Страница 72 из 83
Рожденный в солнечной Калифорнии, первый искусственный элемент оказался настоящим южанином. Его атомы излучали горячее радиоактивное дыхание. Это было своеобразным предупреждением о грозных силах, скрытых внутри атомного ядра.
Новый элемент быстро распадался, и потребовалась действительно виртуозная техника, чтобы провести точные радиохимические опыты. По свойствам первый искусственный элемент напоминал рений и марганец. И так как он образовался при облучении атомов молибдена с зарядом ядра, равным 42 ядрам тяжелого водорода с одним положительным зарядом, не оставалось сомнений, что, наконец, получен элемент № 43 — неуловимый экамарганец Менделеева.
В ближайшие три года удалось получить три других не встречающихся в природе элемента: № 61 — в 1937, № 87 — в 1939 и № 85 — в 1940 году. В результате в периодической системе между водородом и ураном исчезли все свободные места.
Но этому краткому периоду успешных синтезов предшествовали почти 70 лет кропотливых исследований и разочарований, часто неожиданных.
1869 год. Молодой Менделеев, только что открывший периодический закон, предсказывал, что химики скоро обнаружат в природных материалах новые элементы. Через несколько лет француз Буабодран, швед Нильсон и немец Винклер открыли экаалюминий, экабор и экакремний Менделеева. Еще каких-нибудь 12 лет — и в периодической таблице удачно разместились инертные газы, а к 1921 году нашло свое постоянное место редкоземельное семейство.
Периодическая система, раньше пестревшая белыми клетками неизвестных элементов, превратилась в строгий прямоугольник химических символов, логическая непрерывность которого отражала основной закон неорганической природы. Между тем в ней в 1925 году все еще можно было отыскать четыре свободных места.
Незанятые клетки таблицы привлекали к себе внимание химиков всех стран и континентов. Заявки на новые элементы следовали одна за другой. Каждый спешил обеспечить себе желанный приоритет. Но проходило несколько лет, и сообщения оказывались опровергнутыми. Постоянная смена кратковременных удач и неожиданных разочарований была как горячая пора золотой лихорадки в новеллах Джека Лондона.
В 1925 году немецкие химики Ида Таккэ, Вальтер Ноддак и Отто Берг сообщили, что обнаружены элементы № 43 и 75. Открытие было результатом долгих кропотливых поисков. После нескольких лет непрерывной работы удалось выделить из минерала колумбита элемент № 75 — рений и, казалось, обнаружить в платиновых рудах примеси элемента № 43 (мазурий). 5 сентября 1925 года Ида Таккэ прочла в Немецком химическом обществе в Нюрнберге первую лекцию о новых элементах.
В том же 1925 году чех Гейровский подозревает, что элементы № 43 и 75 содержатся в солях марганца.
В следующем году американец Смит Хопкинз опубликовывает результаты шестилетних поисков элемента № 61. Хопкинз считал, что ему удалось, наконец, обнаружить неуловимый редкоземельный элемент в виде примеси к чистейшим солям неодима и самария.
Одновременно об открытии шестьдесят первого элемента сообщил профессор Нью-Хемпширского университета Чарлз Джеймз.
Но права на этот элемент предъявил также Луиджи Ролла из Королевского университета во Флоренции. Выяснилось, что элемент № 61 обнаружен им еще в июне 1924 года и назван флоренцием, а сообщение об открытии уже два года хранилось во Флорентийской академии наук.
Тогда же чех Друце и англичанин Лоринг впервые упоминают об элементе № 87.
Между 1929 и 1932 годами американец Фрэд Элисон с помощью только что разработанного им магнитооптического анализа (метод впоследствии оказался неправильным в основе) «открывает» элемент № 87 (вирджиний) и 85 (алабамий) в литиевых и цезиевых минералах.
В 1931 году профессора Корнельского университета Джекоб Пэпиш и Юджин Вейнер как будто бы обнаруживают элемент № 87 в минерале самарките, а Густав Аортоваара из Хельсинкского университета — в финском полевом шпате.
Наконец, румын Хориа Холубей сообщает об открытии элемента № 87 — Молдавия — в минерале поллюците.
Но ни одно из этих сообщений никогда не было подтверждено. А затем оказалось, что даже самые тщательные поиски были заранее обречены на неудачу.
Объяснение пришло после работ немецкого физика Маттауха. Изучая устойчивость различных изотопов, он показал, что у элементов № 43 и 61 должны быть только неустойчивые радиоактивные изотопы.
К этому времени было твердо установлено: изотопы всех элементов с порядковыми номерами больше 83 неустойчивы. Поэтому в природе элементы № 85 и 87 могут существовать только, если время, за которое они полностью распадаются, больше возраста Земли. Или если они непрерывно образуются и в наши дни при распаде других радиоактивных элементов. Такие возможности можно было предусмотреть и для 43-го и 61-го элементов.
Безуспешные 70-летние поиски опровергали первую возможность. В продуктах распада известных радиоактивных элементов — урана, тория и актиния — не удалось обнаружить даже следов изотопов с порядковыми номерами 43, 61, 85 и 87. Если они и образуются при распаде урана, тория и актиноурана, то период их полураспада слишком мал. Эти изотопы, еще не успев накопиться в заметной концентрации, тут же исчезают, превращаясь в другие, более устойчивые. И обнаружить их в природных материалах обычными методами было бы почти невозможно.
Разочарование ученых, однако, было непродолжительным. Ровно через три года в физике и химии наступил век искусственных элементов.
Сразу же за технецием (№ 43) был синтезирован неуловимый элемент № 61. Его изотопы образовывались при бомбардировке ядрами водорода редкоземельного элемента № 60 — неодима. Ускоренные в циклотроне частицы с одним положительным зарядом, сливаясь с атомами неодима, дали новые ядра с зарядом 61.
Можно считать, что элемент № 87 известен еще с 1914 года. Тогда три венских химика: С. Мейер, Ф. Гесс и Ф. Панет, — обратили внимание, что чистый актиний распадается в двух направлениях. Хотя большая его часть испускает бета-частицы, некоторые атомы, меньше одного процента, выделяя альфа-частицы, переходят в неустойчивые радиоактивные изотопы с зарядом ядра 87 — актиний К. Но в то время трудно было поверить, что быстро распадающиеся изотопы могут представлять в периодической таблице самостоятельный элемент. Вскоре началась война, и о только что полученных изотопах надолго забыли.
В 1939 году — на этот раз в разгар второй мировой войны — парижанка Маргарита Перей повторила старые опыты. И теперь у нее не было сомнений, что актиний с зарядом 89, излучая ядра гелия с зарядом 2, переходит в новый элемент — № 87.
Почти одновременно в американском городке Беркли, где расположен Калифорнийский университет, под руководством Лоренса достраивался большой 60-дюймовый циклотрон. В нем скоро родились самые тяжелые элементы на Земле. А пока в циклотроне подвергся облучению ядрами гелия металлический висмут. Из мишени после быстрой химической обработки удалось выделить последний искусственный элемент с порядковым номером меньше девяноста двух — № 85.
В этом случае нельзя было исходить из элемента № 84 — полония. Полоний сам радиоактивен и присутствует на Земле в очень малой концентрации. Пришлось «пропустить» один номер и взять мишень из висмута (№ 83). И чтобы восполнить недостаток двух положительных зарядов, висмутовая мишень облучалась ядрами гелия, в результате возникали атомы нового элемента с порядковым номером 85.
Так за четыре года окончательно иссякло «золотое Эльдорадо» исчезнувших элементов.
Первое время никому не казалось странным, что у новых элементов нет химических названий. В те дни они еще не получались в больших количествах, не были известны их многие химические свойства, никто не видел даже самых простых принадлежащих им соединений. Все эти элементы казались мало похожими на хорошо изученные «классические» элементы периодической системы.