Бедовый месяц

— Надо было попросить для зверя клетку! — сходу принялась каяться я. Всем известно, искренне извинившегося человека стыдно костерить на разные выражения. — Это полностью моя вина. Не подумала. Леймары ночные животные, но наш выглядел таким спокойным…

— Наш?! — рыкнул Филипп, заставив меня вжать шею в плечи.

— Господи, да что вы кричите? Сейчас всех соседей перебудите.

Если бы взгляды убивали, мы с питомцем вымерли бы прямо на пороге спальни. Этот взгляд словно говорил, что у меня талант доводить даже терпеливых людей до белого каления и такого же белого бешенства. Признаться, я и не подозревала, что им обладаю.

— В королевский питомник! Немедленно! — категорично приказал Филипп.

— Кого из нас? — вырвалось у меня.

Муж посмотрел проникновенно, буквально до печенки. Возникло подозрение, что еще одно слово, и меня действительно сдадут в королевский питомник. А лучше вернут Вудстокам со всеми вещами и питомцем в придачу.

— Я все уберу! — выпалила я. — Полчаса и номер заблестит! Честное слово, у меня нет проблем с бытовой магией…

Филипп шагнул в мою сторону и начал приближаться.

— Если вы против уборки, мы можем вызвать горничных, — быстро предложила я, хотя очевидно на конструктивную беседу муж был не настроен.

Он сжал мой локоть и увлек в гостиную, словно хотел еще раз продемонстрировать художества, совершенные леймаром. Искренне хотелось верить, что он не успел нигде оставить следы прочей жизнедеятельности, а не только игривого нрава.

— Что… что вы делаете? — растерянно забормотала я. — Вы же не пытаетесь намекнуть, что его надо сдать в питомник прямо сейчас?

— Ты услышала намек? — сухо спросил он. — Я говорил прямо.

— Но сейчас ночь! Где я буду искать зверолова из питомника? Мы же в гостевом доме!

— Уверен, леди Торн, — процедил он, — с вашим упорством вы непременно справитесь с этой задачей. Вы у меня очень деятельная и упрямая, дорогая супруга.

— Почему мне показалось, что вы вежливо назвали меня «упоротой»? — пролепетала я, семеня и путаясь в подоле.

— У тебя, как я вижу, богатая фантазия. Прояви ее.

— Филипп, ты серьезно?

— Похоже на то, чтобы я шутил?

Впереди замаячила дверь. Я чувствовала себя такой виноватой и опешившей от всего происходящего, что даже не противилась насильственному выдворению из номера. Филипп провел меня прямиком по рассыпанным письмам. Никакого уважения к важной корреспонденции!

— Я ценю внимание и благодарю за свадебный подарок, но возвращайся без него, — пожелал муж и действительно отправил меня в коридор.

— А если я потеряюсь? — попыталась я надавить на жалость.

— Уверен, ты справишься и с этим досадным недоразумением.

— В горах!

— Постарайся не выходить на улицу.

Мы с леймаром смотрели на закрытую дверь. В детстве тетка пару раз выставляла меня с очередным котенком за пазухой на крыльцо, но минут через пятнадцать оттаивала и возвращала, а я клялась, что непременно найду подкидышу хозяина. Ей-богу, она умела мотивировать.

То, что Филипп тоже умеет мотивировать, прозрачно намекало поведение окружающих. С ним никто никогда не спорил! Но кто бы подумал, что воспитательный пинок под зад применят к жене. Я же покладистая: сама леймара подарила, сама за ним приберусь…

Не веря, что действительно оказалась в коридоре, я крепко держала звереныша, терлась под дверью и проходила стадии принятия того факта, что муж не собирается возвращать меня обратно. По крайней мере, пока леймар с нами.

— И чего тебе не спалось, демон? Поел, поспал, по… Ты же не напачкал в номере? — Я глянула в черную морду звереныша, он до нелепости виновато моргнул. — Поверить не могу… Никакой благодарности, что тебя спасли хорошие люди!

К дорогим (по всем размышлениям) родственникам из чувства самосохранения я не стучаться не стала. Проходя мимо их номера, даже на дверь не посмотрела, сразу направилась в опустевший по позднему часу холл. Гостевая стойка тоже оказалась уныло пустой. В ячейках на стене висели ключи с разноцветными брелоками, видимо, подобранными под цвет ковров, застилающих коридоры.

Сжав леймара под мышкой, чтобы не вырвался и не ускакал в неизвестном направлении, я пару раз позвонила в стоящий на столешнице колокольчик. Из-под стойки вдруг вынырнул лопоухий улыбчивый консьерж в форменном пиджаке Сиала. На лацканах у него поблескивали по две золотые полоски.

— Доброй ночи. — Он одарил меня дежурной улыбкой. — Чем могу помочь?

— Нам очень нужна клетка, — ответила я и с дурацким видом отодрала протянутые когтистые лапки леймара, вцепившиеся в край стойки. — Моему питомцу негде спать.

— Хотите снять апартаменты?

— Да мне достаточно клетки, — уверила я.

— Могу предложить номер, в котором можно останавливаться с домашними питомцами, — не моргнув глазом, предложил он.

— А клетка? — уже в отчаянье переспросила я.

— Завтра утром непременно доставим в ваши новые апартаменты, — уверил консьерж

— Подождите с новыми, меня и старые устраивают. У меня там муж… очень расстроенный отсутствием клетки.

Мы посмотрели друг на друга. Консьерж старался выглядеть отстраненным, дескать, привык исполнять самые абсурдные просьбы, но глазах читалось некоторое замешательство. Видимо, у нас с Филиппом абсурд зашкаливал даже для видавших всякое служащих гостевого дома.

— Где вы проживаете? — деловито уточнил консьерж и зачем-то полез в толстую книгу для записи гостей.

Я назвала номер. Он резко поднял голову и начал сходить с лица. Уши вдруг покраснели, как сигнальные фонари. Можно ставить на перекресток светить в темноте.

— Леди Торн?

— С леймаром, — напомнила ему, что не случайно околачиваюсь в пустом холле.

— Мы сейчас найдем для вас клетку! — Он проворно нырнул за дверь в служебное помещение.

— Не надо для меня, надо для питомца, — бросила ему вдогонку, отчего-то представив клетку в человеческий рост, в каких держат преступников в зале судебных заседаний. — Спасибо! Вы спасете мою семейную жизнь!

Операция по спасению заняла немного времени, минут пять от силы. Правда, уходил консьерж один, а вернулся в компании заспанного кастеляна. Не то чтобы этот помятый, измученный капризными постояльцами человек сходу назвался кастеляном, но в руках он держал птичью клетку. Высокую, с тонкими изящными прутьями и жердочками внутри. И стало ясно, что мы с леймаром обречены.

— Беличью клетку привезут завтра утром, — пояснил консьерж, — но мы нашли другую.

— Она для канареек, — тихо прокомментировала я.

— А ваша белка не чирикает? — нахмурившись, уточнил кастелян.

Вчетвером, включая притихшего леймара, мы смотрели на крошечную арочную дверцу, закрытую на миниатюрный крючок. Звереныш не чирикал, а мысленно хохотал страшным злодейским голосом.

— Сколько, вы говорите, стоит номер? — с трудом оторвав зачарованный взгляд от клетки, посмотрела я на консьержа.

— Мне очень жаль, но остались только самые дешевые. — Он действительно выглядел расстроенным, даже ладони сложил в молитвенном жесте. — Однокомнатные.

— Тем лучше.

— Триста крон за ночь.

— А какого-нибудь короба у вас не найдется? — немедленно спросила я у кастеляна, от озвученного ценника резко почувствовав прилив творчества.

— Но в нем будет тесно спать, — растерянно заметил консьерж.

Возникла настороженная пауза. В тишине стало слышно, как звереныш, снова дотянувшийся до столешницы, скребет когтями благородное красное дерево.

— Короб не для меня, — сухо пояснила я. — Для леймара.

— Простите, — покаялся он, но не очень искренне.

— Каждый может ошибиться в непонятной ситуации, — философски вставил кастелян.

В номер мы поднимались с ним вдвоем. Он тащил ходившую ходуном корзинку для пикника с двумя дырочками, проделанными в боках. По плану леймар должен был сладко улечься в корзинку и смотреть на мир через отверстия, но он устроил форменный дебош, отказываясь оставаться в удобном домике.