Страница 6 из 32
— Ну-ну, меньше ярости и кровожадности. Не забывайте, Бартон — зять генерала.
— Что я должен делать?
— Всего лишь подумать. В частности, о том, есть ли средства, которые могут помешать ему стать излишне разговорчивым. Но подумайте без спешки. «Час пик» еще не наступил. Не наделайте глупостей.
— Это не в моем характере, мистер Хьюз.
— Тогда прощайте. Желаю удачи. И не торопитесь звонить, пока не решите для себя, что выгодней вам и мне.
ГЛАВА III
Рон Джексон поднялся с кресла и сказал, обращаясь к Смиту:
— В книгах и фильмах сыщики завоевывают доверие задержанных сигаретой: пара затяжек, и убийца все выкладывает, как на духу. Но, учитывая, что ты не убийца, а мой старинный приятель, я отступлю от этого неписаного правила и предложу тебе чашечку кофе, к которому ты, помнится, всегда был неравнодушен.
Смит благодарно улыбнулся инспектору.
— Спасибо, Рон. Только не делай кофе слишком сладким.
— Естественно. Я еще не встречал человека, который попросил бы сладкий кофе. Как будто пить сладкий — стыдно. Но я иной и не пью. И не стесняюсь в этом признаваться.
Закончив свою короткую отповедь, Рон отправился на кухню. Он видел, что Смит не в себе, и решил дать ему время собраться с мыслями. Поэтому и кофе варил гораздо дольше обычного.
Визит Смита стал для Джексона полной неожиданностью. В колледже они были закадычными друзьями, потом жизнь развела их надолго. Лет десять не встречались, затем волею судеб оказались в одном городе. Но у обоих работа оказалась настолько суматошной, что видеться доводилось лишь изредка. Последний раз это произошло год назад. И вот сегодня — неожиданный звонок, просьба о немедленной встрече. Видимо, произошло что-то серьезное: Смит не такой человек, чтобы врываться в чужие квартиры, если для этого нет веских причин.
С такими мыслями Рон и появился в комнате, неся на подносе две чашечки ароматного напитка. Когда кофе был выпит, он спросил:
— Что у тебя стряслось?
Смит ответил:
— Похоже, я попал в неприятную историю.
И он поведал другу о случившемся с ним за последнее время. Рон слушал, не перебивая. А когда журналист закончил свой рассказ, спросил с улыбкой:
— Так, значит, все ваши сенсационные разоблачения инспирированы сверху? И многие дела были созданы подобным образом?
— Обо всех говорить не могу. Не стоит обижать моих коллег. Некоторых из них кое-кто хотел бы вообще заставить замолчать навсегда. Но, как бы там ни было, в моем случае все произошло именно так, как я тебе рассказал. Должен добавить и некоторые новые детали. Уверен, что они продолжение истории.
— Не отвлекайся на отступления. Дело следователя решать, что является продолжением, а что — нет. Говори, и попытаемся разобраться во всем вместе.
— Рон, — произнес Смит, — я уже начинаю сравнивать себя с полковником Шеффилдом, дело об ограблении которого поручено вести тебе.
— Откуда у тебя такая информированность?
— Пресса сообщила об этом, — Смит достал из кармана свернутую газету, протянул ее другу.
Инспектор прочитал на одной из страниц:
«Сегодня неподалеку от своего дома застрелен полковник разведслужбы С. Шеффилд. Пуля вошла ему в затылок и, выйдя в области левой глазницы, расплющилась о каменную ограду. Смерть наступила мгновенно… По предварительным данным, цель нападавших — ограбление. При полковнике не обнаружено ни одной ценной вещи или бумаги, за исключением дорогого перстня… Расследование этого преступления поручено старшему инспектору полиции Рону Джексону».
— Оперативно сработали газетчики, — оценил инспектор публикацию. И, обращаясь к Смиту, спросил: — А что тебя объединяет с Шеффилдом? Тебя тоже ограбили?
— Хуже, Рон. Пытались убить. Причем дважды за день.
— Расскажи об этом подробнее.
— Из редакции я ушел раньше обычного, — начал Смит. — Сел в машину и отправился домой. Час пик еще не наступил, и на шоссе было достаточно свободно. Тем не менее в мое авто врезался темный «Шевроле», который тут же умчался. Как я остался жив, до сих пор не могу понять.
— Но, Смит, тысячи автомобилистов гибнут в подобной ситуации, и никто не ссылается на идентичность их судеб с судьбой высокопоставленных офицеров.
— Я бы тоже не стал этого делать, но вскоре произошло еще одно событие… После столкновения нервы мои были столь напряжены, что я решил немного успокоиться. Лучшее место для этого — бар. Бросил машину, взял такси и поехал в ближайшее заведение. Там немного пришел в себя и домой решил добираться пешком. Надо сказать, что неподалеку от моего дома есть темный участок пути, где растут густые старые деревья и улица затемнена. Когда я проходил там, от стены отделился человек и с ножом в руке неожиданно бросился на меня. Сейчас я благодарю судьбу за то, что некоторое время провел в группе специального назначения! Выбитый нож остался торчать в одном из стволов. Но нападавший на меня человек исчез. Он рванул в сторону и убежал. Я был так ошеломлен, что не попытался задержать его.
Смит остановился. Он был по-настоящему взволнован. Рон спросил:
— Как ты думаешь, кто мог охотиться за тобой? Ты кого-нибудь подозреваешь?
— Я понятия не имею.
— Хорошо, пойдем другим путем. Ты говорил, что после просмотра фильма прошло четыре дня. Все это время ты жил спокойно, и никто на тебя не покушался. Наконец кто-то решил именно сегодня убрать тебя, причем это желание оказалось настолько обостренным, что были совершены подряд две попытки. Вспомни-ка все события дня в мельчайших подробностях. Только сначала ответь, ты никому не сообщил об истории с просмотром?
— Никому! Я ведь рассказывал тебе, что генерал выдал мне весьма строгие инструкции на этот счет.
— Кстати, Смит, о генерале. Ты давно виделся с ним?
— Я только звонил ему. Сегодня.
— Стоп! Вспомни, что ты еще делал сегодня такое, что так или иначе может быть связано с ним и со всем этим делом?
— Ровным счетом ничего. Лишь позвонил генералу, потому что увидел в газете фото убитого Шеффилда, — Смит на мгновение запнулся и тихо закончил: — Я узнал в нем человека, который руководил похищением профессора.
Инспектор внимательно посмотрел на своего друга. И с расстановкой спросил:
— Повтори, пожалуйста, кого ты узнал в полковнике Шеффилде?
— Руководителя группы, которая похитила Садлера. Я не мог его не узнать. У него была такая характерная отметина — шрам на правой щеке!
Рон покачал головой.
— И ты до сих пор молчал об этом?
— Но я же тебе сейчас рассказываю. В убитом Шеффилде узнал…
Инспектор перебил его:
— Помолчи немного. Я должен собраться с мыслями. Не каждый день получаешь такие подарки от друзей, да еще по служебной линии.
Рон поднялся со своего места. Подошел к окну. Выглянул на улицу. И, казалось, засмотрелся на автомобили, мчавшиеся по широкому шоссе. Затем, не оборачиваясь, спросил:
— Ты делился этим открытием с кем-нибудь?
— До тебя пытался сказать генералу по телефону, но разговор не получился.
— Так, дружище, здесь уже что-то есть. Ты хорошо помнишь разговор с тестем?
— Да.
— А мог бы ты его воспроизвести с документальной точностью?
— Думаю, что это не составит для меня труда.
— Тогда сделаем вот что. Я сейчас включаю магнитофон, — с этими словами Рон протянул руку к установке, — и ты наговоришь на него беседу с генералом. Только, пожалуйста, старайся ничего не пропустить. Передавай даже малейшие интонации.
Смит немного подумал, сосредоточился, вспоминая детали, а потом начал:
— Газету я увидел сегодня утром и сразу позвонил генералу. Я ему сказал…
— Стоп, — перебил Рон. — Давай построим беседу таким образом: говорить будешь, предварительно называя участников диалога, — «Смит», «Генерал». Понял?
— Да. Итак…
Смит: Добрый день, генерал.
Генерал: Слушаю тебя, мой мальчик.
Смит: Вы читали сегодняшние газеты?