Восхождение

— А мне понравилось. С тех пор как мы получили свои навыки, как часто их разрешали

применять в полную силу? Это было почти так же классно как дуэль госпожи Лорн…

— Мы все помним эту дуэль, Петр, не надо ворошить прошлое, — шикнула на него Света.

Девушка осторожно покосилась на меня, но не увидела никакой реакции и расслабилась.

Интересно, чего она ожидала? Конечно жизнь моей матери продолжает идти своим чередом. Даже будучи замужем она не отказывала себе в удовольствии поучаствовать в турнирах. Переживать скорее стоило о ее противниках. Наверное, просто из вежливости, я мог расспросить их об этом, но…может я все же наберусь смелости написать письмо ей лично.

— Что за заклинание ты применила? Это что-то связанное с силой монстра, которую могут присваивать призыватели? — спросил я вместо этого.

— Да-да, это было круто! Мне кажется даже Лефт не ожидал такой силы, — улыбнулся Петр. — Именно, а самое классное, что маны на нее затрачивается меньше, чем на равное по

силе заклинание. И отвечая на твой вопрос, Сергей, да, я использовала контракт с существом, чтобы применить его умения. Можно было устроить настоящее шоу и притащить тварь на площадку целиком, но уж больно опасный это фокус, никогда не знаешь, как питомец поведет себя на этот раз.

— Мы вроде часто ходили на турниры, где призыватели использовали жутких тварей, — нахмурился яю

— Когда наберусь опыта и прокачаюсь еще хотя бы на уровень. А пока прямой призыв это развлечение редкое и не безопасное, в первую очередь для окружающих. И к тому же, это почти всегда была симуляция, — понизила голос до зловещего шепота девушка.

— Зачем тратить ману на подделки, когда у вас есть настоящие монстры всех сортов и расцветок? — спросил я.

— Боже, Сергей, тебя нужно по чаще вытаскивать из дома. Ты разве не знаешь что такое шоу? Красочный бой привлекает зрителей, которые покупают билеты, а отдельно взятый призыватель делает себе имя. Нам нужно поддерживать репутацию класса, кому станет лучше, если настоящая тварь сорвется с поводка?

Я вспомнил как читал о первых годах возникновения башни. Люди тогда опасались призывателей, как раз таки из-за подобных случаев. Им даже некоторое время запрещалось появляться в общественных местах, но со временем люди привыкли к магии и законы смягчились. В целом все было логично, но притворство как будто запачкало детский восторг, с которым я относился к публичным турнирам: — Кругом обман.

— Не забывай сколько маны нужно на поддержание этого обмана, и сколько умения требуется от мага, для создания интеллектуальной копии, способной успешно сражаться против другого человека.

— Ладно, извини, не хотел обижать твой навык, — поднял я ладони в примирительном жесте. — Как скоро ты научишься создавать такие же реалистичные симуляции как у Лефта.

— Завтра, думаю, займусь, — фыркнула сестра.

Петр рассмеялся и даже Роман приподнял уголки губ, обозначая улыбку. Надо же, у нас почти получился нормальный разговор. Я украдкой окинул ребят взглядом. Товарищи сильно выросли, но сквозь доспехи взрослой жизни временами все еще проглядывали знакомые с детства черты.

— Откуда у тебя этот ледяной меч, — произнес Роман, оглядывая ножны с рапирой.

— Лут из башни, мы победили босса локации. Можно сказать выпал в награду, — проговорил я, смущенно проведя ладонью по рукоятки клинка.

— Мы? — прищурился парень.

Откусить бы этот язык! Как теперь объяснять эту оговорку. Любая версия, выдуманная на ходу, казалась бредом. Но и молчание было губительным. Взгляды ребят сошлись на моей фигуре.

— Вообще-то…

— Ладно, у каждого из нас есть свои секреты. Он же не спрашивает, как мы получали свои уровни, — прервала меня Света.

Роман кивнул, соглашаясь с ее правотой, но сомнения из его взгляда улетучились далеко не сразу. Нет, все-таки нам никогда не стать прежними. Слишком многое успело случиться за пять лет. Придется либо сближаться заново, либо навсегда распрощаться с иллюзиями о прошлом.

Беззаботное настроение тут же улетучилось. Петр еще пытался шутить и болтать на разные

темы, но в конце концов даже его оптимизм пал под давлением наших кислых лиц.

***

Следующие лекции оказались не такими «опасными». Другие преподаватели не спешили обнажать шпаги или разрешать нам пользоваться боевой магией. Строгие надзиратели старались завалить нас домашним заданием, чтобы на глупости в вечернее время просто не оставалось времени.

Первые несколько дней учебной недели пролетели так незаметно, как будто их и не было.

Пришлось еще несколько раз наведываться в библиотеку, пополняя уже выписанные запасы. А еще пришлось найти время чтобы наведаться к артефатку, чтобы рассчитать безопасный запас маны. К слову, результаты оказались не утешительными.

Оператор несколько раз перезапускал систему, состоящую из нескольких кристаллов и сложных приборов, соединенных проволокой из драгоценных металлов. Во время работы устройство нещадно искрило, вызывая невольные опасения.

задумчиво заполнив бланк оператор лишь пожал плечами, а затем отправил меня в преподавательский корпус, для более тщательного сканирования.

— Можно войти? — проговорил я, постучавшись на кафедру.

В столь поздний час преподавателей на месте уже не было, но меня встретил закопавшийся в документы лаборант. Даже сидя за столом он показался высоким, худощавым, в элегантных очках с золотой оправой. Сразу видно, увлеченный исследователь! Если уж кто-то и мог разобраться с моими странными показателями, то точно этот парень.

— Проходи, вставай вон туда, — махнул он рукой на пентаграмму, в углу комнаты.

— А это…

Не дав мне договорить лаборант выхватил листок с расчетами от оператора артефакта и погрузился в чтение.

Я пожал плечами, решив не спорить с профессионалом. Поведение его не выглядело враждебным, скорее подчеркивало погруженность ученого в работу. Кажется он не привык тратить время на пустую болтовню, в может просто не любил компанию.

— У тебя один из самых худших балансов маны, что мне приходилось видеть, — вздохнул лаборант, почесав голову кончиком карандаша.

Он уже несколько раз провел сканирование, заставляя пентаграмму светиться и мерцать на все лады, каждый раз делая новую пометку в блокноте.

— Вытяни правую руку.

Вздохнув, я уже который раз за сегодня поднял кисть ладонью вверх.

Пентаграмма мягко вспыхнула, заставляя порхающие в воздухе искры скопиться на кончиках пальцев. Они облепили кожу, слегка покалывая и заставляя мышцы подергиваться.

В конце концов огоньки слились в один большой шар, который затем исчез с тихим хлопком.

— Ничего не поделаешь, парень. Тебе будет совсем не легко быть чародеем, с такими скудными запасами.

— Что вы имеете в виду? — переспросил я.

— Смотри, — вздохнул он, разворачивая перед моими глазами страницу блокнота. — У тебя в теле много «мышечной» маны, особенно в правой руке. Так часто бывает у детей, которых растили воинами и тренировали с ранних лет. В целом это неплохо, на первых неделях обучения даже будет незаметно отставание от сверстников.

Я невольно напряг мышцы, чувствуя как где-то глубоко под кожей, мерно струится вместе с кровью энергия.

— А теперь смотри сюда, — ткнул лаборант кончиком карандаша в другую строку с цифрами. — Это запас ментальной маны. У Чародеев он должен быть в три раза выше, как минимум. Что касается символа на твоем виске — он немного странный, не вписывается в общую классификацию. То есть, все они, конечно, чем то отличаются. Но твой уж слишком специфичным, едва походит классификацию.

Сжав кулак я нахмурился еще сильнее: — Почему нельзя просто конвертировать энергию из правой руки? на лекциях нам рассказывали об этой техники.

— Это же не панацея, так, способ экстренной подзарядки. Если будешь использовать на постоянной основе, возникнут неприятные последствия.

— Последствия?

— Лучше бы они начинали именно с них, на своих лекциях, — вздохнул лаборант. — Нельзя постоянно перегонять ману из одной части тела в другую. Во время этого ты не только теряешь некоторое ее количество, но и слишком напрягаешь энергетические каналы. Со временем они потеряют пластичность, и потери при переносы будут еще больше. Кстати, правая рука у тебя уже на пределе, советую пока не использовать артефактное оружие.