Страница 50 из 60
— Сын, не путай, пожалуйста, божий дар с яичницей! — фыркнула Фелисити. — Вы оба прекрасно знали, что данный ваш выбор неправильный! Вернее, несвоевременный! Вы ведь чувствовали это? Не поверю, что не чувствовали! И именно в этом вся разница! В правильном выборе и неправильном!
Судя по выражению лица мужа, он думал о том же, что и я. Мы определенно много что чувствовали, но однозначно и точно не то, что совершаем неправильный выбор.
Я и Рауль дружно наморщили лоб.
Посмотрев на наши откровенно недоумевающие лица, Фелисити вздохнула. — Так уж вышло, что ваше счастье и совместное будущее завязаны не только на благополучии вашего родного, но и этого мира, — назидательно, но не поучительно, а скорее с сочувствием в голосе, произнесла она. — Иначе говоря, крест сейчас довлеет не только над вами, но и над обоими мирами. Это не ваша вина. И вы об этом не просили. Но здесь уже ничего не попишешь. Что случилось, то случилось. До тех пор, пока вы не исполните своё предназначение, вы принадлежите не себе. По этой причине, любой ваш неправильный или же просто поспешный выбор может привести к тому, что вы станете слабее, а ваши враги — сильнее. Я надеюсь, мне не надо вам рассказывать к каким катаклизмам и катастрофам может привести крест, образованный Марсом, Плутоном, Венерой и Нептуном в масштабах даже не одной, а целых двух реальностей, которые к тому же связаны между собой?
Я и Рауль дружно отрицательно замотали головой, мол, нет, нам объяснять не надо.
— Ну что? Теперь вам стало более понятно, чем мог обернуться этот ваш поспешный… гммм… выбор? — Фелисити ещё раз вздохнула. Очень устало и печально так вздохнула.
— Да, так понятней, — ещё более грустно, чем его мать вздохнул Рауль.
И я тоже вздохнула. И тоже очень и очень грустно. Потому что и мне тоже было понятно. Моя брачная ночь в очередной раз откладывается на неопределенное время. А ещё мне стало интересно, а в наших ли интересах действовала Яга Пантелеевна, когда сделала так, чтобы нам с Раулем никто не смог помешать призвать на свои головы Армагеддон, как минимум, мирового масштаба, как максимум, двухмирового?
Мысль эту, не мудрствуя лукаво, я тут же и озвучила.
— Я уверен, что Яга Пантелеевна хотела как лучше! — вступился за свою бывшую госпожу и повелительницу Рауль. — Сами посудите, ну откуда ей знать об оппозициях и квадратурах? Она ведь живёт не в астрологическом мире как мы, а в сказочном. В этом мире, максимум, на что обращают внимание это на восход и заход Солнца, а также на фазы луны. А о существовании астрологии и, тем более, синастрии в этом мире никто слыхом не слыхивал.
— Ты, вероятней всего, прав, мой дорогой, — задумчиво улыбнулась сыну Фелисити.
— Может, конечно, и прав, — согласилась я, не став с пеной у рта настаивать на правоте своего предположения. — Но я всё же покумекаю совместно с Баюном и остальной нашей бандой, как воспользоваться не только помощью Яги Пантелеевны, но и её вероломством, если оное всё же имеет место быть…
— Думаю, я тоже кое-чем смогу помочь, подстраховать так точно! — неожиданно предложила Фелисити и протянула мне серебряный колокольчик, материализовавшийся в её руке просто из воздуха. — Вот держи, Диана. Позови меня с его помощью, как только соберешь военный совет и вы приступите к корректировке ваших планов.
— А мне? — обиженным голосом поинтересовался Рауль. — Я тоже хочу колокольчик, с помощью которого я мог бы тебя позвать!
— Рауль, я всегда с тобой, — улыбнулась ему мать.
— Ничего подобного! — упрямо и даже несколько капризно возразил мой супруг. — И даже более того, ты ушла, не предупредив! Ничего не объяснив! Мы с отцом столько раз тебя призывали! Но ты ни разу не соизволила явиться к нам! Даже на мгновение!
— Милый, я не могла! — грустные глаза ангелицы наполнились слезами.
— Допустим! — кивнул Рауль, сузившиеся, метающие молнии глаза которого, впрочем, говорили, что он ни на йоту не поверил в правдивость её оправдания. — Допустим, ты не могла явиться! Но подать знак ты могла! Могла! — припечатал он, едва только Фелисити попыталась открыть рот, чтобы изречь очередное оправдание. — Существует несколько десятков, если не сотен возможностей передать весточку из потустороннего мира своим родным из мира живых! Однако тебе, очевидно, было не до этого!
— Рауль, я не могла! — с болью в голосе воскликнула Фелисити. — Не могла, потому что в течение первых сорока дней после моей смерти, пока я ещё не предстала в третий раз пред Страшным Судом, Абаддон по просьбе Эрмана удерживал мою душу на самом нижнем уровне тюрьмы «Искупление», а потом я стала мученицей реабилитационного центра «Вера, Надежда и Любовь», где…
— Абаддон? Искупление? Мученица реабилитационного центра «Веры, Надежды и Любви»? — скептически-насмешливо переспросил Рауль. — Мама, ты меня совсем за идиота принимаешь? Или ты думаешь, что у нас с Дианой не было возможности поговорить? Жаль тебя разочаровывать, но Диана успела мне рассказать мне и о том, что представляет из себя тюрьма «Искупление», из которой, кстати, только один билет. Билет, который может выдать лишь гриф РДАДО. Билет, который я точно знаю, гриф РДАДО тебе не выдавал!
— Нет, не выдавал, — спокойно подтвердила Фелисити. — Потому что он мне был не нужен. И не нужен он мне был потому, что в «Искуплении» меня удерживали незаконно! Как я уже сказала выше, Эрман договорился с Абаддоном, который…
— До того как сбежал из Ада, похитив при этом гриф РДАДО, был начальником тюрьмы «Искупление», — кивнула я.
— Дабы не привлечь к своим незаконным действиям внимания чиновников Страшного Суда, Аббадон не мог удерживать меня дольше, чем сорок дней. Однако больше ему и не надо было. Ведь он знал, что после Страшного Суда я буду направлена в реабилитационный центр «Вера, Надежда и Любовь» в качестве мученицы, а им…
— Любая связь с кем-либо вне стен центра — запрещена, — закончила я за неё, многозначительно посмотрев на мужа, так как знала, что он это тоже знает. По крайней мере, должен знать, потому что я рассказывала ему о невесте Жульена, которая решением Страшного Суда в своё время тоже была приговорена к мученичеству в реабилитационном центре «Вера, Надежда и Любовь».
— Всё равно не сходится, — упрямствовал Рауль, благодаря мне хорошо осведомленный за, что могут приговорить к мученичеству. — Ты не нуждалась в духовном очищении, а значит, тебе совершенно нечего было делать в реабилитационном центре Рая. Ты была обожаемой подданными королевой, замечательной матерью… гммм… была, по крайней мере, пока не умерла, — оговорился он, намекнув, что ключевое в его фразе всё же «была хорошей», — и хорошей женой тоже была, пока…
— Гммм… насчёт хорошей жены… Рауль, ты кое о чём не знаешь, — смущенно заметила Фелисити. — Я полюбила другого…
— Другого? — ошарашено переспросил мой супруг.
— В том смысле, что не твоего отца… — объяснила Фелисити.
— Это я понял, — кивнул он.
— И-ии…ммм… — ангелица замялась. Сглотнула и продолжила: — Так получилось, что какое-то время я обманывала твоего отца. Довольно долгое, должна признать…
— Мама, пожалуйста, давай без подробностей! — сморщившись, словно съел что-то кислое, попросил Рауль. — И не вздумай, ради Звёздного Дракона прошу, не вздумай назвать мне имя своего любовника! — предостерёг он.
— Я и не собиралась, — успокоила его Фелисити. Вслед за чем заметила. — В общем, теперь, когда ты всё знаешь, я надеюсь, ты понимаешь…
— Нет, не всё! Я знаю далеко не всё! — в очередной раз возразил матери Рауль. — Я знаю, кто отнял тебя у меня и догадываюсь почему. Но догадок мне мало, я хочу знать наверняка.
— А я так надеялась, что ты не поднимешь этот вопрос, — тяжело вздохнула Фелисити.
— Почему? — сын недоуменно посмотрел на мать.
— Да, всё потому же, — ещё раз тяжело вздохнула ангелица. Причём вздохнула она настолько тяжело, что ореол, световой каймой, очерчивающий контуры её тела, даже потускнел. — Потому что я не была хорошей женой твоему отцу. Я знала, что Эрман мечтает занять трон Королевства Звёздного Дракона… — она снова вздохнула. — Но Эрман был моим братом и, кроме того, вначале я не воспринимала его амбиции всерьёз. Мало ли кто о чём мечтает! Но потом… Я была очень осторожна, но Эрман каким-то образом узнал о том, что я неверна мужу…