Страница 12 из 14
«Все зачеркнуть. И все начать сначала…»
Все зачеркнуть. И все начать сначала,Как будто это первая весна.Весна, когда на гребне нас качалаХмельная океанская волна.Когда все было праздником и новью —Улыбка, жест, прикосновенье, взгляд…Ах океан, зовущийся Любовью,Не отступай, прихлынь, вернись назад!Болдинская осень
Вздыхает ветер. Штрихует степиОсенний дождик – он льет три дня…Седой, нахохленный, мудрый стрепетГлядит на всадника и коня.А мокрый всадник, коня пришпоря,Летит наметом по целине.И вот усадьба, и вот подворье,И тень, метнувшаяся в окне.Коня – в конюшню, а сам – к бумаге.Письмо невесте, письмо в Москву:«Вы зря разгневались, милый ангел, —Я здесь как узник в тюрьме живу.Без вас мне тучи весь мир закрыли,И каждый день безнадежно сер.Целую кончики ваших крыльев(Как даме сердца писал Вольтер).А под окном, словно верный витязь,Стоит на страже крепыш дубок…Так одиноко! Вы не сердитесь:Когда бы мог – был у ваших ног!Но путь закрыт госпожой Холерой…Бешусь, тоскую, схожу с ума.А небо серо, на сердце серо,Бред карантина – тюрьма, тюрьма…»Перо гусиное он отбросил,Припал лицом к холодку стекла…О злая Болдинская осень!Какою доброю ты была —Так много Вечности подарила,Так много русской земле дала!..Густеют сумерки, как чернила,Сгребает листья ветров метла.С благоговеньем смотрю на степи,Где он на мокром коне скакал.И снова дождик, и снова стрепет —Седой, все помнящий аксакал.«А я для вас неуязвима…»
А я для вас неуязвима,Болезни,Годы,Даже смерть.Все камни – мимо,Пули – мимо,Не утонуть мне,Не сгореть.Все это потому,Что рядомСтоит и бережет меняТвоя любовь – моя ограда,Моя защитная броня.И мне другой брони не нужно,И праздник – каждый будний день.Но без тебя я безоружнаИ беззащитна, как мишень.Тогда мне никуда не деться:Все камни – в сердце,Пули – в сердце…Памяти Вероники Тушновой
Прозрачных пальцев нервное сплетенье,Крутой излом бровей, усталость век,И голос – тихий, как сердцебиенье, —Такой ты мне запомнилась навек.Была красивой – не была счастливой,Бесстрашная – застенчивой была…Политехнический. Оваций взрывы.Студенчества растрепанные гривы.Поэты на эстраде, у стола.Ну, Вероника, сядь с ведущим рядом,Не грех покрасоваться на виду!Но ты с досадой морщишься: «Не надо!Я лучше сзади, во втором ряду».Вот так всегда: ты не рвалась стать «первой»,Дешевой славы не искала, нет,Поскольку каждой жилкой, каждым нервомБыла ты божьей милостью поэт.БЫЛА! Трагичней не придумать слова,В нем безнадежность и тоска слились.Была. Сидела рядышком… И сноваЯ всматриваюсь в темноту кулис.Быть может, ты всего лишь запоздалаИ вот сейчас на цыпочках войдешь,Чтоб, зашептавшись и привстав, из залаТебе заулыбалась молодежь…С самой собой играть бесцельно в прятки,С детсада я не верю в чудеса:Да, ты ушла. Со смерти взятки гладки.Звучат других поэтов голоса.Иные голосистей. Правда это.Но только утверждаю я одно:И самому горластому поэтуТвой голос заглушить не суждено, —Твой голос – тихий, как сердцебиенье.В нем чувствуется школа поколеньяНауку скромности прошедших на войне —Тех, кто свою «карьеру» начиналиВ сырой землянке – не в концертном зале,И не в огне реклам – в другом огне…И снова протестует все во мне:Ты горстка пепла? К черту эту мысль!БЫЛА? Такого не приемлю слова!И вновь я в ожидании, и сноваМой взгляд прикован к темноте кулис…«А все равно…»
А все равноМеня счастливей нету,Хотя, быть может,Завтра удавлюсь…Я никогдаНе налагала ветоНа счастье,На отчаянье,На грусть.Я ни на чтоНе налагала вето,Я никогда от боли не кричу.Пока живу – борюсь.Меня счастливей нету,Меня задутьНе смогут, как свечу.Любовь
Опять лежишь в ночи, глаза открыв,И старый спор сама с собой ведешь.Ты говоришь:– Не так уж он красив! —А сердце отвечает:– Ну и что ж!Все не идет к тебе проклятый сон,Все думаешь, где истина, где ложь…Ты говоришь:– Не так уж он умен! —А сердце отвечает:– Ну и что ж!Тогда в тебе рождается испуг,Все падает, все рушится вокруг.И говоришь ты сердцу:– Пропадешь! —А сердце отвечает:– Ну и что ж!