Её семья

– Ларочка, девочка, одна ты меня радуешь, не употребляя подчёркивающее мой возраст слово «‎бабуля» и не называя меня полным именем. Ты одна? А где Павел? Как это он тебя одну оставил?

Варягина искренне рассмеялась и оглянулась – Павел решительно направлялся к жене.

– Вон он, уже идёт, – Ларина махнула рукой и тихо добавила: – Это только на работе я могу побыть в одиночестве, а вне отделения мои мужички меня пеленгуют не хуже любых профессионалов. Привет, дорогой!

– Добрый вечер, Аида Башировна. Привет, моя хорошая. Я уже заждался тебя.

– Если кто-то один ждёт, то второму есть куда вернуться, – с улыбкой ответила Кайтукова. – А где же ваш Мишаня?

– Они к юношескому турниру готовятся, пропадают на базе, – Ларина глубоко вдохнула, потом посмотрела на мужа: – Вот школу закончит и всё. Взрослая жизнь закрутит, завертит...

– А что с дальнейшей учёбой?

– Юриспруденция, – коротко ответил Павел. – Мы с Лариной настаиваем, чтобы хотя бы первые два курса сын учился очно. Однако если он будет зачислен в юношескую сборную, то боюсь, что с первого курса придётся учиться заочно. Но хоккей – его вторая жизнь, тут очень сложно с его стороны сделать правильный выбор, но мы рады, что на этом поприще он впереди многих.

– Позвольте ему сделать выбор самому, – тихо проговорила Аида Башировна. – Я понимаю, что мы хотим помочь нашим детям избежать ошибок, которые когда-то натворили сами. Но он уже взрослый мужчина, он вправе сделать свой осознанный выбор, но и вы советуйте, не настаивайте, не запрещайте, просто расскажите своё видение ситуации.

– Так всё и происходит, тётя Аида. Миша всё понимает, но отказаться от мечты попасть в сборную страны его ничто не сможет переубедить.

– Скорее бы уже состоялось это знаменательное событие! Вот так помру и не увижу нашего Мишаню в олимпийской сборной, – пробурчала пожилая гостья. – А то последний Мишкин матч запомнился мне только сорванным голосом и изумлёнными глазами болельщиков. Можно подумать, что женщины не могут болеть за любимую команду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Варягины переглянулись и громко рассмеялись. Да, тот матч запомнил не только Миша, но и вся его команда, когда их семейная женская сборная орала, визжала, требовала пустить разом всех арбитров на фарш (как-то о мыле никто и не вспомнил!), а потом после вырванной в тяжёлой борьбе победы обнимали всех мальчишек в раздевалке, обещая уж в следующий раз разорвать всех соперников и арбитров в придачу.

– А что Андрей?

– А что Андрей? Что может получиться из ребёнка, когда оба родителя врачи? – Аида пожала плечами и развела руки в стороны. Андрей Ветреный ещё с детсадовского возраста уже всё для себя решил – он будет врачом, как мама, и будет лечить собачек и лошадок, как папа. Данная формулировка несколько смутила всех, кроме родителей, которые только кивали и таскали сына то на работу в больницу, то на конезавод и конюшни. Мальчик пока учился в школе, так что на раздумье и принятие окончательного решения ещё время было.

– Паша, а что Дима? Уже скоро официальное начало, а его нет? Вот и Настенька уже несколько раз звонила – всё занят и занят.

– Уже в пути, думаю, что будет через минут двадцать. Как раз Марго и дети приедут. Ну, девочки, веселитесь, а я пока ещё раз на кухню загляну.

Павел быстро ушёл в сторону служебных помещений, Ларина вздохнула и тихо прошептала:

– Тётя Аида, вы не думаете, что новая должность Димы может повлиять на их семью?

Кайтукова усмехнулась и чуть качнула головой:

– Дима, конечно, очень занятой человек... да и должность генерального тоже обязывает... Но знаешь, я недавно была свидетелем их разговора, случайно увидела их на балконе у Башира на дне рождения. Господи, Ларочка, моему Кайтукову уже восемьдесят шесть, совсем взрослый парень! Так вот, если бы я не знала, что это моя внучка с мужем, я бы подумала, что это молодожёны в свой медовый месяц. Дима наш очень порядочный и верный клятве человек. Мне бы хотелось, чтобы наши мальчишки, наши внуки, были похожи на него.

– Но ваши сыновья тоже пример верности и чести! – Ларина удивлённо смотрела на маму подруги и пыталась вспомнить хотя бы один случай, когда Дамир с Рашидом и Адмир поступили подло или нечестно.

– Мои сыновья ещё бы научились говорить при этом! Ты понимаешь, о чём я? Отец – докладчик, которого можно слушать часами! Мама тоже не из молчаливых, чего уж там. У Марго рот не закрывается, хотя иногда так и хочется дать ей по губам! Уже сколько раз я ей говорила, что тактичность для женщины – это умение вовремя прикинуться слепой, глухой и вообще тупой, но это не наш случай. И сыновья, которые могут говорить только в операционной и в юридической конторе – там у нас и слова находятся, и доводы. А дома все вопросы решаются только действиями! И этим вечным «‎а что?» И как только у них дети родились?

– Скажу вам по секрету, тётя Аида, там особых слов-то и не надо, – тихо прошептала Ларина и они вместе громко рассмеялись. – Смотрите, смотрите, Настя пошла к выходу, наверное, Дима приехал. Где же Марго и дети?

Но тут как ответ на его вопрос раздались громкие голоса, смех, и в зал вошли Настя с Дмитрием в сопровождении Марго и уже взрослых внуков большой семьи Кайтуковых. Дмитрий обнимал жену за плечи и хохотал, слушая её звонкий голос, обращённый в тётушке:

– Можешь не переживать! Павел пообещал, что никаких там фаршированных верблюдов в меню не предусмотрено.

***

– Много ты понимаешь! – воскликнула Марина и помахала в воздухе ладонями с ярким кроваво-красным маникюром. Правда она терпеть не могла, кода её называли этим именем. Для всех подписчиков, приятелей и друзей она была Микой. – Сейчас новая мода. Фу, какой противный голос в рекламе. Знаешь, такое ощущение от этих звуков, как будто ссышь в эмалированное ведро. Да, вот точнее не скажешь. А ты хоть кого-то знаешь из этой тусовки? Я приглашение прочла, там никаких имён знакомых нет, какие-то журналы, какие-то фонды, только название ресторана на слуху... эм-м-м, какой-то там клуб.

– «Охотничий клуб», – спокойно ответил Евгений, поправляя галстук. Ресторан, где он когда-то увидел свою первую любовь в свадебном платье. М-да, странно устроена жизнь – всё в его жизни так или иначе связано с той милой закомплексованной девочкой Настей Захаровой. И первая любовь, и первая и единственная девственница, и первое «‎пошёл вон». Интересно, где она сейчас обитает, на каком дне? Верная и преданная своему старику-мужу дурочка! С того дня, как она выгнала его, прошло столько лет, произошло столько событий, что она забылась, память о ней потускнела, а вот прочёл название ресторана – и всё вернулось на круги своя. Господи, ну кто только покупал эти галстуки, эти горошки и точки, цветочки и полоски? Хотя что он понимает, мода нынче такая. Евгений был старше своей второй жены почти на пятнадцать лет, Мика была взбалмошной и глуповатой, но её недостатки с лихвой покрывались деньгами тестя и звучной фамилией, которую он примерил и на себя – Князев звучало куда престижнее Комара. Приходилось, конечно, мириться с некоторыми неудобствами – каких-то шашней на стороне в этой семье никто бы терпеть не стал, поэтому если и попадались доступные птички, то Евгений Князев действовал очень аккуратно, и пока неусыпное око тестя ни с кем его не застало. Но эта новенькая в отделе рекламы – ну очень горяча!

– А она ему и говорит: «Я была у Вас в прошлом году и спросила, есть ли аппендицит, а вы мне сказали, что это у меня желудок болит. А полгода спустя мне в другой больнице аппендицит прооперировали! И там сказали, что при аппендиците боли в желудке начинаются! А если бы он лопнул?» – громко закончила свой рассказ Мика. – Представляешь? А он даже не извинился! А если бы действительно лопнул? Лилу полгода ходила с катастрофой в животе! Ужас! Никто ни за что не отвечает!

– Правильно, – автоматически поддакнул Евгений, совершено не слушая жену и не переставая думать о новой сотруднице. – Народ у нас пальцерастопыренный, ему все должны. Уважать привык наш народ только себя, остальные так... бесплатное приложение к планете Земля.