Заряна. Укрощаю любовью

***

С присутствием Шамиля время пролетело незаметно. Парень много шутил, поддевал брата, провоцировал при мне, желая узнать подробнее о том, как давно я живу у него и какие у нас отношения. Амир сдерживался от желания придушить пустомелю.

— Еще что-нибудь спросишь личное у меня, отправлю ночевать в хостел, — пригрозил Амир, не глядя на брата и накручивая при этом спагетти на вилку.

— Дракула, — фыркнул Шамиль. — Как ты его терпишь, золотко?

И так умильно на меня взглянул, что я прыснула, едва не подавившись лимонадом.

— А для чего думаешь готовлю десерты? Чтобы задобрить и не дать съесть себя.

Пошутила. И поймала на себе цепкий и горячий взгляд старшего Валиева. Он отложил вилку, медленно дожевывая пищу и запуская мыслительный процесс. И то, что позволил прочитать в глубине зрачков меня напугало. Не слабо так тряхнуло. Не знаю о чем думал Амир, но я почему-то вспомнила ночь в его постели, точнее утро после и его признание. А еще Шамиль подлил масла в огонь фразой:

— Бросай упыря, это тебе не поможет, — по-прежнему веселясь. — Вот начну работать и переманю тебя к себе. Пойдешь мне вкусняшки печь?

Только я хотела сказать слово, как услышала хлопок ладони по столу и окрик Амира.

— Кончай пи*деть, Шамиль! А ты, — злобно уперся взглядом, — Не потакай фразеру.

Встал из-за стола, сметая использованную посуду, я тоже засуетилась. Что спровоцировало вспышку гнева я так и не поняла, но предпочла промолчать. И так обстановка за ужином накалилась, а я не понимала почему. Скорее всего из-за личных отношений между нами. Валиев скрывал моё проживание от родных — это я поняла и была благодарна. Но последний грубый жест ввел в недоумение. Казалось, Амир ревновал к брату. Но мне эта мысль показалось настолько абсурдной, как если бы за мной сейчас пришел отец и забрал домой.

Шамиль искоса следил за нашими движениями, не вмешиваясь. Получив по сопатке, прижух.

Амир, запустив мойку посуды, взял меня за запястье и повел в спальню.

— Пошли, разговор есть.

И я повиновалась. Кожей ощущая серьезность предстоящего разговора.

Глава 22. Спать-значит спать

Амир.

Братец изрядно изгалялся над моей выдержкой. Знал, что нечем крыть его шпильки. И обещал ничего не рассказывать отцу, если я расскажу, как уговорил Заряну ко мне переехать. Шантажист пакостный. А я не желал посвящать его в проблемы девушки и уж тем более признаваться, что мы просто квартиранты, и живем на взаимовыгодном сотрудничестве. Я делюсь жилплощадью, а девушка готовит завтраки. Уборку я по-прежнему заказывал раз в неделю в клининговой компании, не обременяя ее мытьем полов.

Меня никто не поймет. Мало того, насмешек не оберешься, ой, не отобьюсь. Вся родня вскоре узнает и будут давать советы как уложить девушку в постель, делясь якобы своим, но придуманным опытом. Знаю я наших. И вот ведя в комнату свою сожительницу, слово-то какое, вроде верное, но с уличным привкусом, подбирал слова, как не вызвать скандал и сохранить свое лицо.

— Присядь, — отпустил девушку, плотно прикрывая дверь.

— Амир, что ты собираешься делать? — настороженно спросила Заряна, но повиновалась.

Сегодня бестия какая-то покладистая. Стыдилась брата? Или вообще приняла свое нахождение у меня как должное и неизбежное? Я принял свою любимую позу: руки в карманы, посылая долгий взгляд девушке.

— Спишь сегодня со мной. И последующие ночи, что будет брат, тоже.

— Что?! — подскочила ближе. — Но я же на диване прекрасно устроилась! Разве нельзя Шамилю спать с тобой? У тебя кровать какая широкая, — окинула жестом руки мое королевское ложе.

— Я не гей, чтобы спать с парнем. Даже если он мой брат. И мы далеко не дети, — отчеканил, охотно наблюдая за реакцией девушки.

Как она заволновалась, облизывала и прикусывала губы.

— Но можно постелить на полу ему.

— У меня нет лишних одеял или матраса. К тому же я не желаю, чтобы Шамиль, проходя мимо тебя в туалет или душ, пялился, пока ты спишь в своих фривольных пижамах! — уже прошипел я со злостью, наклоняясь ближе.

— А тебе значит можно на меня пялиться. Так? — заискрились глаза Заряны, распаляя меня еще больше.

Да я спасибо еще скажу братцу за ночевку. Но вспышку радости постарался скрыть, сведя брови к переносице. Отстранился и пошел к бельевому шкафу. Достал еще один комплект белья и вложил в руки Заряны.

— Отнеси Шамилю или помоги ему сама постелить. Заодно и вещи для сна заберешь. Я в душ. Долго не буду, — ретировался из спальни, успев охватить взглядом растерянное лицо девушки.

Надеялся, что Заряна не устроит вечерний забег по кварталу или дебош.

Выйдя в коридор спустя пятнадцать минут, успев еще и подбрить бороду, удовлетворенно созерцал брата на диване с гаджетом в руках и тишину. На миг вдруг испугался: а что если девчонка дала дёру, пока я себя готовил ко сну? Ха, ко сну. Не будет его, сна этого, а сплошная экзекуция. Насторожился.

— Заряна где?

— Как где? В спальне, — брат вскинул удивленный взгляд.

Чуть не выдал себя, идиот! Пошел в комнату в одном полотенце на бедрах. Забыл захватить сменное белье. Да и желание подразнить Заряну пересилило доводы рассудка.

Заряна, на радость моему эго, уже находилась в кровати. Подперев подушкой изголовье и подоткнув одеяло под себя, полусидя читала планшет. Мой, кстати, которым я охотно поделился, а она уже срослась с ним за тот период, что проживала в квартире. Подарю ей его, но пока она об этом не знает. Заметив меня в проеме, резко вскинула голову.

— Ты нудист Валиев, — отследила взглядом мое дефиле к шкафу.

На что я довольно улыбнулся. Заметила и не промолчала.

— А чего мне стесняться у себя в квартире, — нахально подмигнул и демонстративно скинул полотенце, являя ягодицы взору девушки.

Зарянка поспешила опустить взгляд на экран и углубилась в чтение.

Белье все же решил надеть. Иначе сбежит еще раньше времени недотрога, да и перед братом неловко щеголять обнаженным срамом. От мысли, что будем спать в одной кровати, как в ту ночь, когда девушка изрядно напилась, заныли чресла, готовясь словить попутный ветер, словно бригантина и плыть к вожделенному острову сокровищ.

— Что читаешь? — плюхнулся я поверх одеяла, заглядывая в экран девайса.

Заряна покосилась на мою голую грудь, и ее кожа на щеках проступила румянцем, защищаясь, развернула экран, показав яркие картинки постов в дзен.

— Дарк кейк? Ищешь новые рецепты? — переводил взгляд с фото на лицо девушки.

Наши тела находились так близко друг другу, что я ощутил дуновение ее выдоха. И залип на губах, таких натуральных, бледно-розовых и влажных.

— Ты куда смотришь, Амир? — ощетинилась Заряна, слегка отодвигаясь от меня.

— Туда, где мне хочется быть, — хрипло проговорил.

И, потянув рукой за шею, стал наклонять для поцелуя.

— Не смей.

— Тогда убей, — и, сжав затылок крепче, впился поцелуем.

Заряна запротестовала, мыча и смыкая губы, не впускала мой наглый язык, пытаясь увернуться, а я, наказывая, ухватил зубами за нижнюю губу, и она замерла. Гаджет упал между нашими телами. Ладонями уперлась в плечи, еще сильнее распаляя жажду быть внутри нее. Везде, в каждой впадине, заполнить собою, сломать придуманные ею барьеры и любить…, любить…

— Дай поцеловать себя, — тихо сказал в губы. — Не сопротивляйся.

Заряна взмахнула ресницами, затрепетала, синие глаза заволокло туманом, я уже видел ее согласие, как дверь неожиданно щелкнула замком и послышался голос брата.

— Вы только громко не стоните, не развращайте несовершеннолетнего. А то тоже не усну, — высунулась наглая морда в проем и глумливо улыбалась.

Никого так не хотелось прихлопнуть как в этот момент родного человека.

— А ну пошёл вон, контрацептив хренов!

Мне пришлось вскочить с кровати и пойти навстречу паршивцу.