Невинные (ЛП)

Вбежали два учителя, а за ними и несколько учеников. Линетт не смотрела на них достаточно внимательно, ее взгляд все еще был прикован к мертвому телу. Испуганное выражение навсегда запечатлелось на лице Дэвида. В его глазах было столько ужаса, что она не могла заставить себя отвести взгляд.

Кто-то обхватил ее и потянул вверх. Ее трясло, ноги отказывались двигаться, поэтому ее почти оттащили от места происшествия в учительскую. Приступ тревоги вот-вот должен был наступить. Она чувствовала это и не могла сдержать.

Один из учителей помог ей сесть на стул и накинул на плечи одеяло, чтобы согреть ее. Но ей было холодно не из-за промокшей одежды. Это все из-за страха, охватившего все ее существо. Сильный, как никогда раньше. Мужчина что-то сказал ей, но Линетт не обратила на это внимания. И она осталась одна.

Кто был настолько глуп, чтобы оставить ее одну после того, что она только что увидела?

Эта мысль пришла ей в голову мгновенно.

Но ей было все равно, что ее оставили одну. Это давало ей возможность собраться с мыслями и понять, чему она только что была свидетелем. Она начала считать минуты до того момента, когда в дверь ворвется первый полицейский и обвинит ее в совершении того бесчеловечного поступка по отношению к Дэвиду.

Вскоре после этого она услышала стук в дверь, и в комнату вошли двое полицейских. Те же самые люди, которые допрашивали ее об исчезновении Дэвида. Они ничуть не удивились, увидев ее снова, но на этот раз в их глазах блеснуло нечто большее. Удовлетворение. Если раньше они не могли связать ее с делом Родсона, то теперь все изменилось. Она была единственной, кто нашел тело. Она была первой на месте преступления. Линетт понимала, что попала в неприятную ситуацию.

Поэтому она решила не разговаривать с ними. Вместо этого она сосредоточилась на стене, как будто не понимая, что больше не одна. Даже если все это было притворством, полиции не нужно было этого знать. Для них она должна была выглядеть опустошенной и травмированной. Необходимое, нормальное состояние для любого подростка, только что увидевшего труп. Если подумать, почти любой человек, скорее всего, находился бы в таком же состоянии.

Полицейским потребовалось много времени, чтобы понять, что она не собирается ничего говорить. Небольшое колебание. Это все, что ей было нужно, чтобы разыграть карту невиновности. Она была невиновна. Ее снова оставили в покое. Но ненадолго. Она подняла глаза на голос, обратившийся к ней.

— Это всего лишь я, Лин.

Перед ней стоял Дрю Райдер. Помимо растерянности и беспокойства, в его глазах был страх. Ясный как день. Впервые он боялся ее.

— Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал? — спросила она.

Она предполагала, что все крыло будет закрыто для студентов до дальнейших распоряжений. Как же Дрю смог пробраться внутрь, если у него там не было занятий?

— Я могу стать невидимым, если захочу, — ответил он, пытаясь разрядить напряженную обстановку.

Линетт задумалась, кому предназначалась эта шутка. Ему или ей?

— Ты в порядке? Я слышал разговор тех двух полицейских. Они сказали, что у тебя какой-то шок и ты не хочешь говорить. Предположительно.

— А что бы я им сказала? Я и сам не знаю, что на самом деле произошло. Это один, большой, кровавый беспорядок.

Как только она произнесла эти слова, она разразилась неконтролируемым смехом. Он заполнил всю комнату. Линетт не могла остановиться.

— Кровавый беспорядок, — повторила она громче. — Ты понял? Чертов беспорядок.

Дрю выглядел так, словно думал, что она сошла с ума. Каламбур был каким угодно, только не смешным. Он знал это так же хорошо, как и она. Но в тот момент ей нужно было придерживаться своей шутки, чтобы почувствовать себя лучше. Все произошло так быстро, что она не могла собраться с мыслями. Ее разум пытался закрыться от ужасов с помощью дикого, почти безумного смеха.

Парень ждал, когда она остановится.

И она остановилась. Но также быстро она расплакалась. Как никогда раньше. Она почувствовала нежные руки на своих плечах, проверяя, не вздрогнет ли она на этот раз. Она не вздрогнула. Тогда он подошел еще ближе и крепко обнял ее. Ее рыдания стали еще громче, чем ее смех до этого. Все эмоции, накопившиеся внутри нее, вырвались наружу. Наконец-то. Она больше не могла их скрывать, но и оставаться там, выплакивая глаза до конца жизни, тоже не могла. Ее мысли бессознательно переместились на Дрю, который находился рядом с ней. Она не возражала, когда ее так обнимали.

Ей нужно было почувствовать близость другого человека, и Дрю дал ей это без всяких колебаний. Он мог сомневаться в ее причастности к убийству, но все равно крепко обнимал ее, как будто между ними ничего не изменилось. Это помогло ей почувствовать себя в безопасности.

— Все будет хорошо. Просто держись, — прошептал он, не уверенный, что она оценит его слова. В конце концов, это могло оказаться ложью. Однако, похоже, это было именно то, что ей нужно было услышать в тот момент. Даже если это было далеко от правды.

Всхлипывания становились все тише, по мере того как Линетт постепенно овладевала своими эмоциями. Прошло много времени с тех пор, как она в последний раз позволяла им так вырваться наружу.

— Дэвид Родсон мертв, — она сглотнула, все еще находясь в его объятиях. Тепло его тела успокаивало ее, и она пока не хотела от него отказываться.

— Если ты этого не делала, то расскажи все полиции. Все, что ты знаешь и видела.

Слова ужалили ее сердце. Они стали стимулом, чтобы оттолкнуть мальчика от нее. Она отступила назад, пристально глядя на него.

— Если? — прошипела она в ответ.

Почему все так быстро обвиняют ее? Казалось, что даже самый незначительный инцидент может заставить людей думать о ней самое плохое. В этот раз Дрю не был исключением.

— Мне жаль. Я не это имел в виду. Просто…

Он хотел объясниться. Увидев реакцию Линетт, у него не осталось сомнений. Она была невинна. Никто не был бы так раздавлен его словами, если бы имел отношение к убийству. Но, прежде чем он успел сказать что-то еще, двери снова открылись, и в учительскую вошел высокий мужчина, озадаченный вопросом, почему девушка не одна.

Мужчина был одет в парадную рубашку и черные брюки. Он был далеко не простым полицейским. Он не был похож на этого типа.

Как только он осмотрел ее, она никак не могла вернуться к тому, чтобы притвориться травмированной, как раньше. Было уже слишком поздно, корабль уплыл.

— Дрю, какого черта ты здесь делаешь? — спросил он.

Линетт выглядела потрясенной, ее взгляд метался между мужчиной и парнеи. Неужели они знакомы?

— Папа? Что ты здесь делаешь?

Папа? Это был его отец? Черт возьми!

Девушка все глубже и глубже втягивалась в неприятности. Сообщения, свадьба, убийство. Так почему бы не добавить к этому единственного разговаривающего с ней человека в этой школе, чей отец был полицейским? Потому что это было единственное, чего не хватало.

Она села, чувствуя головокружение.

— Возвращайся в столовую, сынок.

Мужчина был удивительно спокоен для человека, который только что обнаружил своего ребенка в компании девушки, которую вскоре обвинят в убийстве.

— Я никуда не пойду. Линетт — мой друг. Может быть, я смогу как-то помочь.

— Ты поможешь, если уедешь. Я больше не буду просить, — прорычал он, все больше раздражаясь.

Однако это была не та реакция, которую она получила бы от своего отца, если бы роли поменялись. За подобное непослушание она была бы жестоко наказана.

Бросив последний взгляд, Дрю вышел из комнаты, и девушка осталась наедине с мужчиной.

Он посмотрел на нее.

— Мы оба знаем, что ты далеко не так опустошена, как притворялась раньше. Вероятно, это не первый раз, когда ты видишь что-то настолько ужасное, и, скорее всего, не последний. Я должен спросить тебя о Дэвиде. Один из студентов указал на ебя как на виновную, когда дело еще вращалось вокруг его исчезновения.