Сильнейшее падение (ЛП)

— Но вы двое общались все это время. Он проводил время с тобой.

— Да, но не совсем…

— А мама знает? Она знает о тебе? Обо всем после усыновления? — Его голос поднялся, парень сел немного выше.

— Нет, обо мне не знает. Я не хочу сказать ничего плохого о твоей маме, но из того, что знаю, у них был роман прямо за ее спиной. Я понятия не имею, что происходило у нее в голове, но из того, что... из того, что сказала мне моя мама, они перестали общаться после того как твоя мама узнала о романе, но она была согласна с твоим усыновлением. Может быть, она уже знала об этом, и когда наступила беременность, ухватилась за эту идею, потому что не могла иметь детей? Я серьезно понятия не имею, но знаю, что Марк сказал моей маме, что они будут вместе, в конце концов, сказал, что он оставит свою жену, и они будут воспитывать тебя вместе.

Пожав плечами, я посмотрела на улицу через окно.

После короткой паузы я продолжила:

— Звучит так глупо, когда говоришь это вслух, не так ли? После усыновления, зачем ему возвращаться к ней? Я не понаслышке узнала, насколько убедительным Марк может быть. Так что могу получить степень в этом. Мама сказала, что он ей сказал, что скандал не пойдет на пользу его карьере, но не думаю, что она рассказала мне все. Я до сих пор не понимаю, как она могла так от тебя отказаться. — Я вздрогнула и отвернулась. — Извини, я бы не хотела вдаваться в подробности, потому что было не очень весело слышать это в первый раз. Мама сказала, что их брак был только для показухи, кажется, твоя мама дочь его старого тренера. — Я вздохнула и откинулась на спинку. — Она была так влюблена в него и так уверена, что Марк влюблен в нее, что думаю, она верила всему, что он ей говорил. Не пойми меня неправильно, я не собираюсь сваливать всю вину на него. Я ненавижу то, что они обманывали твою маму и то, как мы появились на свет.

— А ты? Как это случилось? Сколько тебе лет?

— Двадцать один. Ты всего на год старше, — ответила я с маленькой, жалкой улыбкой. — Знаешь, оказывается, я была ошибкой. По крайней мере, ошибкой для Марка. Он хотел, чтобы моя мама сделала аборт, дал ей денег на это, но думаю, именно тогда она поняла, что он никогда не оставит свою жену. Отказавшись от аборта, она переехала. — Я выпустила невеселый смешок и подняла руки. — Очевидно, раз уж я здесь. Она вышла замуж за моего отца, но думаю, всегда надеялась, что Марк вернется к ней. У нас были не самые лучшие отношения в мире, так что думаю, что я просто крупно облажалась с Марком, если это имеет значение.

Мы замолчали на несколько секунд.

— Я думала, что Марк не знал обо мне. Это то, что он сказал в начале, и это то, что сказала моя мама. Оказалось, что знал, и я только недавно узнала о не случившемся аборте. Он не знал, что она не избавилась от меня.

Когда тишина стала неуютной, и Крис продолжал смотреть на улицу с дергающейся мышцей на челюсти, я посмотрела на свои руки и сглотнула, прежде чем снова заговорить.

— Я чувствую себя такой эгоисткой. — Я посмотрела вверх, чтобы найти его взгляд на мне, поэтому отвернулась. — Как и сказала, я всегда хотела рассказать тебе.

— Какой был план?

— План? Не думаю, что когда-либо был план. В первый год, когда я приехала, Марк сказал, что хочет побыть со мной наедине, узнать меня до того, как познакомит нас. Он также беспокоился о том, как его жена, твоя мама, отреагирует... на меня, на то, что ты узнаешь обо всем этом. Я думала, что это хорошая идея, узнать больше о тебе и о нем раньше, чем... это произойдет. Но потом прошел год, и он хотел больше времени, потому что было важно, чтобы ты сосредоточился на своей футбольной карьере, и я согласилась, потому что не знала, как бы я сделала это без него. Потом этот год был твоим последним, и для тебя было еще важнее сосредоточиться на футболе, но на прошлой неделе все пошло к черту, и я просто захотела покончить с этим. — Я остановилась перевести дух. — Я полностью пойму, если ты не захочешь... на самом деле, я не пойму, если ты не захочешь иметь со мной ничего общего, но это не значит, что я буду умолять тебя общаться со мной. Мама умерла, и я была так зла на нее, потому что только узнала, что мой отец не был моим биологическим отцом. У меня есть только мой папа. Ни у него, ни у моей мамы не было другой близкой семьи, так что нас только двое. Я думала, что смогу получить больше. Думала, что хотела бы иметь брата.

Крис издал многострадальный вздох и пригладил волосы обеими руками. Его челюсть все еще тикала, а лицо выглядело напряженным, как будто он едва сдерживался. Сам разговор не был таким неловким, как я думала, но наша реакция друг на друга была. Всякий раз, когда наши глаза встречались, один из нас отводил взгляд. Я не знала, что еще сказать, или что он хотел услышать.

— Это так чертовски много.

— Прости, — сказала я, имея это в виду.

— Это не твоя вина, — возразил он, удивляя меня. Крис покачал головой, как будто пытаясь проснуться от кошмара. — Он должен был сказать мне, и уже давно. В самом начале, когда он узнал о тебе. Моя мама... она не справится с этим. Извини, но не думаю, что было бы хорошей идеей сказать ей, что я все знаю, и определенно не очень хорошей идеей давать ей знать, что папа продолжал спать с твоей... хм... твоей мамой. У нее свои проблемы, и это было бы слишком для нее.

— Это не мое решение, и на самом деле, я просто хотела встретиться с тобой. Просто хотела сказать, что существую. Я пришла сюда не для того, чтобы связываться с твоей семьей. — Я застенчиво улыбнулась ему и опустила руки на колени. — Просто хотела встретиться с тобой, вот и все.

Крис откашлялся и отвел взгляд. Живот скрутило. Может, он тоже не хотел бы иметь со мной ничего общего? Я знала, что это возможно, но после адской недели у меня не было времени все обдумать, подумать, что будет, если он больше никогда не захочет меня видеть.

— Квартира, в которую я приходил, принадлежит отцу, так ведь?

Облизывая губы, я кивнула.

Медленно он сдвинул брови.

— Дилан? Черт, Дилан знает обо всем этом? Он жил там... как он…

— Нет, он не знает. Твой отец дал Дилану ключи от квартиры только потому, что думал, что я переезжаю к другу, но этого не произошло, а он не знал. Потом пришел Дилан и... это не имеет значения. Он понятия не имел, и до сих пор не знает. Он думает, что я сплю с Марком, а Марк даже не позволил мне объяснить... я даже не могла... — Внезапно мой голос сломался, и я не могла продолжать.

«Дилан, — думала я. — Дилан, Дилан, Дилан...»

С тех пор как он вышел из той квартиры, что-то тяжелое осело в моей груди как изжога, но хуже, потому что никакое количество яблочного уксуса или лимонного сока или пищевой соды не исправит это. Мое сердце было разбито, и я была так зла, так чертовски зла на себя, на Марка, на мою маму... на всех и вся.

Итак, когда Крис попросил дополнительную информацию, я рассказала ему все, что произошло за последние несколько недель, как я спорила с Марком о том, чтобы рассказать Дилану, а потом все, что случилось в квартире той ночью, как Дилан ушел, думая, что он прав в своих предположениях.

Я не была удивлена, когда слезы начали бежать по моим щекам в процессе рассказа. Казалось, что все мое сердце было полно слез, и я чувствовала себя одинокой. Без него я чувствовала себя такой одинокой. Я не видела его по утрам. Не могла (не так) тайно наблюдать, как он тренируется. Не видела его по вечерам. Не могла наблюдать за ним, когда Дилан работал над заданиями, сосредоточив все свое внимание на этом. Парень много занимался и выглядел сексуально во время этого. Я не видела его улыбку, то, как он смотрел на меня, то, как улыбался мне, только для меня. Не видела его лица в тот первый момент, когда он вошел после долгого дня тренировок и увидел, что я сижу на полу, ретуширую фотографии, и не видела, как он рад, что нашел меня там. Я не чувствовала, как он обнимает меня, сжимает меня. Не слышала его голоса, не ела с ним пиццу, не смотрела кино и не засыпала на нем, вместе с ним.