Бедовый месяц

— Мы понимаем, Роджер. — Филипп кивнул. — Благодарим за помощь.

— Но я точно знаю, какой именно комфортабельный горный коттедж на сегодняшнюю ночь забронировала ваша родственница. — Он примолк, изучая реакцию уважаемых (или не очень) господ на его заявление. Реакция, право слово, была хороша: мы обалдели. — И оплатила чеком с личной подписью.

— Зато мы точно знаем, что она не уехала на другой конец королевства, — зачем-то высказалась Клементина, как-то разом дав понять, что Лидии мы этим днем не досчитались, а теперь активно разыскиваем. Филипп, конечно, предупредил, что дело деликатно, но в чем именно предусмотрительно промолчал.

— В получасе езды от замка, — подтвердил Роджер. — И полагаю, вас заинтересует, кто именно забрал второй ключ от этого домика.

Он замолчал. Мы тоже не произносили ни слова. Леймар в клетке вообще не подавал признаков жизни. В общем, в комнате сгустилась такая тишина, что можно было услышать, как в безлюдном коридоре, по больше части похожем на пустой музейный зал, кто-то тихо заговорил.

Дождавшись, когда слушатели окончательно придут в трепет, распорядитель пояснил:

— Господин Торн лично знакомы с человеком. Молодой человек в лыжной куртке. Вы с ним имели короткую беседу, когда забирали документы у портье.

Я почувствовала, как меняюсь в лице. У Филиппа поплыла вверх бровь.

— Могу еще быть чем-то полезен? — вежливо уточнил Роджер.

— Роджер, надеюсь, этот разговор останется между нами, — в своей обычной манере обличать просьбы в приказы подвел итог Филипп.

— Безусловно, господин Торн, — развел руками распорядитель.

Вообще-то, пришел время уйти, но он по-прежнему стоял посреди гостиной и никуда не отчаливал. Смотрел, странно улыбался и как будто ждал чаевых.

— Мы с супругом за вас помолимся, добрый человек! — поторопилась его уверить Клементина.

Молитвы на Роджера не произвели ровным счетом никакого впечатления.

— И отблагодарим, — с королевской улыбкой добавила Марджери.

— Можете рассчитывать на мои лучшие рекомендации, — закончил Филипп осыпать распорядителя благами и кивнул дверь: — Идите, Роджер, и попросите подготовить экипаж.

Едва за распорядителем закрылась дверь, как Клементина накинулась с расспросами:

— Он настолько молод, что у вас вытянулись лица? Или же он что, душегуб? — Тетушка почти подскочила на диване.

— Он Арнольд, — едва шевеля языком, вымолвила я.

— Ах, вот в чем дело… — Тетушка понимающе кивнула. — Теперь-то все ясно. Вам его имя не нравится?

— Он жених моей бывшей соседки по общежитию, — добавила я.

— Ну жених еще муж, — фыркнула Клементина.

— Совершенно отвратительный тип!

— Твой дядька, Тереза, скажем прямо, в юности тоже особенным очарованием не отличался, — заспорила она.

— Да помолчи уже, женщина! Язык без костей! — рявкнул Рендел, впервые на моей памяти подняв голос на дражайшую супругу.

Та прижала руку к груди и… действительно прикусила язык. Хотелось верить, что прониклась отвратительностью Арнольда, но скорее всего от изумления.

Пока шли соборы: мы одевались в гардеробной, а дядюшка у себя натягивал прихваченный на всякий случай охотничий костюм, тетки устроили дележку свободных мест в карете. Почему они спорили посреди нашей гостиной, история умалчивала.

— Клементина, мне непременно надо поехать! — заявила Марджери. — Как женщина, побывшая в подобной ситуации, я точно знаю, что сказать другой глубоко разочарованной в мужчинах женщине.

Я уже натягивала второй чулок и все еще не имела понятия, как преподнести младшей тетке новость, что она связалась с мерзавцем.

— Филипп? — с вопросом тихонечко позвала мужа, намекая, дескать, бери мадам. Она знает, что говорить.

Муж зашнуровывал высокие горные ботинки и, не подняв головы, коротко бросил:

— Нет.

— Я старшая сестра! — между тем, напомнила Клементина. — И просто обязана посмотреть в лицо негодяя, который ее соблазнил. Надо же понимать, насколько он негоден.

— Дорогая, а что мы спорим? — вдруг оживилась мадам. — Поедем вместе! Ты посмотришь, я поддержу.

— Поддержишь смотрины?

— На месте разберемся.

Судя по тому, как Филипп выразительно выдохнул, он находился в той степени раздражения, когда плевать хотел, что цветистый мат доведет благородных леди до нюхательных солей.

Натягивая на ходу короткую дубленую куртку, он вышел и ровным голосом объявил:

— Дамы, в карете четыре места.

А я-то почти ждала, что он изумит теток богатым запасом ругательств. Почему мне одной жить с этим замечательным знанием? Им даже ни с кем не поделишься — не поверят.

— Рендела усадим к кучеру, — немедленно нашлась Марджери.

— Хорошо, — легко согласился он, — решите, кто из вас пойдет за каретой.

Возникла напряженная пауза.

— Клементина, с другой стороны… — Мадам Торн, похоже, сконфузилась. — Вполне вероятно, Лидия уже достаточно разочаровалась и возвращается в гостевой дом. Должен же кто-то встретить бедняжку и заключить в теплые объятия.

— Вот и встретьте с Терезой, — немедленно предложила та. — Как старшая сестра, я хочу знать, кто соблазнил…

Я подхватила плащ и вернулась в гостиную как раз вовремя, чтобы категорично высказаться:

— Ты его не женишь на Лидии.

— Он настолько негодяй? — въедливо уточнила тетушка, не желающая расставаться с матримониальными планами. — Никакой надежды?

— Я не позволю!

— Хорошо, тогда мы вас останемся здесь. — Она подхватила юбки и намеревалась сесть на диван, но наткнулась на мой многозначительный взгляд. — Или лучше у себя в номере.

Рендел ждал нас на улице возле парадных дверей. С хмурым видом, заложив руки за спину, он мерил площадку под козырьком шагами. От дыхания в морозный воздух уходили клубы пара, словно он кипел, как готовый плеваться пламенем дракон. Костюм плотно облегал покруглевшую за последние годы фигуру. Куртку застегнуть не удалось.

К костюму дядька очень хотел прихватить в поездку охотничье ружье. Даже пару раз заикнулся Клементине, что в горах превосходная охота на горных козлов. Тетушка молча покрутила у виска, дескать, где ты собрался искать горных козлов среди приличной публики. Но — погляди же, — один нашелся!

— Тереза, ты не взяла мою трость? —  Не обнаружив карающего орудия, он недовольно свел на переносице кустистые седые брови.

— Ты не просил, — буркнула я, мысленно перепрятав трость из стойки для зонтов в гардеробную.

Хорошо, что тетушка не позволила упаковать в багаж ружье. Иначе за жизнь Арнольда, да и окружающих, никто не поручился бы. С тех пор, как Рендел добыл оленьи рога и пристроил их над камином, ружье висело на стене. Дядька явно соскучился по отстрелу парнокопытных. Ведь нет ничего печальнее, чем привешенное на гвоздь, много лет пылящееся и не стреляющее по оленям ружье. Если вдруг его зарядят, то лучше прятаться в укрытие.

Домик, арендованный Лидией, назывался «охотничий», однако красивый одноэтажный коттедж со скошенной крышей ничем не напоминал охотничью заимку. На больших окнах были наглухо закрыты портьеры. Из каминной трубы к низкому звездному небу тянулся столб дыма. Под козырьком горел резной фонарик.

Филипп из деликатности остался в карете, а мы с хмурым Ренделом направились к дубовой двери. От мороза под ногами скрипел снег. Бронзовый молоточек покрывал иней. Я хотела постучать, но дядька отодвинул меня с дороги.

— Дай-ка!

Казалось, он задумал вынести дверь плечом. Эффектное появление родственников, конечно, часто описывали в любимых романах Лидии, но за порчу чужого имущества прилагался штраф.

— Подожди ломать, — проворчала я. — Хоть ручку подергай.

Домик действительно оказался не заперт. Я осторожно заглянула внутрь, опасаясь застигнуть любовников на какой-нибудь задорной непотребности. Большая комната, напоминающая гостиную, оказалась пуста. От ледяного сквозняка в камине затрепетали ленивые язычки огни, облизывающие почти прогорелые поленья. С отделанной камнем стены на меня обалдело вытаращилась оленья голова с такими ветвистыми рогами, что иным оленям и не снилось.