроении, а Лидия держалась за бок и ковыляла с видом человека, желающего скоренько отъехать на тот свет. Понятия не имею, что с ней делала тетка Торн, но лечение истерзанной души, определенно, ее почти доконало.

Очень захотелось спрятаться от них за какой-нибудь колонной или слиться со стеной, но колонн в холле не имелось, на фоне стены я выделалась, оставалось затеряться в параде голубых плащей. Даже мысленно возблагодарила хозяйку ателье, которая клялась, что такого идеального плаща ни у кого не будет, а сама, похоже, принарядила в них половину столицы. И эта половина скоренько прилетела на утреннем драконе в Сиал. Демонстрировать модную обновку.

План почти удался, но Марджери повернула голову… Плохим зрением она не страдала и, немедленно изобразив сдержанную улыбку, помахала мне рукой. В смысле, чуточку пошевелила пальцами, заодно продемонстрировав всем желающим крупный перстень из закромов Торнов.

Пришлось остановиться и с видом милой дурочки дождаться, когда дамы в строгой иерархической процессии доберутся до меня. Одна почти танцевала, вторая за ней тихонечко ковыляла с видом человека, умирающего три часа кряду.

— Тереза, у нас чудесная новость! — воскликнула мадам. — Написала Клементина. Они благополучно добрались до места, и Рендела передали в надежные руки прекрасного костоправа. Решили срастить кости с помощью магии. Через две недели будет скакать, как горный козлик…

Возникла обескураженная пауза.

— Мадам пытается сказать: как горный олень, — промычала Лидия.

У меня поползли на лоб брови. За прошедшую ночь у них, определенно, проклюнулось взаимопонимание. Вот уже одна переводит на человеческий язык, что пытается сказать другая. Перевод, правда, тоже желал лучшего, но, возможно, у Лидии сейчас всем мужчины сравнялись с парнокопытными.

— Будет бегать, как в двадцать, — поправила Марджери и быстро перевела тему: — Ты с прогулки?

— Подышала горным воздухом. Голову проветрила, — согласилась я, не собираясь рассказывать о своей провальной встрече, и обратилась к Лидии: — Как ты себя чувствуешь? Выглядишь… усталой.

— После пробуждения у меня обнаружилась аллергия на херес, — отозвалась она с таким видом, словно тоже увидела двойника и теперь считала последние минуты до окончания трех отмеренных до полной кончины часов.

Никогда еще тяжелое похмелье не называли так изящно.

— Мы лечили ее уроками народных танцев, — объявила Марджери. — Но аллергия не прошла. Собираемся посетить термы — парилки наверняка помогут.

Цветом лица Лидия чудно гармонировала с великоватым, явно с плеча новоявленной наперсницы, спортивным костюмом. По-моему, единственное, что было способно вернуть ее к жизни — крепкая настойка от лекаря Эрлана Вестфольда.

Мимо нас в сопровождении помощника, что-то беспрестанно записывающего в маленький блокнот, проплыл распорядитель Роджер. С любезной улыбкой он с нами раскланялся и вдруг понизил голос до заговорщицкого полутона:

— Леди Торн, все готово.

— Что готово? — с недоумением уточнила я.

На лице распорядителя отразилось смятение.

— Ох! Похоже, я испортил грандиозный сюрприз.

— Роджер, мы требуем, чтобы вы нам рассказали! — возмутилась Марджери, что этот жестокий человек, который вообще-то был в курсе всех наших семейных трагедий, случившихся в Сиале, в самый неподходящий момент, когда женщины приготовились внимать, передумал открывать секреты.

— Не уверен, что должен… — пробормотал он, но между тем оглядел с таинственным видом и, заставив склониться, как секретничающих в тесном кружке маленьких детей, что-то прошептал.

Марджери пожевала губами и прокомментировала: