Страница 43 из 65
Мне мокро и противно, но усилием воли я заставляю себя ответить на его поцелуй. Шевелю губами, пускаю в рот его язык. До чего же это отвратительно и мерзко. Меня в буквальном смысле тошнит. Просто от осознания того, что это не Витя. Каждый миллиметр моего тела кричит: «Беги, Даша!». Но я продолжаю стоять как вкопанная и отвечать на самый ужасный поцелуй в своей жизни. Пытаюсь представить, что меня целует Витя, но выходит фигово.
Наконец-то Марат останавливается. Быстро сглатываю подкатившую к горлу тошноту. В памяти еще свежа сцена, когда меня вырвало на корзину роз от жениха. Боюсь, как бы сейчас меня не стошнило на его идеальную белую рубашку от «Армани».
— Ты побледнела и вспотела, — снова ухмыляется. — Точно здорова?
— Да, все в порядке. Я просто сильно нервничаю.
— Из-за чего?
— Из-за свадьбы. Все время боюсь что-то забыть или упустить.
— Не переживай, моя мама контролирует ситуацию.
— Да, — ироничный смешок срывается с онемевших губ. — Спасибо ей.
Марат не утруждает себя тем, чтобы открыть мне дверь автомобиля. В салон «Мерседеса» представительского класса залезаю сама. Здесь тоже тошнотворный запах: от елочки, что болтается на зеркале, вперемешку с парфюмом Марата. Вдруг резко начинает болеть голова и пульсировать в висках.
— Можно я немного открою окно? — спрашиваю, когда Керимов трогается с места.
Он сам нажимает кнопку на руле, и стекло возле меня опускается наполовину. Поворачиваю голову в сторону Марата и еще раз внимательно его осматриваю. На правом запястье золотые часы, на пальцах золотые перстни. Лицо гладко вбырито и, кажется, смазано каким-то бальзамом. Обращаю внимание, что физически Марат не такой сильный, как Витя. Смолов несколько раз в неделю качается и бьет грушу. Марат явно нет.
Мне противен мой жених, выношу мысленно вердикт. Противно не только целоваться с ним, но и сидеть рядом в машине. Хочется прямо на ходу открыть дверь и выскочить на улицу. А потом бежать далеко-далеко и не оглядываться.
Я не знаю, как буду жить с ним всю жизнь, ложиться каждую ночь в одну постель. Это будет каторга. Даже в метре от него меня переполняет неприязнь, а что будет во время секса? Марату, кстати, еще предстоит узнать, что я не девственница.
Ну, тут мне не очень страшно. Отец объявил о том, что я выхожу замуж за Керимова, когда мне было 18 лет и 4 месяца. Вполне возможно, что за 4 месяца с момента совершеннолетия я успела с кем-нибудь повстречаться. Марат прямым текстом не задавал мне вопрос о сексуальном опыте, а сама я не рассказывала. Даже когда мы однажды ехали к нему в квартиру, чтобы заняться сексом, я не говорила, что девственница. Думала, он и так это понимает. К счастью, у меня тогда пошли месячные, и ничего не случилось.
— Расскажи что-нибудь, — просит, не отрываясь от дороги. — Как дела?
Классика. Как и на всех предыдущих свиданиях, нам не о чем разговаривать.
— Закончила учиться, готовлюсь к свадьбе. Ты все про меня знаешь. Лучше ты расскажи, как дела с заводами, что решили с аргентинцами.
— Мы их потеряли, — разочарованно произносит. — Все-таки не смогли договориться.
— Мы теперь банкроты?
— Нет. Недавно подписали контракты с парой азиатских стран.
— Это хорошо.
— Спасибо моему отцу, — произносит с гордостью. — А вот твой… — и кривится.
— Что мой?
— Это же была идея твоего отца — работать преимущественно с Европой. Типа близко поставлять товары, меньше будет трат на логистику. А в итоге вон как с Европой получилось. А в Азии нас, как бы, не особо ждут. Сейчас придется из шкуры вон лезть, чтобы выйти на азиатские рынки.
Какая досада. Надеюсь, Марат будет работать сутками и месяцами пропадать в Азии, и мне не придется спать с ним каждую ночь.
— Сейчас очень много работы, — продолжает. — Вырвался сегодня, чтобы тебя увидеть.
— В следующий раз встретимся на свадьбе? — спрашиваю с иронией.
— Боюсь, что да, — отвечает на полном серьезе. — Мне еще на следующей неделе надо будет в Индию слетать.
Надеюсь, там ты и останешься очень надолго.
В сумочке вибрирует телефон. Достаю его и вижу входящий вызов от Вити.
Глава 42. Вся жизнь с ним — это смерть
Внутри все опускается. Сбрасываю и выключаю телефон. Боже мой, ну конечно, сегодня утром не была поставлена окончательная точка. Наивно надеяться на это с моей стороны. Витя остыл, подумал и теперь будет мне звонить. Наверное, даже приедет. Только бы глупостей не наделал. А то ведь он может. Заявится к папе на серьёзный разговор и даже меня в известность не поставит. Это будет катастрофа.
Надо еще раз встретиться со Смоловым. Спокойно поговорить, без эмоций. Объяснить, что наши отношения должны быть прекращены, я выхожу замуж, он знал об этом с самого начала.
Сердце от боли разрывается. Отворачиваюсь к окну, чтобы Марат не заметил выступившие на глазах слезы. Я не знаю, как буду жить без Вити… Я просто не знаю… Без его смеха, без его голоса, без его жарких поцелуев и тёплых объятий. Больше не приду на его гонку и не поздравлю с победой. Больше не усну счастливая в его кровати.
Больше не скажу, что люблю…
Почему я не произнесла эти слова раньше? Почему не твердила об этом Вите каждый день? Думала, что он и так понимает. Он, конечно же, чувствовал, но и произнести эти слова не было бы лишним.
Марат привозит нас в один из самых роскошных ресторанов Москвы. На самом деле у меня совершенно нет аппетита, но заказываю какой-то салат, просто чтобы поддержать видимость свидания. Говорить нам особо не о чем. Так было на каждом свидании. У Марата по традиции бесконечно трезвонит телефон, какие-то звонки он сбрасывает, а на какие-то отвечает. Чтобы поговорить, встает из-за стола. Скрывает от меня? Впрочем, наплевать, даже если ему звонят бабы.
В машине я несколько раз опускала взгляд на ширинку Марата. Ничего оттуда не выпирает. Если бы я с Витей не виделась больше полугода, мы бы занимались сексом несколько суток подряд, не вылезая из постели. А у Марата даже не стоит.
Может, он импотент? Может, гей?
Ну стоял же у него член несколько раз до этого, терся об меня стояком, даже возил в свою квартиру, чтобы потрахаться. Так что нет, не импотент и не гей. Тогда в чем дело? Я, конечно же, рада, что Керимов не предпринимает попыток заняться со мной сексом, просто любопытно, по какой причине. Бережёт мою девственность до брачной ночи? Тогда его ждет разочарование.
Или перед свиданием со мной Марат навестил какую-то девушку. Это вероятнее всего, и мне абсолютно наплевать. Хотя еще несколько месяцев назад намеки Полины и других подруг о том, что Марат в Лондоне целибат не хранит, меня злили и раздражали. А сейчас — полное безразличие.
— Надо ехать в офис, — погрустневший Марат возвращается к столу. — Папа позвонил, сказал, индусы через пару часов хотят провести видеозвонок.
— Понятно. Ну это важно.
Марат расплачивается, и мы возвращаемся в машину. По дороге до моего дома говорим о свадьбе. Марат задаёт вопросы! Интересуется, где будет, сколько гостей, какое меню. Неужели правда интересно? Или спрашивает просто, чтобы не ехать в гробовой тишине?
Меня не покидает вопрос: зачем я Марату? Молодой, богатый, красивый. Прочему он захотел жениться? И почему именно на мне? Мы ведь виделись всего один раз, когда мне было четырнадцать, а ему шестнадцать. Потом Марат жил и учился в Лондоне, где взгляды еще свободнее, чем в России. Там вообще раньше тридцати никто семью не заводит.
— Очень рад был наконец-то тебя увидеть, — Марат глушит мотор у ворот и поворачивается ко мне корпусом.
— И я тебя.
Отстегиваю ремень, давая понять, что мне пора идти. Но Марат пока не разблокирует двери автомобиля.
— Куда у нас свадебное путешествие? На Мальдивы?
— Да.
— Очень надеюсь, что там мы будем только в распоряжении друг друга.
Марат проводит ладонью по моей щеке, а меня аж передергивает. Я сжимаюсь в комок, боюсь вдохнуть и пошевелиться. Перспектива быть с Маратом «в распоряжении друг друга» в течение двух недель кажется мне смерти подобной.